Наследие Темного Меча - Хикмэн Трэйси. Страница 18

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Я опущу подробности нашего путешествия, которое ничем не отличалось от межзвёздного перелёта на военном корабле с эскортом. Полет в космосе восхищает меня и наполняет трепетом. Для меня это был второй перелёт в жизни и первый, который я отчётливо запомнил. В моей памяти почти не сохранилось впечатлений от полёта из Тимхаллана на корабле-эвакуаторе.

Сарьон не выходил из своей каюты под предлогом того, что должен работать. Я забыл упомянуть, что он выводил математическую теорему, которая касалась то ли световых частиц, то ли ещё чего-то в этом роде. Я никогда не отличался способностями к математике; может быть, поэтому, когда Сарьон и его наставник начинали спорить на эти темы, у меня кружилась и болела голова и я всегда был рад возможности улизнуть. Но сейчас старый каталист заявил, что решает важную задачу, однако всякий раз, когда я заглядывал в его каюту, чтобы спросить, не нужно ли чего, видел его сидящим неподвижно, устремив взгляд на летящие за иллюминатором звезды.

Я догадался, что Сарьон вспоминает свою жизнь в Мерилоне: то ли времена, когда он состоял в свите королевы эльфов, то ли тяжёлую пору, когда стоял на границе в виде окаменевшей статуи. Воспоминания были одновременно болезненными и сладостными. Видя выражение его лица, я тихо закрывал дверь и уходил, хотя сердце моё разрывалось.

Мы опустились на планету, которую и Сарьон, и я называли Тимхалланом, — первый земной корабль за двадцать лет. Если не считать грузовых судов, которые доставляли на базу припасы и снаряжение, и секретных кораблей, на которых прилетали Дуук-тсарит и техноманты.

После посадки Сарьон так долго оставался в своей каюте, что я уж было посчитал, что он изменил своё решение и передумал встречаться с Джорамом. Помощница генерала очень нервничала и принялась названивать генералу Боурису и королю Гаральду. Судя по их лицам на экране, они уже готовы были умолять старика, но тут Сарьон вышел в рубку.

Жестом поманив меня за собой, каталист двинулся к выходу, не проронив ни слова и даже не глянув на экран. Он шагал так быстро, что я едва успел подхватить рюкзак, в который собрал кое-какие необходимые для путешествия вещи, и бросился следом за ним.

Судя по блаженному выражению лица, Сарьон парил слишком высоко, чтобы вспомнить о таких мелочах, как чистые носки, вода в бутылках и бритвенные приборы. Порадовавшись своей предусмотрительности, я вскинул на плечи рюкзак и догнал каталиста у самого люка.

Если у него и были какие-то сомнения по поводу будущего, теперь они испарились. Груз ответственности и даже бремя прожитых лет словно упали с его плеч. Очевидно, он ощущал себя так, словно исполнилась давнишняя затаённая мечта. Ведь он не смел и надеяться на встречу с прошлым. Он полагал, погружаясь в бездну самоуничижения, что Джорам потерян для него навсегда.

Когда открылся люк корабля, Сарьон быстро начал спускаться по трапу, широкие рукава его одеяния развевались у локтей. Я ковылял следом, пошатываясь под тяжестью рюкзака, который мешал сохранять равновесие. У подножия трапа нас встречала делегация персонала базы. Сарьон замешкался, потому что выбор у него был невелик — либо остановиться, либо сбить кого-нибудь с ног.

Тем не менее он не стал общаться со встречающими, а жадным взглядом обшаривал окружающее пространство — планету, которую когда-то накрывал волшебный защитный купол. Теперь магическая оболочка была разрушена, и любопытным взорам явилась бывшая страна чудес.

Сарьон, вытянув шею, весь устремился вдаль, за спины собравшихся. Бросив пару ничего не значащих фраз, каталист даже не пытался притвориться вежливым. Он пошёл вперёд, оставив позади командующего базой, который попытался было донести до старика какое-то важное сообщение, но смолк на полуслове.

Сарьон шёл по усеянной камнями земле, шёл на встречу со своей родиной.

Командующий хотел было двинуться следом, но я заметил слезы на глазах моего господина и вмешался, изо всех сил попытавшись объяснить знаками, что Сарьон желает побыть один. Подошла помощница генерала. Вместе с нею и командующим мы принялись составлять планы относительно нашего пребывания на планете.

— Вы должны объяснить ему, — говорил расстроенный командующий. — Я пытался сообщить, что ещё вчера мы получили приказ эвакуировать базу. Медлить нельзя ни минуты. Растолкуйте вашему священнику, что он не на пикнике. Последний корабль стартует через семьдесят два часа.

Я был потрясён. И уставился на военного, который правильно понял мой немой вопрос.

— Да, хч'нив уже так близко, — угрюмо ответил он. — Мы увезём отсюда вас, заключённого и его семью. Полагаю, что вы со священником сумеете его уговорить.

Командующий перевёл взгляд на дальние холмы.

— Да, не завидую я вам. Этот Джорам… он рехнулся, если хотите знать моё мнение. Он был просто в бешенстве, когда мы прибыли, чтобы спасти сенатора Смайса. И что могло так его разозлить? Правда, ничего страшного он не совершил: просто стоял перед бедным сенатором с таким видом, будто хотел вышибить из него дух. И видели ли бы вы, как он посмотрел на меня, когда я спросил, все ли в порядке с его женой и дочкой! Он просто прожёг меня насквозь взглядом и прорычал, что здоровье его семьи меня совершенно не касается. Нет, сэр. Я не завидую ни вам, ни священнику. Советую прихватить вооружённую охрану.

Я понимал, что Сарьон обязательно откажется.

— Едва ли они заблудятся, ведь каталисту знакомы эти места, — сообщила помощница генерала командующему. — Священник — старый друг Джорама. Им не грозит никакая опасность с его стороны. К тому же на случай непредвиденных обстоятельств в аэрокаре есть переговорное устройство.

Произнося последнюю фразу, она искоса посмотрела на меня. Я понял, что нас всё равно будут сопровождать, только тайно. Возможно, нас будут охранять Дуук-тсарит, скрывающиеся в изгибах времени.

— А что насчёт водителя? — спросил командующий.

— Я буду за рулём… — начала помощница.

Я возмущённо затряс головой и ударил себя кулаком в грудь. И написал: «Я умею водить».

— Умеешь? — с сомнением в голосе переспросила помощница.

Я кивнул как можно более уверенно, хотя в общем-то не имел на то оснований.

Я управлял аэрокаром всего раз в жизни, в парке развлечений, причём едва не перевернулся. Просто со всех сторон были другие машины, которые все время мешали, сбивали меня с курса, заставляя дёргать аппарат то в одну сторону, то в другую. Если мой аэрокар будет одним-единственным в этой части Солнечной системы, я наверняка управлюсь с полётом.

«Кроме того, — добавил я, поднеся блокнот к носу помощницы, — вы же знаете, что он никому не позволит поехать вместе с нами».

Она знала, и ей это не нравилось. И я догадывался, что все было запланировано таким образом, чтобы именно она вела машину, наблюдала за нами и сообщала обо всём.

«Разве у них недостаточно шпионов?» — горько подумал я, но не стал излагать свои мысли. Я выиграл этот раунд, поэтому мог проявить великодушие.

— Держите нас на связи, — предупредил командующий базой. — Обстоятельства, касающиеся врагов, могут внезапно измениться. И скорее всего, не в лучшую сторону.

Помощница вернулась на борт корабля, чтобы пожаловаться генералу. Командующий проводил меня до аэрокара и вкратце объяснил, как им управлять. Эти объяснения, признаться, окончательно сбили меня с толку. Я бросил рюкзак на заднее сиденье и отправился догонять Сарьона, который, не сбавляя шага, двигался по направлению к далёким горам.

Не успел я отойти на десяток шагов, как позади раздался окрик командующего. Я обернулся и увидел, что он поднял с земли какой-то предмет.