Судная ночь на Синосе - Хиггинс Джек. Страница 8

Сара вернулась с выкрашенным в серый цвет большим металлическим чемоданчиком с эмблемой военно-морского министерства Британии на крышке. Это был комплект лекарств и медицинских инструментов, атрибут большинства военных судов с немногочисленной командой, которым по ранжиру не полагалось иметь на борту собственного врача. У меня было несколько таких комплектов, приобретенных по левым армейским каналам.

Лицо Гийона было покрыто потом. Я услышал, как он дважды простонал. Тщательнейшим образом промыв раны от крови, я посыпал на них порошок сульфаниламида, а затем быстро наложил бинты.

Поставив на пол лампу, Сара помогала мне удерживать его торс в вертикальном положении. Нам удалось надеть на него мой старый купальный халат. Он тут же открыл глаза, посмотрел на девушку, затем на меня. В его глазах застыла боль, но я понял, что он меня узнал. Гийон попытался коснуться меня рукой, произнес несколько слов и потерял сознание.

– Что он сказал? – прошептала Сара. – Я не разобрала.

– Это на иврите. Он сказал, что очень сожалеет.

В комнате вдруг воцарилась пронзительная тишина. Я одобрительно положил руку Саре на шею.

– Мы могли бы использовать вас в десантно-диверсионном отряде. Вы отлично поработали.

– В какой-то мере. Что мы теперь будем делать? Его необходимо отправить в больницу.

– Не думаю, что у него есть шанс выжить в больнице. Уверен, майор Ибрагим займется им раньше, чем хирург, и тогда вряд ли можно надеяться на благоприятный исход. Нет, пусть об этом думает Янни Китрос. У него тоже земля горит под ногами.

Я подошел к двери, открыл ее и выглянул наружу. В темном коридоре было тихо, только в конце его брезжил слабый свет, проникавший из холла. Сара стояла рядом, и так близко, что не обнять ее за талию было просто неестественно.

– Все в порядке? – спросила она.

Не знаю почему, но я вдруг почувствовал себя так, как никогда за многие годы, – полным жизненных сил, способным противостоять, справиться со всеми невзгодами, которые уготовила мне жизнь. Моя рука скользнула вверх и прижалась к ее левой груди. Она посмотрела на меня широко раскрытыми от удивления глазами, и я поцеловал ее в губы.

– Мы действительно нескучно проводим время, не так ли?

– Нет, выбросьте это из головы, – с улыбкой сказала она, но так; что я буквально вылетел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Осторожно ступая, я дошел до конца коридора и, крадучись, из-за угла посмотрел вниз, на опустевший холл. На регистрационной стойке стояли две масляные лампы, но дежурного клерка в холле не было. Вдруг позади меня открылась дверь, и с лампой в руке появился Янни Китрос, облаченный в халат, который он обычно надевал перед тем, как лечь в постель.

– Джек? – нахмурив брови, произнес он. – Что это все значит? – Янни подошел поближе. – О Боже, на тебе кровь!

Я схватил его за лацканы халата и резко притянул к себе.

– Срочно придумай что-нибудь, иначе тебе будет несладко. В моем номере лежит распластанный Гийон с тремя серьезными пулевыми ранениями. Уверен, что Ибрагиму не составит большого труда вытянуть из него все, что тот о тебе знает. И тогда из тебя всю душу вытрясут. Ты хочешь этого?

Не на шутку перепугавшись, Китрос широко раскрыл глаза.

– Совсем не хочу. В каком состоянии Гийон?

– Я залатал его, как мог, но одна пуля застряла в легком. Ему срочно нужна хирургическая операция.

– В Александрии есть врач, австриец по фамилии Шиллер, который заведует наркологической клиникой неподалеку от главного порта на улице Канаис-стрит. Он примет его. Скажи, что от меня.

– Черт побери, как, ты думаешь, я смогу его туда доставить? У них же на всех дорогах патрули стоят.

Разговор остался незаконченным, так как к отелю с визгом подкатило несколько автомашин. В следующее мгновение в дверях появился майор Ибрагим и в сопровождении четырех военных полицейских решительно направился к регистрационной стойке. Он позвонил, и вскоре из кабинета появился зевающий клерк.

– Где Китрос? – потребовал он.

– Не знаю, майор.

У клерка был испуганный вид, и я прекрасно понимал его состояние.

– А где этот Сэвидж? Ты видел его?

– Думаю, он в своем номере, майор.

Ибрагим развернулся, а я зашептал Янни на ухо:

– Хочешь быть живым, задержи его. Хотя бы на три минуты – или нам конец.

Я подтолкнул его вниз, а сам помчался назад по коридору.

– О, майор, я хотел бы переговорить с вами! – услышал я голос Янни и, открыв дверь в свой номер, стремительно влетел в спальню.

Каким-то образом Саре удалось затащить Гийона на постель, и теперь она сидела подле него. Я рывком сдернул с себя запачканный кровью пиджак, швырнул его на пол рядом с костюмом Гийона, а потом все закатал в персидский ковер.

– Вам бы лучше поскорее отсюда исчезнуть, – сказал я ей. – Здесь вот-вот появится Ибрагим.

Я подбежал к стенному шкафу, затем, поддав ногой крышку, открыл свой старый дорожный чемодан и затолкал туда ковер с одеждой. Повернувшись назад, я увидел, что Сара все еще стоит у постели.

– Ради Бога, будьте благоразумны, – сказал я ей. – Как вы думаете, как долго такая девушка, как вы, сможет протянуть у них в тюрьме? Они же в очередь выстроятся за вашим телом.

– Вы же считаете, что мне это должно понравиться, не так ли?

Я приподнял Гийона обеими руками.

– Мы определенно выбрали самое подходящее время для споров. Лучше молите Бога, чтобы не дали электричество.

Мы перешагнули через подоконник и погрузились в темноту сада. С этого момента она стала для меня тяжелой обузой. Едва мы скрылись в кустах, как дверь в мою комнату с размаху резко распахнулась и ударилась о стенку. Я услышал беспорядочные звуки топающих по полу сапог, возбужденные голоса и грохот опрокинутого стула.

В сопровождении Янни Китроса и полицейского, держащего в руках фонарь, на веранде появился Ибрагим. Он весь буквально кипел от ярости.

– Но мне сказали, что Сэвидж должен быть здесь, – громко, с возмущением в голосе произнес он.

Изобразив на лице недоумение, Янни развел руками:

– Возможно, в баре. По ночам он обычно там.

Застыв на мгновение, Ибрагим уставился на Янни. Видимо, для него это предположение не было лишено смысла. Он приказал полицейскому оставаться на веранде, а сам в сопровождении Китроса вернулся в комнату.

– Давайте поскорее уберемся отсюда, – прошептал я, и мы, крадучись, стали отходить подальше от окон моего номера.

Пара минут ушла на то, чтобы преодолеть стену, огораживающую сад. Я перевел дух – тело Гийона было тяжелым. Неподалеку от нас находилась калитка, через которую можно было попасть на дорожку, тянувшуюся вдоль сада, где я обычно припарковывал свой «лендровер», главным образом из-за того, что оттуда был кратчайший путь до пристани. Если бы мне удалось доставить его на борт «Ласковой Джейн», у меня бы появился шанс на спасение. Добраться до Александрии по дороге было нереально, но вот морем...

Я кратко изложил Саре свой план, но она, положив руку на лоб Гийона, покачала головой:

– Не думаю, что он сможет это выдержать. А потом, я уверена, что они уже выставили патруль у вашего катера.

– Возможно, но мне было предписано не покидать отеля, если помните. В любом случае убедиться в этом можно, только взглянув на катер. Вы можете открыть для меня калитку и потом исчезнуть отсюда. Не надо вам влезать в это опасное дело.

Она проигнорировала мои слова, распрямилась и пошла открывать калитку. Подошла к ней и широко распахнула дверцы. Я немного подождал, а затем потащил Гийона в сторону автомашины. Захлопнув за собой заднюю дверь, Сара раньше меня оказалась в «лендровере».

– Вы что, самоубийца? – спросил я ее резко.

– Да заткнитесь, Сэвидж. Вы же напрасно теряете время.

Внутри машины послышался шум, и из нее показался Морган.

– Черт подери, что тут происходит?

– Это я, Морган, – ответил я. – У нас огромные неприятности. Помоги положить Гийона рядом с собой. Накрой его одеялом и молись Богу.