Эгоист (СИ) - Агекян Марина Смбатовна. Страница 43
Шарлотта сжалась, вспомнив всё в самых мельчайших подробностях то, что произошло два дня назад. И не только на террасе.
С тех пор она не видела Уильяма. Он как будто провалился сквозь землю. Исчез. Нет, она была не до конца честна. Он прислал ей совершенно невероятной красоты букет гиацинтов с одним коротким посланием:
«Они срезаны не из сада моей матери».
И всё.
Он преследовал ее с тех пор, как явился к ней домой и поцеловал в нижней гостиной. С тех пор, она не знала покоя, мечтая избавиться от него.
Прошли два дня. Все ее мечты исполнились. Она избавилась от Уильяма. И получила предложение от лорда Хамфри, только…
Все, чего ей сейчас хотелось, это спрятать лицо в ладонях и разрыдаться.
У нее не просто болело сердце. Она задыхалась от боли, которая охватила всё ее существо.
— Шарлотта, — осмелел лорд Хамфри, сжав ее пальцы. — Я напугал вас?
Как странно слышать свое имя из чужих уст. Она сглотнула и осторожно высвободила свои пальцы из его.
— Я… я просто не ожидала этого.
Когда шла на бал с матерью и сестрой, она даже не думала о подобном развитии событий.
— Простите, я не хотел этого, — виновато молвил он, продолжая стоять перед ней. — Я просто… не могу больше молчать.
Она вздохнула и опустила голову.
— Я… понимаю…
Господи, что она несет? Идиотка! Очнись и сделай что-нибудь, иначе просто окончательно разрушишь свою жизнь.
Но разве ее жизнь уже не была разрушена? У нее до сих пор болела грудь, которую ласкал Уильям. Ласки, которые она не только не могла позабыть. Она не представляла, что кто-то другой может так же, как он, касаться ее. Или вообще не коснуться…
Боже…
Лорд Хамфри вновь взял ее за руку.
— Шарлотта, прошу вас, не бойтесь меня. Мои намерения чисты.
Она слишком хорошо это знала.
— Да, милорд.
— Роджер.
Она взглянула на него.
— Что?
— Прошу вас, называйте меня по имени. Меня зовут Роджер.
Она даже понятия не имела о том, как его зовут.
— Х-хорошо.
— И прошу вас, не торопитесь. Я готов ждать вашего ответа столько, сколько угодно.
Боже, он был… слишком великодушен! Но Шарлотта испытала такое облегчение, что едва не расплакалась.
— Спасибо.
Он улыбнулся, медленно поцеловал ее пальцы и отпустил ее.
— Тогда я не стану больше тревожить ваш покой, пока вы не дадите мне своего ответа.
Он ушел, а она осталась стоять на месте и чувствовала себя так, будто разверзлась бездна, и она падала.
Нервно оглядевшись, Шарлотта заметила стол с полными бокалами шампанского. В горле царапало, ей было трудно дышать. Невыносимо стоять тут. Невыносимо при мысли о том, что она уже два дня не видела Уильяма и не знала, как он.
Дрожа всем телом, она двинулась к столу, схватила первый бокал и стала пить.
Где он? Что с ним случилось? Неужели он нашел свою треклятую леди Хартли?
Опустив на стол пустой бокал, она потянулась за другим.
Боже правый, он уже потерял интерес? Забыл о ней? Разве не этого она ждала? Он мог говорить ей красивые слова, мог зацеловать до одури ее губы и грудь, отчаянно просил, чтобы она стала его женой, но прошло два дня, и след его простыл.
А лорд Хамфри был рядом. Он сможет позаботиться о ней, сможет дать ей спокойствие, безопасность и надежду на безмятежное будущее, если она примет его предложение.
Она должна была принять его предложение. Другого выхода у нее просто не было. И Уильям… Разве она не говорила ему, что никогда не согласится стать его женой?
«Ты выберешь меня, Шарлотта. Я обещаю, что ты выберешь меня. И никогда не пожалеешь об этом».
Как-то быстро он сдался, быстро отступил. Но ведь… прежде он держался и того меньше, разве она не видела это собственными глазами на протяжении семи лет? Как могло что-то измениться за эти семь лет?
«Шарлотта, ты думаешь, я могу целовать тебя, а потом пойти, найти другую женщину и целовать так же ее?»
Как складно он говорил.
«И что будет, когда ты получишь, чего хочешь?»
И что он ответил ей на это? Ничего, снова сбил с мысли, снова заговорил о том, что было просто невозможно. Ему даже в голову не пришло дать хоть какие-то обещания, лишь упреки и жгучие ласки, которыми едва не испепелил ее.
И прост исчез.
И она должна была принять предложение Роджера.
Шарлотта не заметила, как осушила третий бокал. Сердце ее ныло, глаза горели от непролитых слез. Ноги дрожали так, что она едва могла стоять на ногах, но Шарлотта умудрилась взять еще один полный бокал, а потом… Ей стали невыносимы громкие голоса, жар, рев музыки и духота. Она хотела уйти отсюда, выйти на свежий воздух, тем более погода стояла теплая.
Каким-то чудом она нашла двери, ведущие в сад. У самого порога она вдруг застыла, ощутив как покалывает затылок и замирает сердце. Она резко обернулась, но… едва не упала, схватившись на ручку дери. Нет, ей определенно лучше выйти в сад.
Пошатываясь, Шарлотта зашагала по каменной террасе, которую освещали небольшие фонари, прикрученные к каменной балюстраде. Снаружи было тепло и темно. Светила луна, освещая темную растительность сада, потревоженная только редкими парами, которые там прогуливались. С трудом передвигая словно сделанные из облаков ноги, Шарлотта осторожно спустилась по ступенькам и двинулась в дальний угол сада, едва освещенный и безлюдный, где ее никто не посмел бы побеспокоить.
Найдя железную скамейку, Шарлотта пошатываясь подошла и со стоном облегчение едва ли не упала на нее. Склонившись вперед, она опустила локти на колени и прикрыла лицо свободной рукой, придерживая бокал шампанского, который наполовину опустел, пока она шла сюда.
Боже, почти четыре бокала! Она никогда столько не пила. И что ей теперь делать?
Она не хотела шампанского. Ее тошнило. А еще, ей ужасно хотелось спать. Голова кружилась, в теле бродила приятная слабость, но почему-то сердце не переставало болеть, чтобы она ни делала.
Может выбросить его? Бокал, разумеется. Чтобы избавиться от ставшего ненавистным шампанского. Если бросить бокал, он упадет и разобьется на мелкие осколки. Как наверное разбивается сердце. Утром слуги найдут осколки и решат, что это сделал какой-нибудь пьяный дурак. Пьяный, да, но… Под подозрение ведь не сможет попасть благородная девица из порядочной семьи? Даже старая дева. Самая обречённая, самая глупая старая дева!
Господи, о чем она думает?
— Можно мне присоединиться к тебе?
Шарлотта так резко выпрямилась, что у нее закружилась голова, и она едва не свалилась на землю.
А потом она оказалась прижатой к теплой, твердой груди, и на нее смотрели самые невероятные бархатистые карие глаза, взгляд которых пробрал ее насквозь.
— Уильям, — пробормотала она потрясенно, подняв руку и коснувшись его щеки, чтобы убедиться, что он настоящий. — Боже, откуда ты взялся?
Он незаметно отобрал у нее бокал. Взгляд его стал укоризненным.
— А откуда у тебя вот это? — Он принюхался и нахмурился. — Позволь спросить, сколько ты уже успела выпить?
У нее продолжала кружиться голова. Проклятое шампанское. Всё дело именно в этом!
— Этот четвёртый, — тихо ответила она и вдруг к полному своему стыду икнула. Так неприлично и громко, что покраснела до самых ушей. — Прости, — молвила Шарлотта, опустив ставшее пунцовой лицо.
Уильям покачал головой и прижал ее к своей груди.
— Я глазам своим не поверил, когда увидел, как ты шатаешься. Я думал, мне это снится.
Шарлотта уткнулась лицом ему в грудь, в мягкие складки его сюртука, жилета и шейного платка, вдохнула запах знакомого сандала и блаженно закрыла глаза. Боже, как ей стало хорошо, спокойно и… тепло! Как ей этого не хватало! Как будто она все это время мерзла. Еще и потому, что почувствовала, как его тяжелая рука медленно обнимает ее за плечи. Она снова была в его объятиях. Разве возможно такое блаженство?
— Да, иногда нам сняться странные сны, правда? — прошептала она, вдруг задрожав. — Иногда такие коварные, что мне хочется поймать их и уничтожить.