Алекс (СИ) - Николаева Елена. Страница 2

— Да нет. Несложно, любимый, — оттаяла сердечная заноза Артёма.

Едва заметно ухмыляюсь, следя за её реакцией. После празднования второго мальчишника Гаура у неё со мной остались "старые счёты".

— Твоя маленькая Багира до сих пор меня ненавидит, дружище, — озвучиваю свои догадки, хохоча и переводя взгляд с её поблескивающих злостью тёмных омутов на лицо окольцованного товарища. Не заметив осуждения, следом устремляю его обратно к девчонке. — Так бы и расцарапала мне фейс. Я всегда говорил: русские женщины — это сюрприз с горючей смесью внутри. Стоит только зацепить, и рванет, мать их, так, что мало не покажется! Да, крошка? — добродушно стебусь с Елены.

— Знаешь что, умник, — решительно вздергивает симпатичный носик, — может ты сам возьмёшь и посмотришь? — саркастически кривит губки, протягивая мне девайс. Скрещиваю демонстративно руки на груди, и тяну самую обворожительную улыбку в ответ. Знаю, она её любит. Долго не устоит.

— Не надо было на мальчишник Артёма вызывать голопопую плясунью! — фыркает, и возвращается к недавнему занятию. Гаур подавляет смешок, оборачиваясь ко второму нашему товарищу. Его всегда забавляли наши перепалки, ещё со времён летней, знаменитой корриды, на которой Елена отличилась, попав в ТОП знаменитостей посёлка.

— Да ладно тебе, Детка! — умиляюсь выражением её лица. Выглядит обиженной зайкой с припрятанной взрывчаткой в морковке. — Хватит дуться. Он её даже не нюхал.

— Угу! Ещё скажи, что руками не трогал.

— Нет, не трогал! — скривив непроницаемую мину, возмутился Гаур. — Но смотрел! Я честно признаюсь. Так что не надо меня прожигать таким строгим взглядом.

— Сукины дети! — выразительно прошипела на русском. Это словосочетание из многих других я досконально чётко заучил, и могу воспроизводить без акцента.

— И как? Что-нибудь прекрасное узрел? — обратилась к Артёму. — То, чего нет у меня?

— Маленькая, у тебя есть все, что нужно для моей регулярной эрекции и морального удовлетворения. У неё же не было ничего подобного, даже под лифчиком, который она сняла. — Гаур попытался её обнять, но Елена скинула руку с плеча.

— Ты забыл добавить: «Клянусь мамой Адама!» О моральном удовлетворении можешь забыть! Да и вообще, я вам обоим подарю на Рождество средство по уходу за тараканами! Придурки!

— Ну… вообще-то там было на что посмотреть, — снова не удержался я. Заржал, забыв на некоторое время о своём недомогании. — Но мы, как ответственные друзья, на откровенных пируэтах голопопой плясуньи прикрывали ладонями твоему мальчику глаза. Марко, ну хоть ты подтверди ей!

— Подтверждаю, конечно! Я даже могу подержаться за красное, как делают русские, — вцепился пальцами за нижнюю губу и оттянул её, следом отпустив. — Хахааа!

— Да идите вы… в..! Чертовы идиоты! На, — кладёт со стуком девайс передо мной и поднимается со стула. — Эту смотри. До половины девятого открыта. Может ещё успеешь кого поймать.

— Ты куда, любимая? Ребята пошутили, Лен, — Артём ловит её за запястье.

— Да я поняла. Всё отлично, Гаур. Я сейчас вернусь, — подружка хитро прищурилась и подмигнула мне. — Спрошу у бармена, нет ли для этого придурка таблетки от головной боли…

Глава 2. Совсем не подарок

София.

Сейчас…

— Ну конечно поможем, а как же! Ты, главное, проходи… раздевайся, — в голове прозвучал голос Машки. Такой загадочный, с хрипотцой. Ого! Решилась пуститься во все тяжкие, отбросив в сторону безответную любовь? Вот же чума! Сглатываю нервный ком, не соображая, что пялюсь на него в открытую, с любопытством, даже не пытаясь скрыть своё восхищение! Черт! Да что со мной такое? Нехватка мужского внимания? Секса? Передоз гормонов? Мои нервы до такой степени натянулись, готовые взорваться зажигательной мелодией, что им бы позавидовала самая совершенная в мире акустическая гитара!

Прожигающий насквозь, оливковый цвет глаз пригвоздил меня к месту, не отпуская. Может быть поэтому веду себя как озабоченная дура? Не могу вдохнуть и выдохнуть.

Сканирую его взглядом с ног до головы, отмечая про себя, что работа стриптизера довольно-таки хорошо оплачиваемая. Не каждый мужчина может позволить себе выглядеть на все сто! Настолько обворожительно, сексапильно и волнующе. Таких встречаешь только на глянцевых обложках популярных журналов о моде, киноиндустрии, спорте и бизнесе.

Яркие новогодние гирлянды, украшающие огромную пластиковую ёлку в углу этой комнаты, играют пляшущими разноцветными огоньками на начищенных до блеска тёмно-коричневых ботинках дорогого бренда. Идеально отутюженные брюки облегающего кроя, подпоясанные оригинальным кожаным ремнём, приталенный пиджак фиолетово-синего цвета и рубашка на два тона светлее прекрасно обрамляют его стройную, высокую и мощную фигуру. Очень мощную! Харизматичная красота молнией прошивает моё тело от макушки до самых кончиков пальцев на руках и ногах. Заставляет кожу оживиться мурашками. В чертах его тонкого лица с прямым носом рассматривается некое природное благородство. Мужественная линия бровей завораживает, как и густая тёмная шевелюра, уложенная в прическу. Аккуратный пробор и длинная челка, зачёсанная назад, открывает высокий, слегка поморщенный лоб.

— Не подскажете, врач-стоматолог ещё принимает? — низкие, грудные вибрации мужского голоса прокатываются эхом по моим венам, заставляют сердце забиться ещё сильнее. Стоящий на пороге хмурый мужчина лет тридцати, тридцати пяти выдергивает меня из сладостного забвения в реальность. Я вздрагиваю. Вспыхиваю румянцем, чувствуя себя неловко, находясь в поле его зрения.

— Неее! — тут же недовольно тянет Машка. — Ну что за программа дурацкая? Так дело не пойдёт! — протестует, выражая решительное отрицание указательным пальцем правой руки. Поднимается с дивана и, плавно покачивая бёдрами в обтягивающем вечернем платье, направляется к гостю, с придыханием объясняя:

— Надо начинать с правильных слов: «Дамы, обжигающего мачо заказывали?!» — хватает растерянного мужчину под локоть и, увлекая за собой в глубь, продолжает расписывать наставления, загибая поочерёдно пальцы на свободной руке:

— Перед этим необходимо вбежать к нам в комнату, с разбегу упасть на колени, проехаться на них, издавая выразительное «Юху!», медленно и эротично снять пиджак, крутануть вещью в воздухе над головой, и обязательно прищурить томный взгляд Антонио Бандераса! — останавливается посреди помещения, впиваясь в него вопросительным взглядом.

На пару секунд воцаряется гробовая тишина.

— Всему тебя надо учить, что ли? — задаётся вопросом Машка, и сразу же обращается к подруге на русском. — Свет, вруби-ка музончик нашему красавчику. Кислая морда меня вот совсем никак не возбуждает!

— Русские? — опешивает мужчина от столь дерзких намёков, выражаясь на родном португальском языке. Выдёргивает брезгливо свою руку из Машиной цепкой хватки. Отступает на шаг назад, ближе к моему месторасположению.

— А это имеет какое-то значение? — вспыляется Светка язвительным тоном, будто бы её сейчас дискриминировали вопросом. — Мы заказывали стриптиз, а не «Калинку Малинку»! Стриииптиииз! — доходчиво поясняет. — Эротический танец с обнажением! Ясно? Не ясно? Вы какой-то неправильный стриптизер! — возмущается в очередной раз. — Лиль? А они вообще девственниками бывают? Может у него целибат только что наступил? Ты кого выбрала, блин?! Этого посылать нужно газетки с новостями читать пациентам, лежащим в отделении кардиологии.

— Да фиг его знает, — отвечает Лиля на русском, — выбирала чернявого красавца, вроде похож и в то же время… хм… — задумалась, с прищуром оглядывая его и потирая висок.

Мужчина стоит в замешательстве, переодически кривя лицо и касаясь щеки костяшками согнутых пальцев, смахивая на пациента клиники больше, нежели на голопопого танцора диско. Разглядывает нас по-очереди с такой миной, словно перед ним гуманоиды ведут мастерклассы по выживанию на планете Земля. Вот, честное слово! Странный тип. Что-то в нём настораживает и одновременно привлекает. Станцевал бы уже или свалил на все четыре стороны!