Одержимость (СИ) - Магницкая Доминика. Страница 23

Пока готовила овсяную кашу с яблоком, негромко включила телевизор. Я не особо обращала внимание на то, что там показывают, и продолжала готовку. Мои мысли были где-то совершенно далеко. Наконец-то суббота, а это значит, что мы сможем с малышкой куда-нибудь выбраться и просто погулять. Или купаться весь день, есть овощи и фрукты, наслаждаться мороженым и ни о чем не думать. Никакой работы, никакого стресса.

Я почистила яблоко и стала нарезать его на маленькие кусочки, как вдруг мои руки резко ослабели, и я случайно полоснула себя ножом по пальцу. Посмотрела на экран и вздрогнула. Марк давал интервью, и по новостям показывали нарезки оттуда:

— Прошло уже столько времени. Я никогда не говорил об этом, поскольку каждый раз надеялся, что совсем скоро мы сумеем найти мою жену, однако результатов нет. Мне сложно дается это признание, однако я пересилю себя…

— Конечно, мы вас не торопим. В чем вы хотите признаться?

— Когда мою жену похитили, она была беременна.

Я выронила нож, и он с громким звоном упал на пол. Себя я обезопасила максимально — стала носить цветные линзы серого цвета, постоянно красила волосы в черный и около часа уделяла в день на то, чтобы визуально менять черты лица. Помню, когда еще выступала с труппой, мы часто друг друга красили, когда совершенно не было времени или кто-то из специалистов опаздывал. Вот уж не думала, что мне так пригодятся эти навыки.

К тому же я постоянно носила большие очки, закрывающие практически половину лица. Они мне не очень шли, зато даже если бы Марк прошел практически рядом со мной, он бы ни за что меня не узнал — для этого нужно слишком сильно приглядеться.

Однако маскировать Алису я никак не могу. До этого времени Марк и правда не говорил о том, что я была беременна и что нужно искать не только меня, но и ребенка. Именно поэтому я совершенно не нервничала по поводу дочки, однако теперь, как назло, её очевидное сходство со мной становилось слишком опасным.

Но что тогда делать? Не водить её в садик и оставлять дома? Но с кем? Я не могу с ней сидеть, потому что должна зарабатывать деньги, сестра слишком занята учебой и помочь может лишь во время каникул, но чаще всего она тоже всегда старается найти дополнительные средства, чтобы мне было легче.

Когда же ты угомонишься, сукин сын?!

Я с ненавистью вгляделась в лицо Марка. Он все также безукоризненно выглядел, и даже в этой ситуации находил для себя плюсы — общество ему сочувствовало и хотело помочь. Конечно, строит из себя светлого ангела, который столько лет не забывает о жене и постоянно её ищет, однако если бы все знали правду, Марк бы давно наслаждался «небом в клетку».

Мужчина продолжал:

— Я искренне надеюсь, что, возможно, хотя бы через моего ребенка мы сможем найти Лин.

— Скажите, пожалуйста…Простите за бестактный вопрос, но почему столько лет вы не упоминали этого?

— Не хотел лишних разговоров. Я думал, что моих сил достаточно и что я в силах защитить любимую женщину, однако ошибся и теперь жестоко поплатился за это.

— Ваши поисковые операции запущены практически по всей России, верно?

— Да.

— Как вы считаете, почему похитители себя никак не проявляют? Не требует денег или еще чего-то взамен на жизнь вашей жены и ребенка?

— Это лишь мои догадки, но, возможно, похищение было местью одного из моих врагов.

— У вас есть враги?

— У всех публичных людей они есть. Невозможно нравиться всем, поэтому я бы хотел, если вдруг они это увидят, передать некое сообщение.

Мое сердце практически остановилось. Я нервно вцепилась руками в тарелку, ожидая его следующих слов:

— Прекратите идти против закона, верните мою семью, признайтесь и раскайтесь в том, что совершили, и тогда, даю вам слово, мои юристы постараются смягчить ваше наказание. Я прощу вас, если вы одумаетесь и вернете их в целости и сохранности.

Его показали крупным планов. Ледяные глаза будто видели меня через экран и прожигали насквозь. Снова высветилась моя фотография.

Едва слышно дверь за моей спиной скрипнула. Я тут же переключила канал, взлохматила волосы, пытаясь скрыть дрожь в ладонях, и улыбнулась малышке, которая сонно потягивалась, глядя на солнце за окном.

— Как спалось? Ты чего так рано?

— Не знаю, не хочу больше.

— Хорошо, тогда умывайся и садись скорее за стол. Я приготовила настоящую вкуснятину.

Я потрепала Алису по голове, чмокнула в лоб и вернулась к готовке.

Мы позавтракали и стали собираться. Малышка постоянно меня дергала и спрашивала, что случилось, поскольку я слишком была погружена в себя, однако каждый раз я лишь вымучивала улыбку и отвлекала её словами о будущей прогулке.

К сожалению, из-за моей работы мы не так часто могли проводить время вместе. А точнее из-за двух моих работ.

Первая приносила мне деньги. Вторая, к слову, тоже, однако это были скорее расходы на развлечения, нежели что-то серьезное. Поначалу я просто устроилась официанткой в ресторан, благо, в южных городах их очень много и все они среди туристов пользуются большим спросом. Это случилось уже спустя год после того, как я родила Алису. К счастью, денег Марка хватило на этот период, и я провела столько свободного времени с малышкой, сколько смогла. Затем уже сестренка помогала, а с трех лет мы отдали дочку в сад. Эльке надо было готовиться к экзаменам, а, поскольку у нас не было денег на покупку музыкальных инструментов, она до позднего вечера играла в школе (Благо, с охранником было не так уж и сложно договориться).

Где-то через пять месяцев меня повысили до должности администратора. Я стала меньше уставать и больше получать. Не знаю, то ли хозяйка просто пожалела и вместо более опытных сотрудниц выбрала именно меня, то ли мне просто повезло, что в нужный момент срочно требовался сотрудник на эту вакансию. Однако я безумно была рада, что больше не придется позорно высматривать чаевые рядом с чеком, и что никто не дотронется до меня просто из-за какой-то прихоти.

А вторая работа спасала мою психику. Только творческие люди поймут это состояние, когда ты никак себя не реализовываешь, и весь твой потенциал просто исчезает. Разумеется, я до безумия любила Алису и ни о чем не жалела, однако вскоре после родов я поняла, что если проживу всю жизнь как существо, а не как человек, то не смогу делиться с ней своей счастливой улыбкой и внушать любовь к миру. Я была сухая и безжизненная, а, когда вернулась к сцене, внутри меня загорелась новая надежда.

К счастью, театр в Геленджике был достаточно маленьким. Чаще всего сюда, во Дворец культуры, приезжали выступать труппы из других, более крупных городов, поэтому на репетиции у меня уходило достаточно мало времени. Практически все члены нашей команды работали просто из любви к искусству, поскольку ни о каком финансировании мы даже не мечтали.

Это может прозвучать странно, но я практически всегда все успевала. На самом деле, если забыть о личной жизни, начисто вычеркнуть сериалы, фильмы, книги, и посвящать себя только ребенку и работе, то можно обнаружить бездну свободного времени.

Я нацепила шорты, майку и красную рубашку на случай, если мы будем гулять допоздна, помогла Алисе одеться и направилась вместе с ней к машине. Мы договорились, пока солнце слишком жаркое, просто прокатиться в соседний город и закупиться новыми вещами.

Так незаметно пролетело около четырех часов. Мы вернулись в Геленджик, пообедали в кафе с видом на море и отправились загорать и купаться. Алиса была безумно влюблена в морскую воду и могла застревать там часами.

На юге солнце садится очень быстро. Я следила за малышкой, которая купалась вдоль берега и играла с другими детьми, и наслаждалась красивым закатом. Хотелось максимально расслабиться и отдохнуть, поскольку завтра у нас планировалось очередное выступление. Как правило, мы собирали крайне маленькую публику, однако все старания окупались отдачей наших зрителей и их благодарностью после спектакля.

Вдруг я почувствовала, что кто-то на меня смотрит. Как же я ненавижу это липкое ощущение, поднимающееся изнутри и напоминающее мне о том, как раньше я жила и как легко, совершив хотя бы одну ошибку, я могу туда вернуться.