Крестной феей назначаю себя! (СИ) - Светова Ника. Страница 2

И далее, все продолжалось в том же духе — Эвелина вспыхивала негодованием при встрече с Эрнестом и общалась с ним не иначе, как насмешливо, нарочно задевая его вопросами о том, как он относится к какой-либо из придворных дам. Герцог не выдержал долго и подхватил ту же тональность общения. Он расспрашивал Эвелину о ее успехах на поприще первой фрейлины, не забывая намекнуть, что главная успешность женщины определяется количеством мужчин вокруг нее, а мужчин вокруг молодой красивой вдовы вилось много.

В конце концов, их пути разошлись; герцог и графиня остались, если и не злейшими врагами, то уж точно не друзьями. Эвелина, графиня Роддерик, вот уже семь лет не изменяла черному цвету в своих нарядах, и за все эти годы никто не посмел сказать, что видел обнимавшего ее мужчину. А Эрнест, и ранее не бывший очень общительным, за эти годы совсем замкнулся в себе. Его губы все чаще складывались в ироничную насмешливую улыбку, а жесткий характер первого советника стал притчей во языцех не только для королевского двора, но и для всех, кто имел с ним дело.

В напряженные дни подготовки празднования Лунного Бала, впервые за семь лет, герцог и графиня, объединенные королевским указом, трудились сообща. Каждый из них старался не только выполнить задание наилучшим образом, но и доказать навязанному напарнику свое превосходство. И надо сказать, их старание шло на пользу общему делу — посетители оставались довольны тем, как решались их вопросы, а казна королевства пополнялась за счет добровольных взносов, поступающих от удовлетворенных просителей.

Душевных сил и энергии на общение с просителями уходило очень много, тем более, что длилась эта суматоха почти две недели. Эвелина все чаще ловила себя на том, что ей не удается сохранять свою обычную сдержанность, в отличие от напарника. Вот и сейчас, невозмутимый герцог Берштейн с высоты своего роста насмешливо взглянул на маленькую, чуть сердитую графиню:

— Устали, Ваша Светлость? Может Вам требуется отдых?

Эвелина упрямо откинула голову, поправила прядь черных волос, выбившуюся из строгой прически и, сердито сверкнув зелеными глазами, отрезала:

— Нет! А если Вы устали, герцог, я могу приказать заварить Вам успокоительный чай!

И не дожидаясь ответа, графиня Роддерик крикнула в сторону двери:

— Маркиз д" Анжуан, мы ждем Вас!

Глава 2

Маленький кругленький черноглазый маркиз даже не вбежал, а почти вкатился в кабинет, низко кланяясь герцогу и графине.

— Ваши Сиятельства, могу я изложить свою просьбу?

Герцог милостиво кивнул и маркиз продолжил:

— Ваши Сиятельства, умоляю вас запретить вход на Бал для менестреля, известного под именем Айвен Лунный Бродяга! Я готов заплатить, чтобы не видеть его в бальных залах!

— Чем вызвана Ваша просьба? — Эрнест в деланном удивлении вскинул брови, а Эвелина мысленно фыркнула, показывая внешне такое же удивление. Они оба прекрасно знали причину — дочь маркиза, как и множество других девушек, была влюблена в менестреля. И маркиз, само собой, опасался обрести на Балу нежеланного зятя.

— Видите ли, моя Эльзи, она такая доверчивая, такая наивная… — маркиз подбирал слова, пытаясь донести до слушателей всю глубину возможной трагедии. — Этот менестрель, он выступал у нас в Южном предместье. А потом я имел неосторожность пригласить его выступить у себя в замке, на балу по случаю дня рождения Эльзи. И они…Они стали встречаться, я достоверно это знаю…

— Вы уверены? — вот теперь графиня удивилась по-настоящему. Юная маркиза встречается с менестрелем, да еще и допускает, чтобы отец узнал про их тайные встречи!

— Несомненно, несомненно уверен! — маленький Анри даже запыхтел, негодуя, что его словам не верят. — Мне донес наш сосед, граф д'Жене! Он видел их вместе и слышал, как они признавались друг другу в любви!

— И что Вы предприняли? — герцог Берштейн тоже заинтересовался историей незадачливых влюбленных.

— Я… — маркиз потерял свой пыл и неуверенно продолжил, — я хотел поговорить с дочерью, но д'Жене убедил меня, что лучше притвориться ничего не знающим. Это он предложил поехать на Бал вместе и взял на себя все расходы по нашему путешествию. А если все получится…

Маркиз мечтательно закатил глаза и восторженно произнес:

— Если все получится, Эльзи будет танцевать Лунный Вальс с графом и домой вернется уже графиней д' Жене!

— А Вы разве не знаете, что Лунный Цветок распускается полностью только в том случае, когда оба в паре любят друг друга? Если влюблен один из танцующих, рядом с ним могут появиться отдельные лепестки лунного света, но полного Цветка не будет, — графиня Роддерик недоумевающе посмотрела на маркиза.

— Да, да, конечно, я знаю! — Анри усиленно закивал, соглашаясь. — Но я полагал, что Эльзи… она увидит лепестки Лунного Цветка рядом с графом и поймет, как сильно он ее любит. Это вызовет сочувствие — нет девушки, которая не посочувствует неразделенной любви. А там и до настоящего чувства недалеко…

— Графу д'Жене почти 60 лет, Вы считаете, он способен на столь пылкие чувста? Я, например, даже не уверена, что граф сможет вальсировать — в его годы начинаются проблемы с суставами, да и спина часто подводит, — Эвелина не скрывала своего скептицизма, но маркиз как будто не слышал ее. Он продолжал восторгаться своим богатым соседом, его крепким здоровьем, его чувствами к Эльзи и вовсю бранил менестреля.

— Этот пройдоха менестрель! Этот Лунный Бродяга! Он тоже ухитрился пробраться на Бал! — возмущение так распалило маркиза, что о его щеки можно было свечи зажигать. — Он сделал это специально, чтобы воспользоваться наивностью моей дочери и разрушить ее счастье! И я требую, да-да, именно требую, чтобы этого проходимца не пускали в бальные залы!

— Ваше требование несколько ультимативно, Вы не находите этого, маркиз д'Анжуан? — герцог Берштейн говорил как будто мягко, но стальные нотки в его голосе заставили маркиза вздрогнуть. — Менестрель Айвен, по прозвищу Лунный Бродяга, был приглашен для выступления на Лунном Балу. Приглашен Ее Величеством лично. И Вы предлагаете, чтобы мы отказали тому, кого пригласила сама королева?

Маркиз отчаянно замотал головой, не в силах отвести взгляд от леденящих холодом серых глаз. А графиня Роддерик, не менее мягким и одновременно стальным голоском, продолжила:

— Менестрель Айвен выступает до начала танцев и после выступления имеет полное право остаться на Балу как гость, таким было пожелание Ее Величества. Но, — Эвелина предостерагающе подняла руку, не давая маркизу что-либо возразить, — Вы забываете, что на Вальс Лунных Цветов все девущки выходят в масках, почти полностью скрывающих лица. И если Айвен узнает Вашу Эльзи под маской и пригласит ее раньше графа, а бутон Лунного Цветка засияет вокруг их пары, значит, так тому и быть! Вы же не станете нарушать древнюю традицию и противиться счастью своей дочери, маркиз?

Эвелина Роддерик еще доброжелательно улыбалась растерявшемуся отцу, а герцог уже дополнил ее слова своими:

— Ваша дочь и граф будут сидеть за одним столом, платья девушки не меняют, только надевают маски. Менестрель же будет выступать на сцене, он не сумеет разглядеть публику издали и не увидит, как одета Ваша дочь.

Так что влюбленный граф имеет гораздо больше шансов пригласить Эльзи на танец, чем Лунный Бродяга!

Эрнест весело подмигнул маркизу, и тот расплылся в понимающей улыбке.

— Ваша Светлость, — маркиз протягивал плотно набитый кожаный мешочек, — я в полном восторге от Ваших слов. Прошу Вас принять в казну мой добровольный взнос на проведение Бала.

С этими словами маркиз Анри д'Анжуан положил мешочек на стол перед герцогом и графиней и низко поклонился. Герцог Берштейн растянул губы в ответной улыбке, кивком головы давая понять маркизу, что его здесь никто не задерживает.

Понятливый посетитель шустро скрылся за дверью, а герцог повернулся к своей напарнице и улыбнулся еще шире, заметив, как сурово сжаты ее губы.