Грань судьбы (ЛП) - Эндрюс Илона. Страница 31

Гном перевернул страницу. Женщина в яркой юбке и бледно-бежевом жилете поверх белой блузки улыбалась в камеру. На носу у нее красовались розовые очки. Многослойное ожерелье с большими деревянными и бирюзовыми бусами свисало с ее шеи. В ее глазах было что-то глубоко хищное. Наряд говорил о хиппи. Глаза говорили о глубоководной акуле.

— Магдалина. Она недалеко от Сан-Диего.

Одри нахмурилась.

— Она вполне возможна. Я никогда не слышала, чтобы он упоминал о ней, но это не имеет значения.

Гном перевернул еще пару страниц.

— Морель де Браозе. Скорее всего, он не твой парень. Он занимается в основном ювелирными украшениями и искусством.

Ювелирными украшениями. Например, браслетами. Кальдар наклонился вперед, сосредоточившись на фотографии. Человек на странице был одет в дорогой костюм, в тот темный, дорогой оттенок серого, который одинаково хорошо подходил как для роскошных костюмов, так и для платьев на красных ковровых дорожках. На вид ему было чуть за сорок, блондин, с аккуратно подстриженной бородкой на загорелом лице. У него было атлетическое телосложение человека, который либо не вылезал из спортивного зала, либо владел им, и у него было достаточно свободного времени, чтобы часто посещать его. Позади него раскинулся роскошный кабинет с темной полированной мебелью, украшенной старинными статуэтками и кинжалами с позолоченными рукоятями на стенах.

Одри нахмурилась.

— Это нужный нам человек, — сказал Кальдар.

— Откуда ты знаешь? — Гном поднял мохнатые брови.

— У меня такое чувство.

Гном закатил глаза и приподнял страницу.

— Подожди, — Одри встала со своего места и склонилась над страницей. — Он прав.

— Почему?

Одри указала на фотографию.

— Видишь мраморную статую полуголой женщины? Ту, что на золотом пьедестале?

— Ага. — Гном прищурился.

— Это «Аврора» Чинизелли.

— И? — спросил Кальдар.

Одри повернулась к ним с выражением триумфа на лице.

— Я украла ее. Восемь лет назад. Симус продал ее за десять тысяч. Нам срочно нужны были деньги, и я помню, как он сказал, что человек, которому он их продал, был хорош для быстрого обналичивания на крайний случай. И это тоже стало занозой в заднице. Через две недели меня сбила машина.

А теперь всплыла еще одна история. Кальдар сделал мысленную заметку спросить ее об этом позже.

Гном пожал плечами.

— Не хочу тебя расстраивать, но его надули. Статуя «Авроры» была оценена между тридцатью пятью и пятьюдесятью тысячами.

Одри уставилась на фотографию и выругалась.

КАЛЬДАР откинулся на спинку сиденья и закинул ногу на ногу. Одри наблюдала за ним краем глаза. Этот человек был хамелеоном, который менял личности, как девочка-подросток меняет наряды, пытаясь найти правильный перед большой вечеринкой.

Почему она все еще здесь? Он получил то, что хотел — они выяснили, где Симус должен был выгрузить свой товар. Ей пора уходить, схватить Линг и исчезнуть.

Одри посмотрела на Кальдара. Дома, когда он заговорил о своей семье, его глаза стали безжалостными. Проявилось немного его истинного «я»… его настоящего, безжалостного и решительного. Все остальное было лишь маскировкой.

Кальдар поймал ее взгляд и улыбнулся. Да, да, ты красивый дьявол. Акцент на дьяволе. Он флиртовал с ней либо потому, что ему нравилось то, что он видел, либо, что более вероятно, потому, что он решил, что это будет простой способ добиться ее. Он довольно быстро перешел от «ты меня зацепила» к «я не могу оторвать глаз от твоей задницы».

Маленькая досадная мысль не давала ей покоя. Если бы она не взялась за эту работу, ничего из этого не случилось бы, и Грань не была бы в опасности. Это было глупо, потому что если бы она не согласилась на эту работу, ее отец просто нашел бы кого-то другого. Она была не единственной домушницей в Грани. Ну, она, наверное, была лучшей, но не единственной.

О чем она только думала? Без нее у Симуса не было бы и намека на то, чтобы проникнуть в эту пирамиду. Запереть первую дверь, которая вела в коридор, было достаточно легко, но некоторые внутренние замки заняли у нее целых десять минут каждый. Сложные замки не были проблемой, но если тумблеры были тяжелыми, открывание их требовало больших усилий. Хуже всего были засовы и решетки. Сдвинуть по волшебству перекладину шириной в дюйм было все равно, что попытаться поднять грузовик. Когда она, наконец, открыла последнюю дверь, из носа у нее текла кровь, и ей пришлось лечь. Она сделала это ограбление возможным.

Ладно, хорошо. Хорошо, но это не значит, что она должна бежать сломя голову в лапы «Руки», чтобы исправить это. Возможно, она и совершила ограбление, но Симус все устроил. Весь этот хаос дело рук Симуса. Он втянул ее в это затруднительное положение. Кальдар должен был найти его, а не ее.

За все свои двадцать три года Одри ни разу не видела, чтобы кто-то умирал. Конечно, время от времени ей наносили удары или пощечину, но насилие никогда не было частью ее детства. Ну, пока Алекс не продал ее за кокаин. Ее семья действовала совсем не так. Они были ворами, да, мошенниками, да, аферистами, но они всегда держались как можно дальше от убийства. Что бы ни говорил Кальдар, она знала, что и «Рука», и «Зеркало» без угрызений совести убивают направо и налево, рубя людей, как сорняки. Опасность, в которой находилась Грань, была не ее проблемой, если только она сама не делала это своей проблемой. А Одри не хотела становиться героем.

— Итак, что ты знаешь об этом Мореле де Браозе? — спросил Кальдар.

— Эта информация идет по другому тарифу. — Гном потряс бутылкой. — У меня кончился стаут, так что я возьму наличные.

Кальдар сунул руку в карман толстовки и вытащил золотую монету. Адрианглийский дублон. Пятьсот долларов. Взгляд Гнома остановился на монете. Кальдар поставил монету на ребро и крутанул ее пальцами. Она завертелась как волчок.

— Я знаю, что де Браозе владеет замком, — сказал Гном. — И шестью тысячами акров Демократии Калифорнии в придачу. Он появился на сцене около двенадцати лет назад. Никто точно не знает, откуда родом де Браозе, но он покончил с бароном, который владел поместьем до него, убил нескольких его соседей и перестроил замок. Примерно треть его земли находится в Грани, и он прыгает туда-сюда, то в Сломанный, то в Зачарованный, как пожелает. Ему нравится антиквариат из Сломанного, и он водит дружбу с голубокровными из Зачарованного.

Ну, это было ни к селу, ни к городу. Как финансировался Морель де Браозе? Где его замок? Сколько человек на него работали? Как он зарабатывал деньги? Это были бы вопросы, которые задал бы компетентный вор. Она откинулась назад, чтобы понаблюдать за Кальдаром. Вот тебе задачка. Давайте посмотрим, насколько ты хорош.

Кальдар, казалось, никуда не спешил.

— Откуда у него деньги?

— Ходят слухи. — Гном пожал плечами. — Говорят, он торгует оружием, произведениями искусства и другими товарами.

— Человеческим товаром? — спросил Кальдар.

— Как я уже сказал, слухи ходят, но каждый барон-разбойник в Калифорнии ходит с такими слухами. Они же беззаконная толпа… все без разбору. Де Браозе никогда не был пойман с поличным, так что у меня нет ничего конкретного.

Работорговец. Одри с трудом подавила дрожь. Хуже этих подонков не было ни в том, ни в другом мире. У нее уже были на хвосте «Рука» и «Зеркало»… очевидно, этот беспорядок не был бы полным без барона-разбойника/работорговца в одном флаконе.

— Насколько велика его армия? — спросил Кальдар.

— Сорок человек Гаррисона, плюс-минус. Плюс специальная охрана. Сколько он может собрать в крайней необходимости, остается только гадать.

Слишком много. Многовато.

— Зачем такие большие силы? Он честолюбив? — спросил Кальдар.

— Он не жаден до земель, если ты это имеешь в виду. Де Браозе проводит художественные аукционы раз в несколько месяцев, — сказал Гном. — Он продает все: запрещенные автоматы из Зачарованного, украденные произведения искусства, оружие и лекарства из Сломанного. Вход туда только по приглашениям, если у тебя нет приглашения и миллиона или двух в ликвидных деньгах, ты туда даже носа не сунешь. Армия там гарантирует, что гости прибудут в целости и будут оставаться в сохранности. Все это мероприятие занимает три или четыре дня, к тому же он устраивает банкеты и балы, как часть этого.