Драконы Пропавшей Звезды - Уэйс Маргарет. Страница 29

Пальцы Галдара неудержимо барабанили по столу, он смотрел на собеседников сузившимися от гнева глазами. Что-то отягощало его мысли, и он, казалось, не был уверен в том, что ему следует рассказать об этом своим товарищам.

— Давай, Галдар, — поторопил его Самоал. — Выкладывай, что у тебя там.

— Хорошо. Я скажу... Вы оба слышали от нее, что мертвые тоже служат Единому Богу.

Догах беспокойно шевельнулся на стуле, который жалобно заскрипел под его тяжестью. Самоал разминал пальцами воск, натекший со свечи. Оба молчали.

— Она обещала, что Единый Бог поразит ее врагов, — продолжал Галдар. — Но она никогда не говорила, что мы снова увидим ее живой.

— Прошу вас пропустить меня в шатер командира, — послышался снаружи чей-то незнакомый голос. — Мною доставлено послание от Повелителя Таргонна. Позвольте войти.

Трое офицеров обменялись взглядами. Догах быстро вскочил и торопливо направился к входу в шатер. Развязав шнур, стягивавший полотнище, он увидел одетого в форму наездника гонца Таргонна, чье обветренное лицо было покрыто пылью.

Войдя в шатер, гонец отсалютовал и вручил генералу Догаху футляр со свитком.

— Ответа не требуется, генерал, — произнес он устало.

— Хорошо. Вы свободны, — Догах осмотрел печать на футляре и глянул на собеседников.

Когда гонец покинул шатер, Догах сломал печать, открыл футляр и достал из него свиток пергамента. С хрустом развернув его, он пробежал глазами послание, и тут же черные блестящие глаза засияли радостью.

— Он приезжает, — объявил Догах негромко. — Мина была права.

— Хвала Единому Богу, — с облегчением выдохнул капитан Самоал и толкнул локтем минотавра. — Ну, что скажешь теперь, дружище?

Галдар пожал плечами. Пока офицеры выходили из шатра, окликая своих помощников и отдавая приказы насчет подготовки ко встрече Повелителя Ночи, Галдар оставался в палатке. Он чувствовал, что здесь витает дух Мины.

— Только когда я прикоснусь к твоей руке и снова почувствую ее живое тепло, — пробормотал он едва слышно, — только тогда, и не раньше, я поверю в Единого Бога.

Повелитель Таргонн прибыл через час после восхода солнца в сопровождении шести всадников верхом на синих драконах. В отличие от многих высокопоставленных офицеров Таргонн не держал личного дракона, а предпочитал пользоваться тем или иным из конюшен Рыцарства Тьмы. Он утверждал, что таким образом экономит казенные деньги. На самом же деле он просто не любил этих опасных животных и не доверял им. Обладая способностью читать чужие мысли, он прекрасно знал, что и драконы платят ему той же монетой.

Таргонн не испытывал ни малейшего удовольствия от полета на драконе и обычно путешествовал на лошади. Но в данном случае следовало поторопиться. Чем скорее будет отправлена в пламя костра беспокоившая его особа, тем лучше. Поэтому Таргонн решился пожертвовать физическим комфортом в пользу душевного. И свите он велел сопровождать его не потому, что любил помпезность или страшился атаки, а с целью страховки. Если бы дракону взбрело в голову сверзиться с небес, либо угодить во вспышку молнии, либо сбросить своего всадника на землю, кто-нибудь из сопровождавших Повелителя людей обязательно пришел бы ему на помощь.

Все это было прекрасно известно его офицерам, и генерал Догах со смехом рассказывал об этом Галдару и Самоалу, наблюдая вместе с ними за приближением синих драконов, которые совершали в небе круги, выбирая место для приземления. Армия Мины была выстроена на поле в полном составе, за исключением тех, кто готовил погребальную церемонию. Похороны Мины должны были состояться ровно в полдень, в час, назначенный ею самой.

— Вы думаете, кто-нибудь из них согласится рисковать своей головой, чтобы прийти на помощь этому старому скряге? — поинтересовался капитан Самоал, наблюдая за подлетом драконов. — По слухам, офицеры его штаба скорее радовались бы падению старика в пропасть, да еще если бы он при этом стукнулся об острые камни.

Догах фыркнул:

— Таргонн позаботился о том, чтобы в случае необходимости ему пришли на помощь. Он взял с собой только тех офицеров, которым должен изрядные суммы.

Драконы наконец приземлились, взметнув в воздух тучи пыли. Всадники выбрались из седел и, разглядев встречавший их почетный эскорт, направились в его сторону. Офицеры Мины приветствовали Повелителя Таргонна.

— Который из них? — спросил вполголоса капитан лучников, прежде никогда не видевший предводителя Неракских Рыцарей, с любопытством глядя на угрюмые лица высоких, крепко сложенных рыцарей, входивших в свиту Таргонна.

— Коротышка в середине, — пробормотал Галдар.

Подумав, что тот шутит, Самоал недоверчиво фыркнул и посмотрел на генерала Догаха, чтобы выяснить, правду ли сказал минотавр. К своему удивлению, капитан увидел, что внимательный взгляд генерала действительно обращен к смешному коротышке, который согнулся едва ли не пополам в приступе кашля и потешно махал коротенькой ручкой перед собственным носом, пытаясь разогнать пыль, поднятую драконами. Галдар тоже пристально следил за приближением предводителя Рыцарей Тьмы, непроизвольно сжимая и разжимая кулаки.

Таргонна действительно нельзя было назвать представительной фигурой. Очень невысокий, квадратный, немного кривоногий, он не любил носить полный комплект доспехов, так как они всегда раздражали кожу на его пухлом теле, и потому ограничивался нагрудником, сделанным вручную лучшими мастерами из тончайшей стали с золотой насечкой. Но поскольку Повелитель Ночи был сутул и имел впалую грудную клетку, то и эта часть доспехов смотрелась на нем чрезвычайно неловко, напоминая скорее завязанный вокруг шеи детский слюнявчик, чем вооружение доблестного рыцаря.

Словом, внешний вид Таргонна не произвел на капитана лучников благоприятного впечатления; однако слышанные им истории о хладнокровной жестокости Повелителя Ночи объясняли то напряжение, с которым встречали Таргонна его товарищи. Всем было известно, что на совести Таргонна — убийство его предшественницы на посту предводителя Неракских Рыцарей Мириел Абрены и многих ее последователей, хотя вслух об этом, конечно, никто не говорил.

«Таргонн — хитрое, лукавое и подлое создание, наделенное к тому же способностью читать чужие мысли, — предупреждал их генерал Догах. — Он даже способен влиять на замыслы своих врагов, заставляя их принимать благоприятные для него решения».

«Нет ничего удивительного, — думал Самоал, — что обладающий огромной физической силой минотавр, который мог бы легко подбросить Таргонна вверх, словно ребенка, сейчас выглядит таким неуверенным в себе». От волнения сильный мускусный запах, присущий жвачным, стал таким резким, что Самоал отошел в сторону.

— Приготовились, — тихо прошептал Галдар.

— Пусть роется в наших мозгах, — сухо отозвался Догах, — думаю, он сильно удивится тому, что обнаружит. — И генерал выступил вперед навстречу начальству...

— А, Галдар, рад снова встретиться с тобой, — улыбнулся Таргонн. Последняя их встреча произошла во время той битвы, в которой минотавр лишился правой руки. Потерявший способность сражаться, искалеченный Галдар бродил тогда по улицам Нераки, надеясь, что кто-нибудь примет его на службу. Таргонн не задумываясь избавился бы от ставшего бесполезным солдата, но минотавр показался ему забавным животным.

— Вижу, ты вновь обрел руку. Такой подвиг наших целителей, наверное, стоил тебе немалых денег, а? Не знал, что мои офицеры имеют такие доходы. Или тебе посчастливилось набрести на клад? Надеюсь, тебе известно, Галдар, правило, согласно которому все сокровища, попавшие в руки кого-либо из Неракских Рыцарей, должны передаваться в общую казну?

— Рука была возвращена мне безвозмездно, Ваше Превосходительство, — отчетливо произнес минотавр, глядя поверх головы Таргонна. — Это дар Единого Бога.

— Единого Бога? — удивился тот. — Хм... Понимаю. Смотри, пожалуйста, мне в глаза, минотавр. Я не люблю, когда мои офицеры позволяют себе дерзости.

Галдар неохотно опустил глаза, затем посмотрел на Таргонна, и тот немедленно принялся изучать мысли минотавра. Перед мысленным взором Повелителя Ночи предстали затянутое тучами грозовое небо, бешеный ветер, гнущий стволы деревьев, хлещущий непрерывным потоком дождь. Какая-то странная фигура вынырнула из сердца бури и направилась к Таргонну. Молодая девушка с янтарными глазами и коротко стриженными волосами взглянула ему в лицо, и в то же мгновение в землю у его ног ударила молния. Вспыхнуло белое пламя. В течение нескольких секунд Таргонн ничего не видел и, моргая, протирал глаза. Когда зрение вернулось к нему, он увидел опустевшую долину Нерака, мокрые от дождя черные камни и тучи, уходившие за далекие горы. Как ни пытался Таргонн проникнуть дальше, его мысленный взор не видел ничего, кроме этих гор. Повелитель Ночи не мог выбраться из проклятой долины. Что-то не отпускало его. Он с трудом смог оторваться от мыслей минотавра.