Робби (СИ) - Петерсон Хельга. Страница 5

Элизабет, стоя в дверях, быстро обернулась на голос. Русоволосая, зеленоглазая Пэйшенс, сидела за столиком в углу возле окна и интенсивно махала всей рукой, от плеча до кончиков пальцев. Волосы она собрала в высокий длинный хвост, от чего и без того немного раскосые глаза теперь казались вообще азиатскими. Лиззи улыбнулась подруге и двинулась в ее сторону, на ходу расстегивая молнию парки.

— Приве-ет, — протянула она, повесив куртку на спинку стула и усевшись напротив Пэтти.

— Я заказала тебе эспрессо и чизкейк.

Пэт широким жестом указала на стоящие на столе чашки и тарелки с пирожными. От чашек поднимался едва заметный пар. Лиз взялась за «ушко» той, в которой кофе был без молока и на самом донышке, и притянула к себе.

— Пахнет вкусно.

— Клод делает вкусные чизкейки, — авторитетно сообщила подруга.

Пэйшенс раньше работала в этом кафе официанткой, но потом нашла работу в ресторане более высокого класса, и, естественно, ушла. Но сюда продолжала бегать за чизкейками. И каждый раз хвалила так, будто Элизабет их ни разу не пробовала.

— Я знаю, что Клод молодец, — устало проговорила Лиззи, притянув к себе еще и тарелку с пирожным.

Пэт всмотрелась в ее лицо внимательным изучающим взглядом, задумчиво отколола вилкой кусочек своего пирожного и отправила в рот.

— Ты какая-то вымотанная, — заметила она.

Ей явно не понравилось, что Клода и чизкейки похвалили так бесцветно.

— Потому что меня вымотали.

— Кто?

— Марго очень нравится, что ее сестра фотограф. Вчера она до поздней ночи крутилась перед камерой, а сегодня подняла меня почти с рассветом, чтобы «обработать фотки». Ей было нечего выставить в свой инстаграм.

— Бедня-яга, — сочувственно протянула Пэйшенс.

Элизабет пригубила эспрессо, убедилась, что тот не горячий, и залпом осушила всю чашку. Это точно, бедняга. Она любила Маргарет и старалась быть для нее подругой. Когда между сестрами существенная разница в возрасте — это очень сказывается на отношениях. Если не участвовать в жизни младшей, то она вырастет чужим человеком.

— Я сейчас, — бросила Лиз, поднимаясь из-за стола.

Она отошла к мини-бару и стойке баристы по совместительству. Парень в выглаженной белой рубашке и с галстуком очищал кофе-машину, бормоча себе под нос ругательства. Элизабет замерла. Она всегда подмечала интересные кадры, сколько себя помнила. Каштановая прядь волос упала парню на лицо, квадратные очки хипстера съехали на середину носа, а тонкая белая рубашка с подвернутыми рукавами красиво очертила пусть и не огромные, но крепкие мышцы. Чертыхаясь бариста абсолютно не замечал подошедшую зрительницу. Пальцы он измазал кофейной гущей и теперь оттирал их салфеткой. Лиз решила нарушить момент.

— Извините, — тихо пробормотала она.

Парень вскинул голову, темная прядь повисла прямо по центру одной квадратной линзы.

— Мне еще один эспрессо, — продолжила Элизабет.

Секунду он обрабатывал полученную информацию, потом вроде бы понятливо моргнул и поправил квадратные очки. Кофейный след остался на пластиковой оправе.

— Сделаем, — сообщил парень, и снова нагнулся над кофе-машиной.

Отлично. Дома кофе не было. Мама почти религиозно верила в его вред. Придется напиться здесь, чтобы компенсировать короткий ночной сон. Развернувшись на пятках, Элизабет пошагала к столику у окна.

— Как дела дома? — спросила Пэт, проследив, как она усаживается на стул.

— Эти девчонки вытрясли из меня душу. Если я в четырнадцать была такая же, удивительно, что меня никто не прикончил. Я хотела придушить подружек Марго должно быть двести раз. В час.

Элизабет отломала сразу половину своего чизкейка, наколола его на вилку. Сначала девочки позировали, разодевшись, как куклы, потом решили выйти под дождь и сделать эпичные фотографии в мокрых футболках (девять градусов тепла никого не смутили), и закончилось все пижамами в лиловых тонах и горячим какао с зефиром. Все нежно и мягко. Если бы Лиз предложили проделать то же самое за деньги, она выставила бы ценник, как за свадебную фотосессию.

— Я не то имела ввиду, — отмахнулась Пэйшенс, глядя как пирожное исчезает с тарелки. — Как отреагировали родители на твое увольнение?

Ах да, увольнение…

— Никак, — пожала плечами Лиз. — Я не сказала.

Глаза подруги удивленно расширились.

— Опять?!

Лиззи кивнула.

— Но уже месяц прошел! Что ты собираешься делать?

— Работать, — лаконично заметила она.

— Лиз, так нельзя. Они ведь гордятся тем, что ты устроилась в «Сидни-энд-Брок».

— Вот поэтому им и не нужно знать. Не хочу так их расстраивать. Мне иногда кажется, что я зря ушла, что там было не так уж и плохо.

Пэйшенс нервно фыркнула.

— Но только не тогда, когда этот жирный-урод-Брок хватал тебя за задницу и зажимал в пустом лифте.

— М-да…

Подошел официант с одинокой чашечкой эспрессо на подносе. Он молча поставил напиток перед Элизабет, молча забрал пустую посуду и молча удалился.

— Лиз, ты правильно сделала, что ушла, — проговорила Пэтти, дождавшись исчезновения парня. — Эта профессия никогда не была твоей. Тебе просто нужен был пинок, чтобы всерьез заняться фотографией. Жаль, конечно, потраченных лет и денег, но родители тебя любят, и ты уже взрослая чтобы самостоятельно принимать решения.

— Скажи это моей маме. Она заявила, что мой переходный возраст затянулся.

— Правда? — Пэтти хохотнула. — Ну, твои волосы сейчас и правда как у девочки-анимешницы.

— У анимешниц «фуксия»! — возмутилась Элизабет. — А у меня «пепельная роза»!

— Да я шучу, — подруга потянулась к тарелке Лиз и беззастенчиво украла у нее кусочек чизкейка. — Кстати, что за номерной знак ты мне сбрасывала? Я ничего не поняла.

Кстати о номерных знаках…

— А, это… Да так. Можешь удалять. Меня вчера подвез один парень… Внушительный. Напугал.

— Настолько внушительный?

Элизабет уже сама сомневалась.

— Большой, рыжий, с кольцом в губе, — пробормотала она, уставившись в свою чашку. — А на полпути на полном серьезе сказал, что не собирается меня насиловать. Кто вообще вот так говорит об этом?

Пэйшенс тихо рассмеялась.

— Да брось, он же веселый! И что ты ответила?

— «Спасибо».

— «Спасибо»? — вот теперь она захохотала громко и заразительно. — Лиз, ты очаровашка! И что было дальше?

— Что?

— Ну ты знаешь… Вы обменялись номерами? Он симпатичный?

Элизабет закатила глаза.

— Пэйшенс! Я думала только о том, чтобы быстрее доехать.

— Что за предвзятое отношение? Могла бы познакомиться с классным парнем.

— Ты не можешь знать, что он классный.

— Уверена в этом.

Лиззи предпочла отмолчаться, спрятавшись в чашечке эспрессо. В душе и без того остался непонятный осадок после этой поездки. За прошедшие сутки ей стало казаться, что она нафантазировала всякий бред и выставила себя дурой. Парень в общем-то не сделал ничего, чтобы произвести плохое впечатление. Наоборот был терпеливым, а синие глаза улыбались даже тогда, когда их обладатель пытался оставаться серьезным. Лиззи это заметила. Она не очень его рассматривала, но успела увидеть, как он покусывал тонкое кольцо в уголке губы, когда пытался сдержать смех. На его месте Элизабет наверно тоже веселилась бы. В той машине она сидела, как настоящая дикарка. И даже не спросила, как его зовут.

— Когда ты уезжаешь? — вдруг спросила Пэйшенс, окончательно присвоив себе вторую тарелку с чизкейком.

Элизабет разблокировала экран мобильного, посмотрела на время.

— Через пять минут нужно уйти отсюда, забрать из дома рюкзак и добраться до автобуса. Проводишь?

Пэт пожала плечами.

— Хорошо. Что миссис Хэйл сказала про такой скорый отъезд?

— Ничего. Сработал аргумент, что мне и в выходной нужно работать. Я даже не соврала. Доедай быстрее.

— Не подгоняй меня!

— Ладно.

— И не смотри, как я ем. Если бы ты взяла номер у парня с кольцом в губе, сейчас возможно не пришлось бы никуда спешить.