Маршрутом Земля - К чертовой Бабушке (СИ) - Сван Тата. Страница 18

Мой старший сын, — поведала Леди Марго, ага, тот самый герцог Карл

Бонжуйский, который странным образом исчез, сообразил я, — нашел это в подвале нашего Замка. Он сказал, что появится человек с двумя душами в одном теле и я должна буду передать эту шкатулку ему. Уверена, что вы и есть тот самый человек.

После чего Герцогиня протянула мне шкатулку. Ну вот, «а поговорить», а попрощаться с Лаурой и Лекарем. А распорядиться касательно Критика.

Ни о чем не беспокойтесь, — ободрила меня Леди Марго, заметив сомнения у меня на лице. — С вашей невестой все будет хорошо. Я об этом позабочусь.

И практически насильно вложила артефакт мне в руки.

Так я тебе и поверил, — мелькнуло в голове, прежде чем я ухнул в черное небытие.

Поэтому слова Серого, который помогал мне прийти в себя после того злополучного погружения стали для меня полным шоком.

Мой зам. тогда тяжело вздохнув выдал: «Короче Андрюха, то что твоя шкатулка пустая и Леди Марго, похоже, всех здорово нагрела, это по большому счету не страшно. Мы со спецами это проверили еще час назад, когда коробочка внезапно появилась у тебя в руке, а сам ты продолжал сидеть без признаков жизни. По поводу жеребца не беспокойся, его уже вывели из твоей квартиры и временно определили в институтский виварий. Но это тоже так, мелочи. А вот что ты собираешься делать с рыжеволосой ведьмой, которая оккупировала твою квартиру, заявляя, что она твоя невеста, а вскорости и вообще станет женой. В качестве намека для непонятливых, делающих мне изумленные глаза. Эта фурия называет себя Графиней Лаурой Суган. И еще, она профессионально бросается разными предметами домашнего обихода. Ну и в заключении, чтобы между нами в дальнейшем не возникло недопонимание. Имей в виду, что на меня, в реализации своих матримониальных планах, можешь не рассчитывать. Я, конечно, ради друга, а тем более начальника, на многое готов. Но не в том случае, когда дело касается разъяренной женщины».

Мало того, что я вернулся из погружения в мир пятьсот семьдесят два без «Сердца Мира». Я каким-то уж совершенно невероятным способом перетащил в нашу вселенную своего вороного жеребца Критика. Но это что. Еженедельные прогулки по парку верхом в сопровождении Ольгерда, который в конце — концов подружился с Критиком, стали буквально отдушиной для меня.

А вот то, что вместе с жеребцом в этот мир, хуже того прямо в мою квартиру, попала моя фиктивная невеста из той ветки мультиверса — графиня Лаура Суган. Вот это был номер. И слава богу, что все в конце-концов благополучно разрешилось. Во всяком случае для меня.

А того идиота, который предложил Лауре руку и сердце вместе с миллиардным наследством, доставшимся от своего почившего в бозе папаши олигарха, мне не очень и жалко. Кто же ему доктор.

А вот к Леди Марго у меня осталось несколько вопросов. И я всегда буду рад огласить их при случае, доведись мне снова попасть в мир пятьсот семьдесят два.

Вот так, обсуждая животрепещущие проблемы, мы тяпнули еще по пятьдесят. Спирт надо пить одним глотком. Потом еще и еще раз еще по одной. Итого по двести пятьдесят спирта на брата, что в пересчете на водку считай по пол литра. Из закуски один черствый сухарь на двоих да сладкий чай в неограниченном количестве.

Говорят, чай здорово просветляет мозги. В нашем случае вышла накладка, чем иначе можно объяснить тот факт, что мы не сговариваясь решили не ждать завтрашнего долгожданного эксперимента, а прямо вот сейчас взять и погрузится. Благо установка на ходу, а для запуска много ума не надо. Включил компьютер и генератор, одел шлем с электродами на голову и поехал.

Вот я и поехал….

Глава седьмая. О глюках и глоках

Глава седьмая. О глюках и глоках.

Я на мгновение вывалился из черного небытия. Совершенно очевидно, что я знаю две истины. Знание первой внушает мне неясное беспокойство и глухую тревогу. Я знаю, что я ничего не знаю. Причем я знаю, что эта истина далеко не бесспорна.

Подспудно в голове крутилась мысль, что это вовсе не я знаю, а некто проживающий в бочке или нет, кто-то из ванны, он еще голым по улицам бегал и что то кричал.

Что-то глубоко внутри подсказывает, что так не должно быть, но я погасил эту мысль и сосредоточился на второй истине — у меня есть браслет. И с ощущением радости проваливаюсь в никуда.

В следующий раз пробуждение из черного небытия происходит гораздо болезненнее. На сей раз, меня преследовала другая ставшая банальной от частого употребления сентенция — я мыслю, значит, я существую.

На этот раз вторым планом мелькал кто то в камзоле.

Не могу сказать, что эта мысль доставила мне удовольствие. К сожалению, на этот раз я знал все, и у меня не было браслета.

Конечно, на моем месте утверждать что я знаю все, было, мягко говоря, значительным преувеличением. Я не имел не малейшего представления о том, откуда взялись эти бойкие ребята, которые так старательно пытались размазать меня по асфальту. И уж совершенно не понятно, как им удалось снять с меня браслет.

Во всяком случае, они за пять минут решили проблему, которой я посвятил тридцать лет жизни.

Правда, была одна гипотеза, которая все могла расставит по своим места. Сводилась она к тому, что никакого браслета у меня не было, никто меня не бил, а сам я законченный шизофреник, место которому в сумасшедшем доме. Это гипотеза не удовлетворяла меня только по одной причине. Она грешила отсутствием личного патриотизма.

Поэтому остатками мозгов я попытался припомнить подробности инцидента. Кстати, а почему мне их совсем не вышибли? И где это я, черт побери, валялся. Ответить на второй вопрос вроде бы не представляло труда.

Валялся я на лесной поляне, в центре которой рос дуб великан не менее трехсот лет от роду. Пение птиц, легкий ветерок, голубая шелковистая трава, глубокое розовое небо придавали окружающему оттенок идилличности. Во всяком случае, все это мало чем напоминало индустриальную бестолковую сумятицу многомиллионного города, в одном из грязных тупиков которого, меня окружила пятерка странного вида придурков.

Мелькнула мысль: «надо вспомнить, что у этих уголовников показалось мне странным». Но я тут же оборвал себя. Не надо суетиться. Приходится признать очевидный факт, что крыша у меня поехала. Только таким образом можно объяснить окружающий пейзаж.

Интересно, что положено делать в такой ситуации. Узнавать адрес ближайшего сумасшедшего дома. Но у кого? И как быть с глубоко укоренившимся убеждением, что сумасшедший не может осознать своей болезни.

Однако голубая трава и розовое небо — это аргумент, с которым не очень поспоришь. Ну а если такое нелепое желание все же возникает, то милое существо, представляющее кошмарную смесь пингвина, дикобраза и дракона, размером с белого медведя, внимательно меня разглядывающее, все ставит на место.

Болезненное порождение моего воспаленного мозга встало в полный рост и нелепо ковыляя, подошло ко мне почти вплотную. Вблизи существо открыло ряд дополнительных достоинств. Черное массивное туловище покрывала блестящая перламутровая чешуя. Огромные трехпалые лапы вызывали ассоциации мелового периода и динозавров. А нелепая щетка двухметровых иголок вдоль хребта переходила в короткий хвост. Все это дополнялось декоративными крылышками, крокодильей мордой, резким запахом и внимательным взглядом голубых глаз.

— Может хватит на меня тупо глазеть. Вставай. Через полчаса здесь будут глюки и к этому времени нам надо убраться как можно дальше.

Все это чудовище произнесло скрипучим, раздраженным тоном, который почему-то вызвал у меня чувство протеста.

— Не хватало только, чтобы я выслушал указания от собственной галлюцинации, пусть даже такой колоритной как ты — решительно заявил я.

Конечно, в глубине души я понимал, что я лукавлю. Однако в сложившейся ситуации, мне представлялось предпочтительней оставаться сумасшедшим, нежели признать реальность окружающего.

— Не знаю кто из нас чья галлюцинация, во всяком случае ты доставляешь мне массу головной боли и можешь на законном основании быть зачислен в разряд кошмаров — проскрипело существо. — Но я твердо знаю, что если глюки до нас доберутся, то мало никому не покажется. Давай быстро сматываться или клянусь Глухим Сапожником, я так наподдам тебе под зад, что ты будешь лететь до самой избы перевертыша.