Всё не как у людей (СИ) - Чери Ришэль. Страница 25

– Тхиро, мы не справимся сразу с семью малышами. А здесь за ними следят постоянно и всё делают для них. Когда они немного подрастут, то мы сможем забрать их в своё жилище. Но мы можем в любое время приходить к ним сюда.

– Я хочу держать их на руках и кормить грудью. Смотри, как налилась она молоком. Того и гляди, само польётся.

– Так открой капсулу и достань любого из своих детей. Никто не запрещает тебе этого сделать. А позже покормишь их.

Юстин подошёл к капсуле, к которой стоял ближе всего, надавил на маленький выступ сверху капсулы, и она открылась стенкой вниз. Протянул руки внутрь и достал ребёнка. Это оказалась беленькая девочка, которая родилась первой.

– Держи... Осторожно...

– Думаешь, я не знаю, как держать своих детей?

– Многие самки, родившие в первый раз, боятся брать детей на руки. Приходится учить их, как правильно это делать, чтобы они не навредили малышам.

– У меня уже есть опыт. Моя подруга вышла замуж рано и родила. Я часто бывала у них в гостях и нянчила её сына. Так что не переживай, я справлюсь.

Мужчина переложил малютку мне на руки, и я аккуратно прижала её к себе. Крошечные крылышки свисали со спины и казались такими хрупкими. Потрогала пальцами и поняла, что они только выглядят слабыми и тонкими, словно прозрачная ткань. На самом деле они оказались плотными и бархатными. Очень приятными и нежными.

Малышка завозилась и открыла глазки. Издала непонятный звук, высунула длинный гибкий язык, такой же, как у меня, только один. Затем поводила носиком и без проблем нашла мою титьку, к которой я её приложила.

– Я назову её Наяна. Она мой первенец.

– Просто Наяна и всё? А имя рода?

– У меня его нет, откуда у них будет?

Я посмотрела на мужчину из-под бровей, насупившись. Какое я могу дать крошкам имя рода, если сама без рода. Но, может быть, он решит мне его дать? Только спрашивать я не буду, вдруг у них тут нет браков? Ладно, поживём – увидим.

Покачала дочку на руках, с умилением глядя, как она сжала кулачок, а большой палец засунула в рот и, причмокивая, сосёт. Не очень хорошая привычка, но сосок тут, похоже, нет.

Ещё немного понаблюдав за крохой, положила её в капсулу. Надо было подержать их всех, чтобы, пока малыши на руках, придумать им имена.

– Скажи, Юстин, какую из этих двух беленьких девочек я родила второй? Мне было не до этого, поэтому не запомнила.

– Вот эту! – он подошёл к малышке белого цвета с зачатками крыльев, как у всех риони. По сути, получается, что она чистокровная, только цветом пошла в меня. Посмотрим, какого цвета будут у неё крылья. Пока ничего сказать нельзя, так как на спине только мягкие выпуклости, из которых потом сформируются крылья.

– Нориль. Я назову её Нориль. Тебе нравится твоё имя, маленькая моя девочка? – прижала малютку к сердцу и уткнулась носом в крошечную макушку с коротенькими волосиками серенького цвета.

– Ну всё, детка, ложись баиньки, – положила вторую дочку в капсулу и прошла к той, которую родила третьей. А то, что я родила первыми трёх белых девочек, помню хорошо.

– Тебя я назову Нариша. Юстин, где тут можно записать имя на капсуле, чтобы другие тоже могли их звать по именам?

– Вот тут в дверце есть маленькая ячейка. Сюда ставится табличка с именем.

Посмотрела, куда показал стоящий рядом со мной мужчина.

– В соседней пещере в ящиках есть заготовки, я сейчас принесу и заполню их.

Он ушёл за пластинами, на которых пишут данные о рожденном малыше. А я положила третью дочку в её люльку. Подошла к чёрненькому мальчику, который был больше всего похож на песчаного монстра. Самым удивительным в малыше были его яркие глаза на маленьком детском личике. Они выглядели огромными, даже у дриад глаза смотрелись не такими большими. А если учитывать, что вивъеры вообще слепые, то остаётся только догадываться, откуда такие у нашего ребёнка. Ведь у меня самые обычные глаза, может быть, чуть крупнее, чем у других людей, но до мутации они точно были меньше. Может быть, причина в укусившем меня летучем звере? Его глаза были достаточно велики, особенно на фоне небольшого размера тела. Кто знает, может оно так и есть.

Я решила как следует рассмотреть маленького сынишку, так внешне похожего на своего отца. Подхватила его под мышки, подняла на полусогнутых руках и повернулась к мягкому свету, исходящему от дальней стены с проходом в другой коридор, противоположный тому, в который ушёл риони.

Теперь стало хорошо заметно маленькие чешуйки по всему телу. По ощущениям под пальцами они были чуть горячее, чем у Нориши, и такими же мягкими. Его чёрные крылышки были бархатистыми, как у сестрёнок, только на просвет казались светло-серенькими.

Вспоминая, какие плотные были крылья у вивъера, уже понимала, что у сына они будут такими же. Только вивъер выглядел тёмно-коричневым при освещении в том подземном помещении, с толстыми красными полосами по выступающим частям конечностей. А мой сын был полностью чёрный. Значит, скорее всего, и крылья потом приобретут плотный насыщенный цвет тела.

Пока рассматривала малыша, успел вернуться Юстин, в руках держал две стопки карточек. В левой были три штуки, на них уже записаны имена девочек, которые я успела дать. А в правой – незаполненные.

– Как назовёшь этого мальчика?

– Даниш. Мне всех их дал дух. Именно с его помощью я стала риони, смогла выстоять и вынести все тяготы, пока добиралась до таких, какой стала я в том месте, где переродилась. Так что этот сын будет носить имя Дан. Он дан мне духом. Только теперь, глядя на всех своих малышей, я понимаю, что зря пыталась избавиться от них.

– Хорошее имя. Пусть будет Даниш, – риони записал имя в карточку, дописал рост и вес, который узнали только по прилёту. Вставил все четыре в дверцы названным малышам и подошёл ко мне забрать сына. Вернул в капсулу и достал ту девочку, которая была полностью такой, какой должна быть риони.

– Можно этих двух назову я? Эту девочку и моего сына.

– Да, конечно, назови ты, – у меня не было причин не позволять ему это сделать. Тем более, что беленький мальчик, по его словам, кровный сын. Как так получилось, что я смогла родить от всех трёх самцов, с кем у меня был акт спаривания, непонятно. Но он сказал, что чувствует свою кровь, значит так и есть. Дэв сказала, что все самцы-риони могут определить именно своих детей, потому что за время течки у самки может быть куча партнёров за две недели.

– Я назову её Нариза, – прервал мои мысли риони, – тебе нравится?

– Очень! Дай мне её, пожалуйста, хочу подержать на руках.

Забрала малышку и покачала на руках так же, как и остальных своих детей. Пока я это делала, Юстин достал своего сына. Поднял высоко над собой и провозгласил.

– Ты моя радость в жизни и звать тебя будут Радиком. Радик! Мой малыш.

Потом он прижал его к груди так же, как я сейчас держала Наризу, и заворковал что-то ласковое на ушко, отчего малыш открыл глаза и блеснул голубой радужкой на риони.

– Почему они у него стали светлыми? У риони бывают только чёрные глаза.

А мне вспомнились такие же голубые глаза у демона. Только у того они были чуть темнее и более глубокого цвета. Опана, похоже, у демона семя ещё более агрессивное, чем у вивъера. Смогло пробраться уже в оплодотворенные клетки. Возможно, из-за того, что их семя такое сильное, не все женщины других рас могут выносить от них детей. В любом случае, это только мои предложения.

– Тхиро, от него стало пахнуть так же, как от демоницы. Но я чувствую, что это мой сын. Запах моей крови в нём так же силён, как запах демона. Почему?

– Видимо, по той же причине, почему у малышки крылья вивъера и рожки демона. Нам ничего уже не изменить, остаётся только вырастить и поднять на ноги.

– Кстати, завтра состоится совет старейшин по поводу Даниша. Он единственный ребёнок с полным отклонением от риони. Усугубляет всё то, что у твоих детей нет имени рода. Могут его убить, чтобы он не стал чудовищем среди стаи.