Штормовое предупреждение - Серегин Михаил Георгиевич. Страница 15

– Дозвониться пытается, – задыхаясь, ответил Зацепа. – В пожарку. Может сюда прибежать.

– Может, но не должен, – жестко сказал Черный. – Ты меня понял?

Они видели только силуэты друг друга, но у обоих было ощущение, словно они смотрят друг другу в глаза. Зацепа сдался.

– Ладно, – буркнул он. – Но не забудь, что я сказал. Если здесь рванет...

Черный вырвал у него из руки фонарик, толкнул в плечо и круто развернулся. Из кабинета донесся возбужденный голос Козыря.

– Пока ты там базарил, – сообщил он, – я все сделал. Рвем?

В его пальцах плясал огонек – листок бумаги почти догорел. Черный направил луч фонаря на дверцу сейфа – взрывчатка была уже заложена.

– Валяй! – буркнул он. – Разнесем все здесь к чертовой матери!

Козырь поджег бикфордов шнур и увлек Черного к выходу. Они сбежали вниз по лестнице. Над их головами прокатился раскат грома, звук которого смешался со взрывом тротила. Неожиданно Черный побежал дальше и выскочил на улицу. Удивленный Козырь последовал за ним.

На территории завода было темно, как в лесу. Лишь в широких окнах одного из корпусов метались багровые отблески. Сквозь шум дождя прорывались какие-то отчаянные крики. Из-за угла вдруг выметнулся насквозь мокрый Зацепа, подскочил к Черному.

– Чего ты ждешь? – истерически прокричал он. – Где бабки? Уходить надо!

– Значит, так, – деловито сказал Черный. – Там где-то стоит тачка вашего шефа. Подгони ее сюда, прямо к дверям. И еще пошли Вовчика, что ли, – пусть предупредит Изюма, чтобы у дыры нас не ждал, а ехал прямо на дорогу, которая к подстанции ведет. Сюда никого не пускать! Все, действуй!

Зацепа хотел что-то сказать, но Черный не стал его слушать. Вместе с Козырем они побежали наверх. Черный посветил фонарем. Они увидели развороченный сейф и разбросанные повсюду пачки денег. Они были упакованы в аккуратную полиэтиленовую оболочку, но некоторые из них все же повредило взрывом.

– Осторожней не мог, придурок? – прорычал Черный. – Как их теперь собирать в темноте?!

Он чиркнул лучом фонарика вправо-влево. На мгновение мелькнуло окровавленное перекошенное лицо мертвого Гладышева. Пристыженный Козырь опустился на колени и принялся ползать по полу, собирая пачки денег и швыряя их в брезентовый мешок. Черный и сам бы занялся этим, но подумал, что Козырь справится быстрее, если он будет ему светить. Но вообще в душе он испытывал огромное разочарование – на первый взгляд денег в сейфе было маловато – на пять миллионов никак не тянуло. И никакой валюты в этом сейфе, конечно, не было. Нужно было проверить еще сейф самого Гладышева. Его кабинет был в конце коридора.

– Все подобрал? – нетерпеливо спросил он у Козыря через минуту.

– Сейчас, – задушенным голосом пробормотал тот. – Посвети-ка вот сюда...

Он ползал по полу еще несколько секунд, а потом резко поднялся, выдохнув:

– Все, похоже!

– Пошли хозяина трясти! – заявил Черный. – Там наверняка зелень есть.

Собственно, он-то хозяина уже слегка пощипал. Пальцы Черного нащупали в собственном кармане пухлый бумажник Гладышева, и он довольно усмехнулся. Но это была малая толика тех богатств, на которые Черный рассчитывал.

Козырь подобрал пакет с остатками взрывчатки и вышел в коридор – с пакетом в одной руке, с мешком денег в другой. Черный собирался уже отправиться за ним, но что-то удержало его. Он подошел к окну и выглянул во двор.

Увиденное неприятно поразило его. Ливень не унимался. Но сквозь низвергающиеся на землю потоки воды, сквозь ребристые стекла заводского цеха все сильнее просвечивало упругое багровое пламя. Внутри завода надувался огромный раскаленный шар – точно заготовка у стеклодува. Черному стало не по себе. Он выругался.

И в этот момент заводской корпус, на который он смотрел, будто взорвался. Черному показалось, что каменные стены пошли трещинами, и сквозь них брызнули завивающиеся языки огня. Грохнуло так, что все предыдущие взрывы показались детскими игрушками. Черного отбросило от окошка на середину кабинета. Во всех окнах разом вылетели стекла, и сырой ветер с негодующим воем ворвался в помещения. А следом с территории раздался еще один сильный хлопок, и снова послышались крики.

Черный встряхнул головой. На нервы он не жаловался, но сейчас даже он был ошеломлен. Зрелище вырвавшейся на свободу огненной стихии подействовало на него очень сильно. Он вдруг вспомнил про хлор и прочую химическую дрянь, о которой рассказывал Зацепа и которая находилась где-то тут же, под боком. Черный ощутил неприятный холодок в животе.

Он опять подскочил к окну. Лицо его обдало холодными крупными брызгами. Снаружи опять было темно. Огонь немного пригас, и Черный обрадовался, решив, что пожар самоликвидировался, но тут же из всех щелей снова вырвалось огненное пламя и побежало ручейками по двору. Они гасли под потоками ливня, но тут же опять вспыхивали в новых местах. Прямо во дворе на глазах Черного взорвалась какая-то бочка. На ее месте образовался пузырящийся красный шар, который подпрыгнул и пропал, оставив после себя клок вонючего черного дыма.

Черный заторопился. В душе его нарастало беспокойство. Это не значило, что он был намерен уходить, не сорвав банк, но обстоятельства складывались так неожиданно и тревожно, что рассчитывать только на себя он уже не мог. Катастрофа на заводе неминуемо должна была создать панику. Даже если до сих пор никто не мог связаться с городом, то через какое-то время это должно было произойти обязательно.

В дверях он столкнулся с Козырем, молча отпихнул его в сторону и, светя фонариком, побежал в конец коридора.

– Что? Что там такое? – выкрикнул, догоняя его, Козырь.

– Шевелиться надо! – бросил Черный. – На заводе рвануло. Готовь заряд.

Он уже подбежал к дверям кабинета, как вдруг понял, что рядом с ним никого нет. Он резко обернулся, направил луч фонаря вдоль коридора. Козырь абсолютно неподвижно стоял метрах в десяти от него с мешками в обеих руках. Он был похож на пассажира, отставшего от поезда. Он хмуро смотрел на то место, где находился Черный, и не двигался.

– Ты что, падла, не слышал? – гаркнул Черный. – Заряд готовь! Что вылупился?

Козырь медленно разжал пальцы, и мешки выпали из его рук.

– Как хочешь, Черный, – сказал он твердо. – Я ухожу. Я не хочу здесь изжариться, как плотва на сковородке. И сюда наверняка уже менты едут. Не в лоб, так по лбу. Я на воле жить хочу. За решеткой от бабла радости мало.

Черный хотел обложить его по полной программе и даже пригрозить пистолетом, но, прежде чем он успел произнести хотя бы слово, пол заходил под ним ходуном, посыпалась на голову пыль, и в уши ударила взрывная волна такой силы, что он едва не закричал от неожиданности.

Отсвет взрыва долетел даже до того места, где они стояли.

– Бежим, Черный! – не своим голосом завопил Козырь и, не дожидаясь, бросился к лестнице.

Суеверный страх охватил душу Черного, но он нашел в себе силы и разум подобрать с пола мешок с деньгами и тоже побежал.

«Вот сука, зелень не взяли, – со злобой подумал он на бегу. – Ерунду взяли, мелочь... Но Козырь тоже прав – на тот свет денег не заберешь».

Они выбежали на крыльцо почти одновременно. И, как оказалось, вовремя. «Мерседес», подогнанный Зацепой к дверям, уже урчал мотором и, кажется, готов был вот-вот сорваться с места. Черный в ярости рванул дверцу, ткнул в салон лучом фонаря. Бледное лицо Зацепы дернулось над рулем.

– Слинять хотел, гнида? – с ненавистью спросил Черный. – Удавлю!

С заднего сиденья выдвинулась голова Фермера.

– Что ты, Черный? Куда же мы без тебя? – рассудительно сказал он. – Мотор просто грели. Боялись, вдруг не заведется.

– Боялись они! – уже тоном ниже произнес Черный, плюхаясь на переднее сиденье и швыряя назад мокрый мешок с деньгами. – Береги лучше, чем собственные яйца! А где Вовчик – не вижу?

Козырь забрался в машину и притих рядом с Фермером.

– А Вовчик в поселок побежал, Черный! – объяснил тот. – Мы с ним к дыре подошли, а там никого. Я думаю, не выехал Изюм из нашей ямы, Черный, застрял где-то. Развезло-то как! Там, где пониже, натуральное болото! Вот Вовчик и побежал предупредить, чтобы сразу на дорогу выезжали.