Тонкие грани (том 4) (СИ) - Кири Кирико. Страница 86

— Тогда хули ты выёбываешься здесь? Зачем ты вообще припёрся? Чтоб построить из себя, блять, благородного отца-основателя или чё? Чтоб залить здесь всё жирным пафосом, какой ты невъебенно благородный, что снизошёл до нас и попросил прощения? Ах же блять, сам наркобарон просит прощения! Да я сейчас обосрусь от счастья!

— Нет, просто хотел, чтоб вы знали это. Потому что посчитал, что должен это сделать, — спокойно ответил я.

— И ты просишь у каждой разрушенной семьи его? — усмехнулся он.

Он прав, я не прошу его у каждой семьи. Просто именно они меня тронули, и я хочу, чтоб они знали, что мне действительно жаль, что так произошло. Лицемерие ли это? Или же родственные души? Чёрт знает, но в этом мире нет правильного или неправильного в большинстве случаев — есть лишь точка взгляда.

— Боюсь, что нет, — я вытащил пистолет, — не у каждой. Но в данном случае… я просто понимаю тебя.

— Да неужели?

— Да, — как это не странно. — Только в этот раз уже я по другую сторону баррикад.

— Если ты действительно сожалеешь о том, что сделал и… хотел бы исправить ситуацию, отпусти их. Они здесь ни при чём, — тихо сказала мать, кивнув на девушку с детьми. — Они не участвовали в этом.

Я и не собирался их трогать, однако от такого случая отказываться не стал.

— Хорошо, но тогда мне нужен лишь ответ на один вопрос, — я выдержал паузу, привлекая их внимание. — Кто вам помогал в этом деле? Ответе, и я отпущу их, отправлю из города подальше, чтоб никто до них не добрался, так как слишком многим вы перешли дорогу. Я обещаю вам.

Они на несколько секунд смолкли. Мать посмотрела на старшего, а тот… да, он был не в восторге от этого предложения, как погляжу. Но я видел, как его глаза возвращались к сестре и тем, кто помладше. Парень сомневался, в нём боролось желание между тем, чтоб насолить мне, и тем, чтоб спасти хотя бы тех, у кого был шанс. Да, он любил свою семью, хотя я и без этого знал — иначе бы этой заварушки не было.

— Я дам пятьдесят тысяч им. Чтоб у неё и детей не возникло финансовых проблем в начале, — сделал я предложение. — Обещаю, что их вывезут и отправят в ближайший город с деньгами. Но мне надо знать, кто вам помогал.

Парень зло посмотрел на меня.

— Никто не помогал. Достаточно было схватить одного из ваших, и всё.

— Оружие, жучки? Прямо-таки никто?

— Ты знаешь, кто я, не так ли? Думаешь, бывшему солдату со связями сложно будет что-то достать? Особенно, когда ты работал как на дома, так и на государство и везде есть старые знакомые?

— Думаю, что не сложно.

Сейчас сказать, правда это или нет, я не мог. Можно спросить иначе, но желания заниматься этим у меня не было. В конце концов, передо мной была обычная семья, шагнувшая на тропу войны, а не убийцы или отморозки. И пусть они такое сотворили, но точно не заслужили после всего пыток. Так что если будут проблемы — будем решать их.

— Ясно… хорошо, уговор есть уговор, — поднял я пистолет. — О них можешь не беспокоиться, их никто не тронет.

— Жаль, что я не добрался до тебя тогда, на улице, — бросил мне в лицо напоследок парень.

Мне нечего было ответить на это. Я просто выстрелил ему в лоб.

Послышался то ли вскрик, то ли громкий всхлип девушки. Проснулся и заплакал ребёнок. Мать судорожно выдохнула.

Из-за двери раздался голос Джека.

— Всё в порядке?

— Да, — громко ответил я, встав напротив женщины. — Мне жаль, миссис Рич. Я говорю это не из-за лицемерия или чтоб почесать собственное чувство величия. Просто мне действительно жаль, что так получилось.

— Будь ты проклят… — выдохнула она и посмотрела на дочь. — Я люблю тебя, милая. Береги детей.

— Мам… — только и смогла выдавить девушка.

Через мгновение пуля уже вошла женщине в голову, заставив тело вздрогнуть. Её тело обессилено повисло на стуле.

Вот и всё, война с партизанами, которые третировали нас несколько месяцев, закончилась.

Из-за выстрела девушка вскрикнула от неожиданности и расплакалась. Она звала мать, что-то говорила ей, пыталась угрожать мне, но я уже не слушал. Просто развернулся и вышел из комнаты. Честно говоря, с меня было уже достаточно этого. Я не чувствовал какой-то душевной боли, грусти или чего-то подобного, но мне было неприятно. Не хотелось находиться рядом с ними и лишний раз капать себе на нервы. Ситуация вышла скверной, и я понимал, кто в ней прав.

Просто в этот раз победили злодеи… будто бывает в мире иначе.

За дверью в прямом смысле слова ждала уже толпа.

— Концерт окончен. Все расходятся, — громко объявил я и посмотрел на наёмников. — Один из вас пусть поднимется наверх к моему кабинету, к секретарю. Скажите, что контракт закрыт и вы ждёте выплаты. Она скажет, где вы сможете забрать остальную сумму.

Те ничего не ответили, лишь один кивнул, видимо, самый главный, и после чего толпой вышли. Остались только наши.

— Чего встали, расходимся, — кивнул я им.

Они переглянулись, но спорить никто не стал. Через несколько минут здесь остался только Джек и я.

— Ты убил не всех, — сказал он. — Всего два выстрела.

— Девушку с детьми не стал трогать.

— Другим это не понравится, — заметил Джек.

— Потом скажешь, кому именно, я лично объясню, кто в картеле устанавливает правила. Я им плачу не за мнение.

— Вряд ли кто-то осмелится вслух сказать такое даже мне, — усмехнулся он. — Так что делать с остальными пленными?

— Дождись, пока все рассосутся здесь. Потом дай ей денег…

— Денег? — удивился он.

— Девчонка с детьми вряд ли в чём-то виноваты, а я пообещал. Дай им пятьдесят штук, отвези на автовокзал и посади на автобус до ближайшего города. Проследи, чтоб они уехали и никакой мудак не попытался им отомстить. Найдётся — сразу пулю в голову. Возьми только тех, кому доверяешь и кто не станет делать глупости.

— Ты их отпускаешь? Вот так? Они многим дорогу перешли.

— Маленькие дети? — хмыкнул я. — Война закончилась, Джек.

— А Брюссель? А банды? — напомнил он.

— До них ещё дойдёт время. Сейчас же… — я вздохнул. — Считай всё, мирное время. Больше нет врагов, — по крайней мере, я надеюсь на это, — мы всех победили, эти последние, кто действительно угрожал картелю.

— То есть отпускаем, — подытожил он.

— Это просто девушка с детьми, Джек. Просто часть семьи, которая объявила нам войну. Но мы победили, виновники наказаны, всё, конец, — махнул я руками накрест. — Ещё не хватало детей расстреливать.

— Просто они тоже из той семьи. То есть тоже причастны. Многие так думают.

— Это каким же боком? — холодно осведомился я. — Дети не отвечают за грехи своих отцов. Умирать и отвечать должны только те, кто устраивает и участвует в войне. Да, бывают случайные жертвы, но я никогда, слышишь, никогда не буду убивать других только потому, что они родственники врагов. И другим не позволю.

— Даже если это будет кровная месть в будущем?

— Даже если месть, — и не сдержал невесёлого смешка. — У каждого должна быть возможность выбирать.

Эпилог

Прошло два дня.

Джек лично проследил за тем, чтобы остатки мятежной семьи покинули город. Вряд ли бы их кто-то осмелился тронуть без моего разрешения, — как я заметил, боевики стали немного дисциплинированнее, — однако мозолить ими глаза и провоцировать других не стал. Незачем делать самому себе трудности, когда можно обойтись без них.

Что касается жучка, который мы достали из стола, это была версия эндовибратора — подслушивающего устройства, которое не требовало питания. Хитрое устройство, что установили внутри стола, проделав несколько маленьких дырок, через которые проходили звуковые волны. Жучок имел мембрану с антенной и переделывал звуковые волны в радиоволны. Это в общих чертах, как мне потом объяснили. Такая маленькая штучка добивала до семисот метров — вполне достаточно, чтоб прослушивать нас на безопасном расстоянии. Версия у нас была старым образцом, подобные ещё в послевоенное время использовались, однако, как теперь видно, они до сих пор не потеряли своей актуальности и эффективности. Её даже собрать можно было при желании самому, если иметь весь набор инструментов.