(Не)естественный отбор (СИ) - Бутырская Наталья. Страница 13

Это было похоже на волшебство, на неизвестную магию. Стан двигался так быстро, что в некоторые моменты казалось, будто он телепортировался. Его тело порхало в воздухе, просачиваясь между разнообразными препятствиями, скользя в узких проемах, взмывая вверх и перекатываясь. А потом он обернулся. Его волк был очень похож на него. Точнее, не его волк, это же не его ручное животное, а он-волк. Крупный, поджарый, бурый, а по спине, прямо по позвоночнику, тянулась темная полоса, доходящая до кончика хвоста. Спустя мгновение снова он-человек, затем снова – он-волк. Оборот происходил мгновенно, как смена слайдов.

И вот конец трассы, крыша, он-волк разбежался, оттолкнулся и полетел прямо на меня. Кто-то грубо схватил меня за плечи и оттащил в сторону, как раз вовремя, чтобы Стан-человек схватился за край «банки» и, кувыркнувшись через плечо, остановился.

Он тяжело дышал, его кожа блестела от пота, но он победно улыбнулся и посмотрел на меня.

– Что, не хватило разбега для чистого прыжка? – насмешливо спросила Крис.

Стан, продолжая улыбаться, кивнул:

– Да, в конце немного сбился. Настя, ты как, не испугалась?

Я до сих пор не могла собрать мысли в кучу, поэтому Крис ответила за меня:

– Да она даже дышала с тобой в унисон. Из нее получится отличный штурман.

Я с недоумением посмотрела на девушку, не понимая, о чем это она, как можно увидеть, как дышит бегущий оборотень, и при чем здесь штурман.

Тогда Крис слегка толкнула Стана:- Ты иди, мойся, переодевайся, а мы тут с Настей пошепчемся. Не бойся, не обижу, ты же меня знаешь.

Стан кивнул, еще раз внимательно посмотрел мне в глаза и убежал.

После того, как мы обе слезли с «банки», Крис начала объяснять:

– Знаешь, на самом деле каждую трассу можно пройти по-разному, можно даже пешком проползти, все зависит от цели. Трейсеры-паркурщики, как мы со Станом, стараемся пройти ее максимально быстро. Есть здесь и фриранщики, у которых цель пройти трассу зрелищно: побольше сальто, наворотов, красивых, но ненужных прыжков а-ля балет. Так вот, если цель – скорость, то через несколько прохождений вырисовывается идеальный маршрут, где каждое движение выверено, да что там, даже вдохи и выдохи просчитываются, чтобы взять ровно столько воздуха, сколько нужно, и тогда, когда это нужно. Я этот маршрут знаю не хуже Стана, и когда смотрю, как он ее проходит, автоматически представляю себя на его месте и дышу точно так, словно я на трассе. Поэтому я и увидела, что ты в те же мгновения вдыхаешь, выдыхаешь, также задерживаешь дыхание. Любой, кто не знает, что ты здесь впервые, подумал бы, что ты опытный трейсер-оборотень.

– Я даже не заметила, – пробормотала я.

– Вообще, Стан молодец, что тебя привел. Он не всегда хорошо соображает, но интуиция у него отличная.

– Ты о чем?

– Он привел тебя сюда, познакомил с ребятами, теперь ты своя. Понимаешь? – Крис остановилась и изучающе посмотрела на меня.

Я замотала головой.

– Даже если ты больше ни разу не появишься в «Экстриме», любой из нашей тусовки будет считать тебя своей. Если понадобится помощь, неважно в чем: по работе, по личному вопросу, совет ли будет нужен, компания или драка, – никто не откажет, ни человек, ни оборотень. Но и мы тоже можем попросить тебя об услуге. Не бойся, – рассмеялась она, видя мое испуганное лицо, – ничего сверхъестественного. Например, подтянуть какого-нибудь оболтуса по предмету или проконсультировать по эльфам, ты же эльфийская воспитательница. Не будем же мы тебя в разборки втягивать! От каждого – по способностям, каждому – по потребностям. Коммунизм в чистом виде! Так что, если влипнешь в неприятности и увидишь кого-то из нас, смело зови. Я думаю, ты нас всех запомнила и по именам, и по лицам, верно?

– Да, – кивнула я.

– Вот и отлично. Если что-то еще хочешь спросить, спрашивай.

– Крис, а у тебя звериная форма какая? – робко спросила я. Я не была уверена, приличный ли это вопрос среди оборотней.

– Волк, – Крис снова рассмеялась, видя мое смущение. – Оборотни редко слышат такие вопросы, потому что мы сами чувствуем форму другого, а люди обычно стесняются их задавать.

– Спасибо! – выдохнула я. Крис помогла мне почувствовать себя комфортнее. Кроме того, у меня так давно не было подруг, с самого отъезда из деревни, и Крис была как раз такой подругой, какую я бы хотела иметь. У нее были те черты характера, что отсутствовали у меня. Вот только я не знала, захочет ли она дружить, может, она общалась со мной только из-за расположения к Стану.

– А вот и наш герой-трейсер! Сдаю тебе из рук в руки, в целости и сохранности! Настя, счастливо! Приходи сюда, когда захочешь, даже без охраны, – и Крис сорвалась с места и рванула куда-то в лабиринты построек, словно застоялась без движения.

Мы пошли вдвоем со Станом к выходу из парка. По дороге он купил мне огромный горячий гамбургер, и я, обжигая язык, наслаждалась редкой вкуснятиной. Сама я редко могла позволить подобные излишества. Парень шел рядом и молчал. И мне тоже не хотелось ничего говорить, было хорошо и спокойно. Особенно рядом с ним.

Я изредка поглядывала на него. После такого выступления на паркуре я увидела его заново, а точнее впервые посмотрела на него внимательно, ведь еще вчера, да даже еще сегодня вечером он был одним из моих шапочных знакомых, привет-пока. А теперь он стал намного ближе. Словно пробежав трассу, он раскрыл себя.

Кого-то можно понять и ощутить через его рисунки или песни, кого-то – через долгие вечерние разговоры или одно письмо, написанное на листке бумаги, кого-то ты можешь открыть через улыбку и несколько взглядов. А Стан раскрывал себя, отдаваясь невозможному, невероятному искусству под названием паркур.

Мы какое-то время продолжали идти молча, а потом Стан, не поворачивая головы, спросил:- Как тебе парк?

– Удивительное место, я даже не представляла, что в нашем городе есть такие парки. И друзья у тебя замечательные, даже Вик.

Стан рассмеялся:

– А, Вик, да, он нормальный парень, просто у него есть маленький бзик насчет превосходства оборотней, и он всем ее затирает. Тебе тоже успел?

– Не то, чтобы прямо подробно, буквально пару слов сказал.

– Понимаешь, он паркуром занимается лет с одиннадцати, то есть примерно уже лет девять, я же пришел сюда всего год назад. Мне однокурсники подсказали. И за этот год я превзошел его в мастерстве, так ему кажется. Плюс ему недоступны самые интересные трассы, он уже пару раз ломал руки, пытаясь пройти седьмую. Поэтому он завидует оборотням, считая, что нам дается все легче и проще. Люди вообще интересно устроены, они умудряются завидовать всем расам, принижая себя, – Стан со вздохом закинул руки за голову, он явно высказывал мысли, давно обдуманные им. – Гномам – из-за психической стабильности и упорства, оборотням – из-за быстрой памяти и отличного здоровья, эльфам – из-за долголетия и традиций. Завидуют, злятся и ненавидят.

– Но с другой стороны, посмотри, – осмелилась возразить я, – ты здоровый сильный парень с удивительными талантами, а я обычная девушка без способностей.

– Во-первых, не все оборотни занимаются паркуром, и не все люди не имеют увлечений. Во-вторых, кто тебе сказал, что ты обычная? Ты когда-нибудь задумывалась над тем, кого берут в эльфийских воспитательниц?

– Конечно, – удивленно ответила я, – все студентки на начфаке гадают об этом, но точной информации нет.

– Неправда. Я как-то случайно наткнулся на обсуждение подобной темы на форуме, потом ее, кстати, быстро удалили, там приводили статистические данные. Я даже специально их перепроверял. Так вот, отбирают девушек с устойчивой психикой, чувством собственной правоты и своей точкой зрения. Но при этом способных на резкие и кардинальные изменения.

– Как это? – не поняла я.

– Меня тоже заинтересовал этот момент. Смотри, – Стан начал жестикулировать, поясняя свои слова, глаза его разгорелись, – никогда еще в нашей стране в воспитатели к эльфам не записывали оборотней, не только из-за продолжительности жизни, но и потому что мы можем в любой момент бросить все и начать все заново: в новом месте, на новом месте работы, с новой семьей. Причем таких случаев в жизни оборотня может быть множество. Нам быстро все надоедает. Мы слишком нестабильны. Самих эльфов тоже практически не берут, за все время задокументировано всего два случая. А почему? Потому что эльфы хоть и стабильны, но практически без своей точки зрения. Им за сотню лет мозги так промывают, что они уже не понимают, какие мысли их собственные, а какие привитые. У людей большее количество различных типажей, и среди них легче выбрать нужный. Еще интересный нюанс: практически все эльфийские воспитательницы родились и выросли не в том городе, где поступили в университет, то есть такие девушки должны обладать определенным мужеством, бросить все родное и знакомое и рискнуть уехать в другое место. Вот ты, ты же не с родителями здесь живешь?