Без пощады (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 3

Афафренфер хотел боднуть противника, но не успел этого сделать, как ощутил оглушающий удар в лицо.

Удар ногой.

Ногой! Невозможно, закричало ему сознание. Они с Кейном были слишком близко. Как мог Кейн ударить его в лицо, когда между ними было меньше фута?

Он не мог поверить. Он отказывался в это верить, даже рухнув на пятую точку.

Афафренфер потряс головой, прогоняя пляшущие перед глазами звёзды, и поднял взгляд — увидев, что Кейн смотрит на него сверху вниз, протягивая руку, чтобы помочь подняться.

Юноша принял руку и начал вставать, но упал обратно на задницу, потом наполовину рухнул, наполовину перекатился набок.

Какое-то время спустя — он не знал, какое — Афафренфер приподнялся на локте, посмотрел на своего противника, своего дорогого друга, который сидел перед ним, скрестив ноги.

— Я считал свой приём с перехватом меча и ударом вниз эффективным, — сказал Афафренфер, сплёвывая кровь с каждым словом. Он знал, что губа сильно рассечена, и от боли в челюсти по лицу прокатывались резкие волны пламени.

— Он мог убить практически любого противника, — поздравил Кейн.

— Но не вас.

Кейн пожал плечами.

— Дзирта? — поддразнил Афафренфер, поскольку тёмный эльф занял место личного ученика Кейна, ранее принадлежавшее самому послушнику.

Спустя мгновение, проведённое в задумчивой позе, Кейн снова пожал плечами, но не вслух отрицания не произнёс.

— Если бы Дзирт и Афафренфер сразились, на кого поставил бы магистр Кейн? — спросил Афафренфер.

— Магистру Кейну ничего не нужно, и поэтому он не нуждается в ставках, — ответил Кейн.

— Представьте, что нуждаетесь.

— Тебе может не понравиться мой ответ.

Афафренфер рассмеялся, затем застонал и схватился за лицо. Он ухватился за нос большим и указательным пальцем и сдвинул его в сторону.

От этого заболели зубы, и он стал подозревать, что его череп треснул от нижней части носа до дёсен.

— Если ты можешь победить меня, зачем бросать вызов хозяйке зимы? — спросил тогда Кейн, и Афафренфер удивлённо посмотрел на него в ответ на смену темы.

— Госпожа Саван ожидает моего второго вызова? — спросил юноша, недвусмысленно напоминая, что в прошлом сезоне Саван победила его. Монах попытался прогнать из голоса нетерпение. Он уже давно преследовал Саван, до и после своего поражения, почти выздоровел и достаточно усовершенствовал свои навыки, чтобы бросить ей новый вызов и стать хозяином восточного ветра. Но и Саван, подстёгнутая настойчивостью Афафренфера, усердно занималась и достигла следующего ранга, прежде чем Афафренфер успел официально вызывать её на бой. Теперь она была хозяйкой зимы, и Афафренфер получил освободившееся звание хозяина восточного ветра, не проявив себя в тренировочном поединке против любого из трёх монахов монастыря Жёлтой Розы, стоящих выше него: Саван, хозяйки зимы; Перривинкля Шина, хозяина весны; и Кейна, магистра цветов.

Кейн кивнул. Сейчас ранг над Афафренфером был занят, и обладать им мог лишь один человек. Чтобы стать хозяином зимы, Афафренфер должен был победить текущую хозяйку Саван. Затем ему придётся защищать свой новый титул — скорее всего, снова против Саван или, может быть, против восходящего хозяина западного ветра, Халаваша, который по свидетельствам очевидцев тоже добился большого прогресса в своём обучении (а по слухам — тайно тренировался с магистром Кейном).

— А на этот бой магистр Кейн будет делать ставки?

— Нет.

— А если бы делал, он бы знал, на кого ставить?

— Да.

— И в таком случае магистр Кейн считал бы свою ставку надёжной? — настаивал Афафренфер.

Кейн усмехнулся и ответил «Да», затем зашагал прочь.

— Надеюсь, что мы оба проживём достаточно долго, и однажды я смогу бросить вам вызов по всем правилам, — сказал ему вслед Афафренфер.

Кейн остановился и какое-то время стоял неподвижно, потом обернулся.

— Ты — мой друг, брат Афафренфер. Через тебя и вместе с тобой ради благополучия людей мы совершали великие дела. Поэтому я скажу тебе вот что, и надеюсь, что ты усвоишь этот урок, самый важный из всех моих уроков: заполучить титул верховного магистра цветов не может быть твоей целью.

— Я желаю бросить вам вызов и победить лишь потому, что в этой победе увижу собственный прогресс, — ответил Афафренфер.

Кейн кивнул.

— Твой собственный прогресс, — согласился он. — Борьба идёт внутри тебя, друг мой, стремление к физическому и духовному миру и безупречности.

— И всё же мы бросаем вызов друг другу, чтобы измерить этот прогресс.

— Какова твоя цель? — спросил Кейн.

— Вы только что её назвали.

— Нет, — возразил Кейн. — Это не твоя цель. Никогда не думай об этом, как о цели. Это твоё путешествие. Таким образом ты осознаёшь своё существование и достигаешь мира с тревогами смертной оболочки и неуверенностью конца, который мы все должны будем однажды встретить.

— В ордене святых Солларов все стремятся быть такими, как магистр Кейн, — сказал Афафренфер.

— Писарь, который берётся за книгу, чтобы её закончить, преследует свою цель слепо, уменьшает важность опыта, полученного за месяцы переписывания, отказывается от радости, эмоций, озарений и памяти о своём путешествии через этот процесс. Поэтому я спрошу снова: какова твоя цель?

Афафренфер непонимающе смотрел на него.

— У тебя нет цели, — ответил на собственный вопрос магистр. — В чём заключается твоё путешествие?

— В том, чтобы учиться, жить, расти, двигаться к истине, — ответил Афафренфер.

— К истине?

— К истинному себе, к истине обо всём, что меня окружает.

Магистр Кейн удовлетворённо улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Не потеряй это из виду, — предупредил он, уходя, — или отдашь титул хозяина зимы сразу после того, как получишь его.

Афафренферу потребовалось какое-то время, чтобы понять смысл последних слов Кейна. Верховный магистр, такой мудрый и знающий, был уверен в его победе над Саван. Ошеломлённый послушник опустился обратно на пол.

Он по-прежнему не мог понять, как Кейн смог ударить его в лицо с такой силой, когда они стояли практически лицом к лицу.

Однажды пойму, подумал послушник, и выбросил это из головы. Это придёт к нему со временем в процессе преодоления испытаний в ходе его физического и духовного путешествия — или нет.

После тяжёлого подъёма Афафренфер сидел на тесной кромке высокого скалистого утёса, который пользовался большой известностью в ордене святых Солларов. Именно здесь полвека тому назад великий Кейн превзошёл ограничения своего физического тела и стал един с мультивселенной.

Афафренфер сидел, скрестив перед собой ноги, положив руки на колени ладонями вверх, большой палец касается указательного. Его дыхание было медленным и абсолютно ровным, вдох и выдох — одинаковой длины.

Разум монаха был устремлён глубоко внутрь и одновременно далеко наружу. Он никогда не был дальше от своего тела, чем сейчас, но в то же время никогда прежде не чувствовал себя более единым с ним.

Он чувствовал приближение своей цели, чувствовал, что наконец познал оковы своих физических ограничений, того самого клея, что придавал Афафренферу форму.

Он не ощущал холодных укусов высокогорного ветра. Он не слышал его в ушах, как и кличи огромных кондоров, что парили на восходящих потоках.

Поскольку его окружение ничего не значило. Его фокус был внутри себя и вокруг, везде и нигде.

Он тыкнул в клей пальцем своей воли и почувствовал, как ослабли оковы.

Он был уверен, что может сломать их полностью, и когда это сделает — познает вечность. Он превзойдёт свою смертную оболочку. Он станет един со всем остальным…

Однако размышления об этом прервали необходимую ему концентрацию. Внутри него пылали воспоминания, ведь он уже совершал это прежде — но с чужой помощью. Внутри него был магистр Кейн, завладевший его телом, разделивший с ним форму. Когда великий белый дракон встал перед ними, Кейн сломал физические преграды Афафренфера, расклеил многочисленные частицы, которые собрались вместе, чтобы сложиться в существо, известное как Афафренфер.