Рука Хаоса - Уэйс Маргарет. Страница 68

Та пристально смотрела на него.

— А теперь, — промолвила она после короткого молчания, — тебя призвали к ответу.

— Меня вызвали, чтобы я выполнил уговор.

— И это идет вразрез с твоими желаниями. Ты привез с собой женщину-мистериарха.

Хуго вспыхнул, хлебнул еще вина — не потому, что хотел, а потому, что это давало ему возможность избегать взгляда Чанг. В ее голосе он услышал — или ему почудилось — нотки упрека.

— Я никогда и не думал скрывать, кто она такая, от тебя, Чанг, — ответил Хуго. — Я таился только от тех городских дурней. Я не желал беспокойства. Эта женщина мой наниматель.

Он услышал шорох тонкого шелка и понял, что Чанг улыбается, пожимая плечами. Ему показалось, что он слышит ее невысказанные слова: «Ври себе, если уж так хочется. А мне врать не надо».

— Очень мудро, — только и сказала она вслух. — Какие сложности?

— Прошлый уговор противоречит моей нынешней работе.

— И что ты будешь делать, чтобы уладить это дело, Хуго Десница?

— Не знаю, — ответил Хуго, крутя ножку пустого кубка и глядя, как свет отражается от драгоценных камней на подставке.

Чанг тихонько вздохнула, легко постукивая кончиками пальцев по столу.

— Поскольку ты не просишь совета, я и не стану тебе советовать. Однако я прошу тебя подумать над словами, которые произносил здесь тот молодой человек. Уговор — дело святое. Если ты его нарушишь, нам не останется ничего другого, как признать, что ты нарушил и верность Братству. И никто не избежит кары note 54, даже ты, Хуго Десница.

— Знаю, — сказал он, но на этот раз посмотрел на нее.

— Очень хорошо. — Она оживилась, сложила руки. Неприятное ощущение улетучилось. — Ты пришел сюда по делу. Чем мы можем тебе помочь?

Хуго встал, подошел к буфету, налил еще вина, опорожнил кубок одним глотком, даже не замечая тонкого аромата напитка. Если ему не удастся убить Бэйна, то он утратит не только честь, но и жизнь. А убить ребенка — значит убить и его мать. По крайней мере, так понимал Хуго.

Он снова вернулся мыслью к тем минутам, когда Иридаль спокойно и доверчиво спала у него на руках.

Она пришла вместе с ним сюда, в это ужасное место, доверясь ему, доверясь чему-то, что есть в нем. Доверясь его чести, его любви. Он отдал ей и то, и другое как дар, когда умирал. И со смертью этот дар вернулся к нему стократ.

А затем его вырвали из объятий смерти, и любовь и честь умерли, хотя он и остался жить. Странный и страшный парадокс. Возможно, в смерти он снова обретет их, но только не в том случае, если он совершит это ужасное деяние. Он понимал, что если не сделает этого, то нарушит клятву Братству, и тогда они встанут против него и ему волей-неволей придется сражаться с ними. И он никогда не найдет того, что потерял. Он будет громоздить одно грязное преступление на другое, пока тьма не поглотит его окончательно.

«Может, лучше попросить Чанг достать этот кинжал из шкатулки и вонзить его в мое сердце?»

— Мне нужно добраться до эльфийских земель, — резко сказал он, повернувшись к ней. — И все сведения, которые ты сможешь сообщить мне.

— Добраться туда — не проблема, да ты и сам это прекрасно знаешь, — ответила Чанг. Если его долгое молчание и обеспокоило ее, то она не подала виду. — Но как ты останешься неузнанным? У тебя есть собственные методы маскировки на вражеской территории, поскольку ты не раз прежде бывал на Аристагоне и тебя не узнали. Но годятся ли они для твоей спутницы?

— Да, — коротко ответил Хуго.

Чанг не стала расспрашивать. В Братстве у каждого были свои методы и других это не касалось. Но скорее всего она просто их знала.

— Куда тебе нужно попасть? — Чанг взяла перо и потянула к себе лист бумаги.

— На Паксарию.

Чанг обмакнула перо в чернила.

— В Имперанон, — сказал Хуго. Чанг поджала губы, вставила перо в чернильницу и твердо посмотрела на Хуго.

— Тебе нужно по этому делу попасть в Имперанон? В императорский замок?

— Да, Чанг. — Хуго достал трубку, засунул ее в рот и задумчиво пососал ее.

— Можешь курить, — сказала Чанг, изящно кивнув на огонь. — Только окно открой.

Хуго чуть-чуть приоткрыл маленькое окошечко в свинцовом переплете. Набил трубку стрего, зажег ее угольком из камина и с благодарностью вдохнул едкий дым.

— Это будет нелегко, — продолжала Чанг. — Я могу дать тебе подробную карту дворца и его окрестностей. К тому же во дворце у нас есть свой человек, который за плату тебе поможет. Но войти в эльфийскую твердыню… — Чанг пожала плечами и покачала головой.

— Я смогу туда проникнуть, — мрачно сказал Хуго. — Это не труднее, чем выйти из нее… живым.

Он повернулся, подошел к своему креслу у ее стола и снова сел. Сейчас, когда они говорили о деле, когда в его руках была трубка, а стрего в его крови приятно смешивался с вином, он на время мог забыть о преследовавших его кошмарах.

— У тебя, конечно же, есть план, — сказала Чанг. — Иначе бы ты за такое не взялся.

— Только часть плана, — сказал он. — Именно поэтому мне нужны сведения. Хоть какие, пусть ничтожные или не относящиеся на первый взгляд к делу, все сгодится. Каково политическое положение императора?

— Отчаянное, — сказала Чанг, откидываясь в кресле. — О, в самом Импераноне жизнь не сильно изменилась. Вечеринки, веселье, развлечения каждый вечер. Но смеются там, как говорится, от вина, а не от души. Агах-ран не может допустить намечающегося союза между Риш-аном и Стефаном. Если такое случится, империи Трибус придет конец, и Агах-ран это понимает.

Хуго хмыкнул, попыхивая трубкой.

Чанг томно посмотрела на него из-под полуопущенных век.

Твоя работа связана с сыном Стефана, который, как говорят, вовсе не его сын. Да, я слышала, что мальчик в руках у императора. Будь спокоен, друг, я ни о чем не спрашиваю. Я начинаю понимать, в какой паутине ты увяз.

— На чьей стороне в этом деле Братство?

— На своей, конечно же, — пожала плечами Чанг. — Война была прибыльной для нас, для Скурваша. Мир положит конец контрабанде. Но я не сомневаюсь, что появятся другие способы для ведения дел. Покуда в нашем мире живут жадность, ненависть, похоть, честолюбие, — Братство будет процветать.

— Удивительно, что никто не нанял никого из наших для убийства Риш-ана.

— Нанимали. Он замечательная личность, — вздохнула Чанг и устремила взгляд в пространство. — Не хотела признаваться тебе, но принц один из тех мужчин, с которым я была бы рада познакомиться в те годы, когда я была юна и привлекательна. Даже сейчас… Но этому не сбыться.

Эльфийка снова вздохнула и вернулась к нынешним делам.

— На этом мы потеряли двух хороших мужчин и лучшую из моих женщин. Донесения говорят о том, что его охраняет магикус, который постоянно находится при нем. Это женщина по имени Равенсларк Черный Жаворонок. Может, сам возьмешься за это дело, друг мой? Его голова дорого стоит.

— Да не попустят предки, — отрезал Хуго. — На всем свете недостанет денег, чтобы заплатить мне за это.

— Правильно. Ты мудр. В дни нашей молодости мы сказали бы — Кренка-Анрис хранит его.

Чанг сидела молча, с полузакрытыми глазами, рассеянно рисуя пальцем на полированном дереве стола круги кровью. Хуго, подумав, что она устала, собрался было уйти, но тут она открыла глаза и открыто взглянула на него.

— У меня есть сведения, которые могут помочь тебе. Странные сведения, всего лишь слухи. Но если и так, то это великое знамение.

— И что это?

— Говорят, что Кенкари перестали принимать души. Хуго вынул трубку изо рта. Глаза его сузились.

— Почему?

Чанг усмехнулась, слегка шевельнула рукой.

— Они обнаружили, что души, которые приносят в Храм Альбедо, еще не готовы прийти к ним. Их отправляли туда по приказу императора.

Хуго понадобилось несколько мгновений, чтобы понять смысл сказанного.

— Убийства? — Он воззрился на нее. — Агах-ран что, спятил?