Ненавидеть или полюбить? (СИ) - Владимирова-Бойко Марина. Страница 44

Как только я собралась менять себя, перезвонила Вероника. Она так быстро и возмущенно говорила, что я никак не могла понять, что происходит.

— Вероника, что происходит?

— У нас нет времени, скорее спускайся, я жду тебя на парковке.

Что еще могло случиться, когда, казалось бы, все уже произошло. Но ничего не поделаешь. Я быстро оделась и, покинув квартиру, направилась на парковку, где и ждала меня Вероника.

Ее машину я заметила сразу. Припарковалась она на самом видном месте, причем не очень удачно.

— Ну что так долго? — сразу спросила она, когда я села в машину.

— А что собственно случилось?

— Ты знаешь, где сейчас твой сын?

— В садике, вот скоро поеду его забирать, а что?

— Поехали, проверим…

Вероника резко сдала назад и тут меня затрясло. Колотило, как осиновый лист. Почему она спросила за Марка? За моего маленького малыша, за моего теплого комочка счастья любви и радости. За мою жизнь и за мое все самое лучшее, что есть в этой жизни. Почему она спросила, где он? И почему она ведет себя, так словно объявлено чрезвычайное положение? В данный момент, в моей голове возникало тысяча вопросов, на которые я так и не могла найти ответов. Я никак не могла понять, к чему она ведет, хотя до меня постепенно начало доходить, что с ним что-то случилось. Откуда она все знает, откуда Вероника знает, что случится беда? Эх, сейчас это не главное. Сейчас самое главное узнать, что с моим маленьким мальчиком, моим защитников все хорошо. И он сейчас в садике, сладко спит или просто тихонько лежит в кроватке, как он это обычно делает.

Мы ехали достаточно быстро. Вероника молчала и смотрела только на дорогу. Я то и дело смотрела то на нее, то в окно, то просто теребила свои пальцы. Нервы сдавали. Все же я решилась спросить:

— Я не пойму, что случилось?

— Твой муж подал на развод и хочет отсудить у тебя детей. В первую очередь он хочет забрать Марка. — Вероника это сказал так, словно выстрелила и ружья. Я не верила своим ушам и громко рассмеялась.

— Что? Не может этого быть. Не может!

— Может. Еще, как может. Я тебе говорила подавай на развод. А теперь все — поздно. Он не просто подал на развод, он еще и заявил, что тебе не чем кормить детей, из-за того, что ты безработная. Ты же ему смс-ки писала: мне не чем кормить детей. Вот и получай.

— Откуда? Откуда тебе все это известно?

— Мир не без добрых людей. Хорошие люди из суда позвонили и сообщили, за шоколадку.

— Он что может забрать моего сыночка. Моего Марка?

— Может. Еще как может! Он отец, причем, обеспеченный человек. Ему и карты в руки.

— Вот сволочь! Вот гад. Скотина!

Всю оставшуюся дорогу я возмущалась, как могла. Но это мне не совсем помогло. Когда мы приехали в садик, то воспитательница мне сообщила, что Марка забрал папа, еще час назад.

— Какого? Какого хрена вы отдаете ребенка чужим? — Тут я не выдержала и взяла ее за шквары. Воспитательница, по всей видимости, не ожидала такой моей реакции и ответила что попало:

— Так, кто его знает, что он чужой. И Марк к нему пошел.

В наш разговор вмешалась Вероника. Она расцепила нас, а затем отвела меня в сторону и тихо сказала:

— Поздно уже. Не успели мы.

Я зарыдала на взрыв. В данный момент мне было всеравно, только верните моего сына. Я присела на низкую скамейку, где переодеваются детишки и, прикрыв лицо руками начала рыдать. Сама того не желая, я ничего е могла поделать и слезы мои самопроизвольно лились ручьем.

— Могу узнать, что случилось? — все же поинтересовалась воспитатель.

Но Вероника ей ничего не ответила, только схватила меня за руку и начала поднимать.

— Спасибо, ничего. Мы уже пойдем.

Как оказалось, Вероника — сильная женщина. Одним рывком она подняла меня со скамейки и потащила к выходу. Как мы обулись, вышли из сада, сели в машину — я все это плохо помню. Пришла в себя я лишь тогда, когда уже сидя в машине, Вероника протянула мне платок и спокойно произнесла:

— Ты знаешь, где его искать или в полицию поедем?

— Знаю, — ответила я и вытерла слезы.

Вот это удар ниже пояса. Удар по самому больному месту. В любом случае, тут не обошлось без помощи моей подруженьки. Толик бы не дадумался, а она в свою очередь ему подсказала, как действовать. Вот почему такая не справедливость? Почему я не послушала Веронику, а продолжала верить, надеяться и ждать, что мой Толичка — хороший и просто ошибся. Оказывается, да ни фига он не ошибся, козлина! И вся его семейка, включая даже брата не родного.

Погода сегодня была сухой и морозной. Солнце так ярко светило, что хоть солнцезащитные очки одевай. Добрались мы до нужного нам места очень быстро. Не смотря на такое грандиозное происшествие, которое произошло со мной, начиная с самого утра, мое сердце было спокойно, по крайней мере за Марка. Мне показалось, что все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо, нужно лишь немножечко потерпеть.

Выйдя из машины, мы с Вероникой направились к дому Антонине Арнольдовне. Мне казалось, что Марка привезли именно сюда. Ну куда еще-то? В последнее время я здесь стала часто бывать. В конце концов, нужно раз и навсегда разобраться с мужем и забыть этот адрес навсегда.

К моему удивлению, в этот раз мать Толика быстро открыла нам дверь. Я без всякого: "Здрасти", просто вломилась в ее дом, причем резко и демонстративно отодвинула ее в сторону. Вероника вела себя не так нахально, как я и более скромно прошла в прихожую. Не снимая, куртки, обуви я прямиком направилась в зал. На большом персидском ковре, возле разожженного камина сидел Марк и Толик. Толик читал ему книгу.

— Марк! — воскликнула я, встала на колени и протянула к нему руки. Он меня увидел и поднявшись с пола, сразу подбежал ко мне. Слезы снова потекли из моих глаз. Я стала обнимать, целовать своего сыночка. Он тоже обхватил мою шею руками. Я старалась не поддаваться воле чувств и кое-как сдерживала слезы. Хоть это мне очень и очень сложно давалось.

— Сыночек! Пойдем с мамой домой. Нас уже Сонечка заждалась.

— Он никуда не пойдет! — тут из комнаты вышла Лара. Выглядела она как обычно шикарно. На ней был надет теплый белый свитер, черные облагающие джинсы, которые отлично подчеркивали все длинные ноги. Прическу она тоже поменяла. Теперь у нее были длинные вьющиеся волосы цвета спелой пшеницы.

— Пойдет. И еще как пойдет, — я крепко взяла Марка за руку и встала с колен, взяла Марки на руки.

— У нас есть все основания, чтобы мальчик оставался с нами. Толик! Покажи ей документы, — приказала Лара моему мужу. Конечно же, бывшему мужу.

В этот самый момент я жалела лишь об одном. Почему я не послушалась Веронику. Почему я тянула кота за хвост и раньше не позаботилась о том, чтобы не допустить вот такое происшествие.

Пока я рассуждала, что мне делать и как мне быть. Как отсюда слинять со своим ребенком, да скорее, Толик принес документы. Их перехватила Вероника и начала внимательно изучать. Шла минута, затем другая. Мы все напряженно ждали, что скажет она. Она же в свою очередь листала страницы, одну за другой, пытаясь что-то отыскать, хоть за что-то зацепиться, но по всей видимости, мы проигрывали по полной.

— Да, все верно, — наконец-то произнесла она. Ребенок пока остается с вами.

— Не отдам! Слышите! Не отдам! Марк, ты же хочешь домой, правда?

— Хочу с мамой, — Марк крепко прижался ко мне.

— Ты просто настраиваешь ребенка против родного отца. Это кстати, тоже учтут в суде. И еще кое-что. Через несколько дней мы вылетаем в Майами. Марк летит с нами, — заявила Лара, так по-деловому, словно в данный момент она втаптывает меня в землю. Собственно это у нее получилось. Это же нужно иметь столько ненависти, чтобы такое сотворить. Не любви, не тоски, не жалости. Если честно от происходящего у меня встали волосы дыбом. Как оказалось, не Игнат мой злейший враг, а близкая подруга и мой муженек. К радости — бывший. Вот чего удумали, ребенка у меня забрать. Да я их…, разорву, как тузик грелку и косточек не оставлю!