Всё из-за неё (СИ) - Аваланж Матильда. Страница 2
Старая школа, построенная в виде буквы «п», была облицована мелкой плиткой. Маленькая Тоня очень любила собирать отколупнувшиеся плиточки, валяющиеся под стенами. Она приносила их домой, раскрашивала акварельными красками в разные цвета радуги, а потом закапывала «секретики» в школьном сквере. В центре сквера красовался памятник какому-то мальчику. Вплоть до пятого класса Тоня думала, что он герой, а потом узнала, что мальчик этот Павлик Морозов и его геройство было очень и очень спорным. И школа, построенная ещё в советское время, оказывается, раньше носила имя Павлика Морозова. С того времени она, кажется, не особо изменилась. Облупившиеся стены, постоянно протекающие потолки, деревянный пол, покрытый коричневой краской, давно требовали ремонта. Только вот памятник Павлику Морозову снесли. Остался один постамент, на который любили забираться ученики младших классов.
Оказавшись в суперсовременной гимназии, Тоня даже немного растерялась, но потом взяла себя в руки. А роскошный кабинет директора с кожаным диваном, куда Тоню привел сегодня утром отец, сразу поразил ее воображение. Папа был так рад, что они наконец-то переехали из старого спального района, что Тоне не хотелось его огорчать своим страхом перед новой школой.
-Ну, удачи! – улыбнулся отец и отдал ее документы директору, полной женщине, руки которой были усыпаны перстнями.
После документы перекочевали к завучу, и вот Тоня стоит перед своими новыми одноклассниками. Только мельком увидев их лица, девушка поняла, насколько они отличаются от ребят из школы имени Павлика Морозова. Бывшие одноклассники были простыми, эти же гимназисты выглядели по сравнению с ними взрослыми и очень уверенными в себе. «Но это не означает, что они плохие, - напомнила себе Тоня. – Надо выбрать, где я буду сидеть».
В классе пустовало три места: за первой партой рядом с очень полной девушкой в черном свитере и с густо подведёнными чёрным глазами, за четвёртой рядом с красоткой восточной внешности, и за последней партой рядом с…
Тоню точно громом поразило, и она поспешно отвела взгляд. Ни за что на свете она не сядет рядом с этим синеглазым парнем в классическом костюме и с ямочками на щеках!
Решив выбрать из трёх зол меньшее, Тоня неуклюже приблизилась к первой парте. Полная девушка с готовностью подвинула свой усыпанный яркими значками чёрный рюкзак. Тоня благодарно положила дипломат, с которым ходила и в старую школу, на парту.
Уф, вроде бы ничего…
- Тоня, - представилась она, запоздало подумав, что это глупо: ведь завуч только что назвал ее имя.
- Наташа, - прозвучало в ответ.
Конечно, соседка не добавила «Приятно познакомиться!» или «Добро пожаловать в наш класс!», однако ничего враждебного в ее тоне вроде не было. Тоня облегчённо вздохнула: наконец-то можно почувствовать себя незаметной. Она попыталась открыть дипломат, но щелчок застёжек получился очень громким. А уж Димка Вертяшкин не отказался подковырнуть:
- Эй, Меган, у тебя там не миллион случаем?
Почему он назвал ее Меган, если она Тоня, девушка не поняла. Она и понятия не имела, кто такая Меган Фокс. Тоня не любила кино, предпочитая ему хорошую книжку.
- В смысле... Меган? - переспросила она.
- Это актриса из фильма «Трансформеры», - подала голос соседка.
- А при чем тут я? – удивилась Тоня, а про себя подумала, что, наверное, похожа на неё, вот парень и сравнил. Это было приятно.
Ответить Наташа не успела, так как прозвенел звонок, и в класс быстрым шагом вошла учительница истории и одновременно классный руководитель 11 «В» - Елена Константиновна Решетникова, между учениками 11 «В» именуемая просто Решеткой.
К слову сказать, всевозможные прозвища и кликушки в 11 «В» давать умели и любили. Каждый учитель имел свое прозвище, иногда оно даже распространялось на другие классы, а иногда даже на всю школу. Например, когда добродушного лопоухого учителя ОБЖ в 11 «В» прозвали Чебурашкой, эту кличку подхватила вся школа. А математичка из-за своей огромной любви к кроваво-красной помаде стала именоваться Дракулитой. Когда у учеников не хватало фантазии, на помощь приходила фамилия учителя. Например, директор Карлова стала Карлушей. Впрочем, было у неё и другое прозвище – Сарделька. И это не только из-за весьма крупных габаритов директора. Как-то Алина Лембич заметила, что пальцы директора в перстнях похожи на перетянутые фольгой сардельки. С тех пор и прижилось второе прозвище. Кстати, и Решетникова именовалась Решеткой не только из-за фамилии, но и из-за того, что в буквальном смысле ограничивала свободу своих учеников.
- Класс, я вижу, уже познакомились с нашей новой ученицей? – полувопросительно-полуутвердительно произнесла она, взглянув поверх очков на ребят.
- Познакомились – это сильно сказано, - ввернул Эдик Колесников, насмешливый парень в очках со стильной тонкой оправой. – Она нам и слова не сказала. Может, как в американских школах – представится, расскажет немного о себе?
Решетка посмотрела на него таким взглядом, что стало ясно: от его предложения она не в восторге.
- Ясно, ясно, - пробубнил Колесников. – Время урока бесценно!
- Раз ты у нас сегодня такой разговорчивый, мой дорогой, выйди-ка и порадуй нас рассказом о политике Ярослава Мудрого.
«Дорогой мой!», - сдерживая смешки, пропели вслед за учительницей мальчишки, а Эдик даже слегка поклонился, выходя к доске:
- Почту за честь!
- И хватит паясничать!
- Как скажете, Елена Константиновна, - изобразил покорность Колесников. – Итак, Ярослав Мудрый был весьма дальновидным политиком…
Чтобы достать тетрадку по истории, Тоня раскрыла свой огромный дипломат. Он занял практически все свободное место на парте, а краешек даже висел над проходом. Сзади послышались недовольные возгласы, так как в раскрытом состоянии дипломат загородил обзор тем, кто сидел за задними партами. Тоня разволновалась и заторопилась поскорее убрать его, но неловко толкнула острый край локтём! Упал ее несчастный дипломат громко, можно даже сказать, красиво, и все недра его разлетелись по проходу между партами. Тоня вскочила, принявшись собирать тетрадки и ручки. Никто не помог, пока она в полусогнутом состоянии собирала свои письменные принадлежности, а неугомонный Вертяшкин выпалил шепотом:
- Вот это тетеря!
Тоня его не услышала. Ей было очень обидно: ведь, падая, дипломат ударился об соседнюю парту, и гладкий бок украсила огромная царапина. Ну да ничего: можно будет заклеить скотчем… Да, народ тут все-таки странный: в ее бывшей школе одноклассники давно бы уже помогли. Но Тоня приняла это как данность: она и сама прекрасно соберёт свои вещи. Она не привыкла надеяться на чью-то помощь. Задумавшись, Тоня не заметила, как кто-то протягивает ей тетрадку с ее любимым Александром Петровым, самую красивую, ту, что она намеревалась завести по литературе – любимому предмету. И хотя она действительно не особо любила кино, фильмы с Петровым были исключением. Самым обожаемым был, конечно «Гоголь» - она не раз и не два смотрела все части.
Задумавшись, Тоня не сразу увидела протянутую тетрадку, а когда увидела, то подняла ресницы… и поймала взгляд потрясающих синих глаз Арсена Шаховского.
- Кажется, ты уронила?
ГЛАВА 2. Арсений Великолепный
Тоня каждый день прокручивала в голове произошедшее на истории: как внимательно посмотрел на неё Арсен, и как их пальцы соприкоснулись, когда она взяла тетрадку из его рук. Она специально взяла ее так, чтобы ощутить его прикосновение. Оно было мимолётным, но Тоня успела ощутить, какой тёплой была кожа Арсена.
А, может быть, ей показалось, что он смотрел по-особенному? Это глаза у него такие... Арсен просто сделал джентльменский жест, а она уже навоображала себе целую историю!
И все же, все же, все же…
«Нечего про него и думать», - одергивала себя Тоня! Бесполезная трата времени. Лучше хоть как-то попытаться освоиться в классе. Она ожидала, что ей будут интересоваться, что кто-нибудь из одноклассников подойдет узнать, откуда она приехала, ее увлечения... Так было, когда в ее старом классе появлялся новенький. Однако никому до Тони, кажется, и дела не было.