План по соблазнению герцога (СИ) - Лисканова Яна. Страница 48

Он так легко успокоил и меня, и матушку — ну что за душка! Я встала на цыпочки и быстро и легко клюнула его в щеку поцелуем. На меня осуждающе посмотрела какая-та старая матрона, а герцог вдруг опустил глаза, тихонько засмеявшись, и на мгновение на лице глубокой линией мелькнули ямочки.

Всего полминуты прошло, кажется, а я уже чувствую себя такой счастливой, что даже ноющие щеки не могут заставить меня перестать улыбаться!

Виль усмехнулся, глядя на довольную сестру. Хорошо, что они с этим герцогом поладили, но документы на домик в тихом городке, оформленный на подставное лицо, он ей все же отдаст. Запасной вариант лишним никогда не будет. Кто этих герцогов знает? Милый сейчас — совсем не обязательно милый всегда, а сестричка отлично умела вызывать в окружающих стойко желание себя придушить.

Хотя со стороны казалось, что самым себе-на-уме членом их семейки был он, Виль, сам мужчина считал, что именно его младшую сестру категорически невозможно было заставить делать то, что нужно другим.

Там, где Виль злился, спорил, а потом годами себе и всем вокруг доказывал, что его предпочтения никого не касаются, делал назло и делал карьеру, чтобы не зависеть от отца и его щедрости в распределении наследства, Леона себя всем этим даже не утруждала. Ей не нужны были материальные и словесные подтверждения, чье-то одобрение. На нее не действовали наказания, манипуляции и угрозы. Она им даже не противилась, она их просто не принимала.

Проблема была в том, что если у самого Виля все на лице было написано и на его счет особо не обманывались, то Леона производила вполне обычное для девушки ее положения впечатление. Леди и леди — красивая, самоуверенная и смешливая. Поэтому и ждали от нее того же, что и от любой другой. Считали чуть более непосредственной, чем положено, излишне вспыльчивой — но и все. И того масштаба, с которого она плевала на все и всех, поначалу даже не замечали.

В одном матушка была права, если в кого Леона и пошла, то в троюродного дедушку! А его пятнадцать раз пыталась отравить собственная жена, и после каждой неудачной попытки он заставлял ее вышивать гобелен с пафосно-торжественным изображением того, как он в очередной раз геройски избежал смерти, и вывешивал их в ее покоях.

Конечно, это не значило, что все обязательно будет плохо. Герцог показался Вилю довольно спокойным в хорошем смысле, а из той информации, что он успел собрать, картина вырисовывалась вполне приемлемая.

И Леона вела себя с женихом довольно свободно и, по крайней мере, на глазах Виля герцог ни разу ее не одернул, не посмотрел с осуждением, и вообще был довольно мил. Но он мужчина, он занимает высокое положение — у него неизбежно есть ожидания от женщины, от будущей жены. Насколько Леона будет им соответствовать? И как он поступит, когда его ожидания столкнутся с реальностью, в которой жена не считает его мнение важнее своего? Пока они хотят одного, все в порядке, но что, если их мнения разойдутся? У мужа всегда больше рычагов давления, чем у жены.

Взгляд мужчины наткнулся на тоненькую фигурку герцогской секретарши. Сколько там они лет вместе проработали? Кто лучше нее может знать, чего можно ожидать от Сильбербоа, как от мужчины? Хорошенькая, и начальник у нее тоже хоть куда — вряд ли бы не переспали.

Она вдруг поймала его взгляд, и мужчина очаровательно улыбнулся, взглядом спрашивая, не против ли она составить ему компанию. Девушка мягко улыбнулась в ответ и робко опустила глаза, но Виль слишком хорошо знал цену мягким улыбкам, и не заметить, как препарирующий совсем не робко взгляд быстро и цепко прошелся по нему, прежде чем скрыться за длинными ресницами, мог разве что будучи пьяным, как свинья.

Он пружинисто оттолкнулся от колонны, направляясь к мисс… Фиби? Фиби Ламбри, кажется? Пусть будет мисс Ламбри. Кажется она не собиралась возвращаться в герцогство с будущими молодоженами — оно и правильно. Но поболтать же вряд ли откажется?

Княжна даже не старалась делать вид, что рада здесь находится. От шума давило виски, от необходимости делать, что должно, будто обручем сдавливало голову и хотелось только, чтобы побыстрее все это закончилось. Королева следила за каждым ее движением, словно огромная хищная птица, принц смотрел сквозь нее… И не понятно было, что злит больше. Он пригласил ее на танец будто нехотя — хотя почему будто? — задал ради приличия пару вопросов и даже не обратил внимания, что она на них не ответила.

Ярилая поймала направление его взгляда и скривилась, уткнувшись в эту мисс Фламмен. Вся семейка — просто какие-то уродцы! Что сестра, что брат. Ведут себя, как вздумается, выделываются, как хотят, а им и слова против не говорят! Почему так? Почему они, дети какого-то герцога могут себе такое позволить, а она, княжеская дочь — нет? Разве это справедливо?! Этот смазливый хлыщ вырядился, как на карнавал, а королева даже глазом не повела, а стоило ей заикнуться о свободном фасоне платья — так неприлично, как можно!

Но им же можно! Какого беса?! И самое отвратительное — все вокруг наслаждаются праздником, который, вроде как, посвящен ее приезду… Герцог со своей невестой смотрят друг на друга, шепчутся о чем-то довольно, улыбаются. Брат ее тоже нашел себе какую-то девицу и доволен. Королева что-то с улыбкой говорит королю. И все вокруг довольные. Кроме нее. Все делают, что хотят, и ничего им за это не будет. Только ей.

Все счастливы. Только не она. Она должны будет выйти замуж за дурацкого, холодного принца, к которому в комплекте идет дурацкая, холодная мамаша и жить в этом дурацком холодном королевстве, где зима на два месяца длиннее и на порядок холоднее. За ней будут следить сотни глаз, сотни рук будут держать ее на привязи и сотни языков осуждать каждое ее слово. Раньше она думала, что ей не дают вздохнуть спокойно?.. Как же она ошибалась!

Уже даже не злость, а какое-то тупое смирение охватило ее, и девушка, едва закончился танец, вышла на балкон подышать воздухом, только бы никого не видеть.

Как же она всех ненавидит!

Стоило ли сомневаться, что даже здесь ее не оставят в покое. Из самого угла, куда она забилась, чтобы даже в окно никого не видеть, она смотрела, как заходит невеста герцога. Лучше бы герцог был ее женихом. Он с ней хотя бы разговаривал всерьез. Но даже он почему-то достался этой ведьме. Как она вообще может кому-то нравится?..

Как же хотелось сказать ей какую-нибудь гадость!

— Мисс Фламмен, — раздался насмешливый голос из угла, и я едва не вздрогнула.

Интересно, а княжна — это расплата за какие именно грехи? Просто любопытно! А еще любопытней было, чего ей в конце концов от меня надо? Даже нет, не так. Что у нее такого случилось, что она вся аж чешется от желания каждому встречному день подгадить? У меня тоже бывали такие дни — честно! — так что в целом я могла понять. Но не припомню, чтобы даже у меня так основательно и долго бурлило в душе отходами жизнедеятельности.

— Ваше Высочество, как я рада вас видеть, — солнечно улыбнулась я, благо сделать это было несложно — настроение было преотличное!

— М-гу, — как-то неопределенно промычала она, не желая отвечать тем же.

— Как славно, — я по-птичьи наклонила голову к плечу, — что мы обе решили выйти именно сейчас! Видимо, у нас много общего!

Я уже успела заметить, что любое сравнение со мной причиняет ей почти невыразимую боль, и просто не могла не воспользоваться этим.

Она как-то криво усмехнулась и вздернула подбородок.

— Хотела у вас спросить, мисс… Фламмен? — я кивнула, — Так вот, мисс Фламмен, а где ваш брат заказывал украшения? Так чудно смотрятся!

Боги, как не оригинально! И эта женщина должна будет стать нашей королевой? Да ее за такие неизящные подколки съедят в первый же год ее же собственные фрейлины!

— У миссис Лабели! Вы еще про нее не слышали? Она произвела настоящий фурор в столице и что-то заказать у нее сейчас совсем не просто, — честно рассказала я, — Но уж точно не вам. Я и сама, признаться, хочу ее пригласить…