Декан в моей голове (СИ) - Майская Юлия. Страница 33

На следующий день у меня не было ни одной свободной минутки. Утром я провела последний урок у второкурсников, потом присутствовала на своем занятии, а после нужно было в срочном порядке готовить артефакт к активации.

Очень осторожно магической иглой я перенесла накопленную магию с настоя в деревянный кулон, а потом вдела в него серебряную цепочку. Защелкнула замочек и применила последнее заклинание — артефакт засветился теплым оранжевым светом.

«Готово», — с облегчением выдохнул Гайер. — «Ты умница».

Я улыбнулась. Против воли испытала воодушевление — мой первый готовый артефакт подобного уровня. По сравнению с этим на занятиях мы делали игрушки.

Но нужно было спешить — часы показывали половину третьего.

К палате я подошла даже чуть раньше назначенного времени, но внутри уже находились ректор, Хенкс и штатные менталисты. Я поймала взгляд младшего из них — он смотрел как-то злобно, прищурив небольшие серые глаза. Раньше я с ним не встречалась. Может, злится, что решение нашел артефактор, а не они?

— Мисс Джойс, — ректор заметил меня и улыбнулся. Он вообще светился от счастья. Ну да, как же, нервировавшая его ситуация наконец-то разрешится. — Раз уж мы все собрались здесь раньше, давайте приступим?

Я послушно надела артефакт на шею и обхватила кулон ладошкой. Закрыла глаза, но не удержавшись, шепнула Гайеру:

«Удачи вам, профессор», — и быстро пробормотала заклинание активации.

Мне показалось, Гайер хотел что-то ответить, но он не успел — артефакт вспыхнул, а в следующее мгновение я почувствовала, насколько легче мне стало внутренне. Оказывается, чужая душа давила, и сильно. А сейчас возникло ощущение, что я вот-вот взлечу, как воздушный шарик.

Распахнула веки и огляделась. Гайер, лежавший на кровати, пришел в себя. У нас все получилось!

К моему удивлению, он сразу нашел меня глазами. И от его взгляда у меня вдруг сердце сбежало в пятки, а щеки вспыхнули. Все было совсем не так, как прошедшие несколько месяцев — этот мужчина во плоти смущал и волновал в сотни раз сильнее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но вот ректор шагнул вперед и закрыл Гайеру обзор на меня, став громко его поздравлять. А я воспользовалась этой возможностью, чтобы сбежать из палаты.

Ком в горле трансформировался в слезы сразу после того, как я вышла из лечебницы. Шла к себе и раздраженно стирала одну соленую дорожку за другой. Да чего я раскисла?! Я же теперь свободна! Смогу в одиночестве навещать уборную и принимать душ, смогу ходить на свидания, смогу общаться со сверстниками без опасения, что это наскучит моему соседу. Все ведь отлично!

К сожалению, уговоры самой себя не подействовали, сердце все-равно щемило, а в голову лезли воспоминания… И как назло, самые романтичные!

Так, выключаем влюбленную дурочку, мне еще диплом писать. Кстати, а вот вещи свои лучше из нашей лаборатории перенести… Я пользовалась просторной рабочей, пока делала артефакт для Гайера. но теперь ведь я не преподаватель. А студенты практиковались в общих учебных аудиториях без замков на дверях. Лучше обезболивающий артефакт буду хранить у себя в комнате.

Так я и поступила, прибралась в рабочей лаборатории, отнесла неиспользованные наполнители и основы в архив и забрала свои вещи. Ключ потом ректору отдам. И от кабинета Гайера тоже…

На ужине Гайер не появился, но все только и шептались, что он пришел в себя. Еще бы, несколько месяцев пролежать в коме, а потом очнуться ближе к экзаменам — студенты были в панике. Мне уже пришло обновленное расписание на магофон — со всеми моими дисциплинами и без второкурсников. Правда, артефакторика стояла уже через день… Нет, ректор совсем Гайера не бережет? Ему же нужно отдохнуть, отлежаться, а не бросаться в омут очень срочных дел… Хотя я ведь не знала, как он себя чувствует, может, полон сил и сам рвется преподавать…

И тут я осознала еще одну проблему: я не готова его видеть. Особенно, послезавтра — так скоро! Да я же от смущения взорву аудиторию и… Я ведь только вспоминала его сегодня, а щеки пылали, как будто он находился рядом… Нет, нет, сейчас нельзя к нему приближаться. Возможно, чуть позже, когда я привыкну и начну контролировать свое глупое сердце. Решено! Не пойду на занятие. Что я там не видела, в конце концов? Думаю, мне простят даже несколько пропусков.

Решить-то решила, но глупое сердце понукало взглянуть на него прямо сейчас — хоть одним глазком. Я действительно переживала, все ли в порядке, оправился ли он после заточения в моей голове в течение стольких месяцев, как он вообще сейчас себя чувствует? Я просто не смогла усидеть на месте и вечером все-таки совершила вылазку.

Никогда так осторожно не кралась по академии. Мелькнула даже мысль, что надо было захватить зеркальце, чтобы за углы заглядывать, но потом я себя отругала — из-за влюбленности совсем с ума сошла!

Перед дверью лечебницы я стояла минут пять, не решаясь зайти, пока на мое счастье оттуда не вышел целитель Хенкс. Он, судя по одежде, уже закончил работу.

— Целитель, — обрадовалась я, развернулась и быстренько пристроилась к нему сбоку. — Как раз хотела с вами поговорить.

— Об Исае? — последовал спокойный, будто бы само собой разумеющийся вопрос. Такой, что я остановилась, как вкопанная, но Хенкс взял меня под руку и пошел дальше, удерживая.

— Откуда вы?..

— Ну я же не дурак, понимаю, что вы сроднились в такой ситуации и оба переживаете друг за друга, — пояснил он.

И чего оба? Гайер что-то говорил про меня, спрашивал? Нет, я не решусь задать такой вопрос!

— Как он?

— Нормально. Менталисты проверили, с его сознанием все отлично. Все воспоминания на месте, никаких побочных явлений не наблюдается. Я тоже ничего не нашел, абсолютно здоровый человек. Его выписали пару часов назад как раз.

У меня как от сердца отлегло. Замечательно, что с ним все хорошо. Я быстро распрощалась с целителем, уж очень мне некомфортно стало от его внимательного взгляда. А когда оказалась в общежитии вздохнула с облегчением: преподаватели здесь появляться не могут. Не то чтобы им кто-то прямо запрещал, но негласно сложилось именно так.

А на следующий день меня снова вызвал к себе ректор. Поднимаясь к нему, я еле удерживала себя от бурчания. Ну серьезно: третий день подряд — явный перебор.

Собираясь к ректору, я захватила все кулоны-ключи, которые он мне выдал в начале года. Даже от внутренних порталов, и теперь придется бегать по лестницам, как и все остальные студенты.

Ректор, к моему огромному облегчению, был один. Я все же очень опасалась встретить здесь Гайера. На ключи кивнул и шустренько спрятал их в ящик стола.

Потом уставился на меня пронзительным острым взглядом. Я напряглась. Он предложил мне присесть, и когда я заняла место напротив него, начал разговор.

— Мисс Джойс, прежде всего я хотел поговорить с вами насчет Йена Харди. Он совершил серьезное преступление, но поскольку оно не было доведено до конца, — ректор даже немного смутился под моим взглядом, — то его родственники настаивают на отмене наказания.

— Как? — ахнула я.

— Я, как ваш представитель, пока вы учитесь в данном учебном заведении, имею полномочия выступать от вашего имени в подобных случаях… Слушание пройдет завтра утром. Хотелось бы узнать вашу позицию. Может, вы сами хотите там высказаться? Стражи на вашем присутствии не настаивают, им вполне хватило записи.

— Нет, — качнула я головой. — Не хочу.

Все, чего я хотела от ситуации — чтобы Йен больше ко мне не приближался.

— Хорошо. Тогда, может быть, вы предупредите, какое желаемое наказание вы бы предпочли…

— Мне все равно, — перебила я. — Единственное мое желание — больше его никогда не видеть. Это все.

— Ладно, — задумчиво протянул ректор, рассматривая меня.

— Я могу идти?

— Нет, подождите, пожалуйста. Еще я хотел поговорить с вами насчет профессора Гайера.

Сердце от неожиданности ухнуло вниз, но я заставила себя сидеть спокойно и дышать размеренно. Еще не хватало покраснеть!