Пророк (ЛП) - Андрижески Дж. С.. Страница 70

Его боль резко усилилась.

Он заговорил прежде, чем успел подумать, хорошая ли это идея.

— Я хочу этого, — сказал он ей, пробормотав слова прямо ей в губы, когда она наклонилась, чтобы вновь поцеловать его. Он обеими руками стиснул её волосы, привлекая к себе и жадно отвечая на поцелуй. Через считанные секунды он углубил этот поцелуй, вкладывая больше света в язык и губы, ощущая, как от этого она начинает извиваться на его груди и впиваться руками в его голую кожу. Локи помедлил ровно настолько, чтобы пробормотать ей в губы: — I’thir li’dare. Я так сильно этого хочу, Джина… так сильно.

Он почувствовал, как она отреагировала на то, что он называет её по имени.

Ей нравилось, когда он произносил её имя.

Ей казалось, что это сексуально, что его потребность в ней сексуальна, и то, как он льнул к ней — это сексуально. И что его губы и язык ощущались просто ох*еть как изумительно, когда он целовал её, и она уже задавалась вопросом, как этот язык будет ощущаться, целуя другие части её тела. Он чувствовал, что она гадает, как он так долго пробыл без девушки с такой-то внешностью, с этим дьявольским голосом, грудью, лицом и умением владеть своим ртом и руками.

Он чувствовал, как она гадает, говорил ли он ей правду, когда утверждал, что Мика его не хочет. Он ощущал, что ей нравится, когда он говорит на прекси, даже если она его не понимала.

«Пока, — тихо сказал Локи про себя. — Она пока не понимает прекси. Я это исправлю».

Посмотрев ей в лицо, он опять осознал, что уже затерялся в этом. Он потерян, и она, возможно, тоже, даже если она сама того не понимала.

Эта мысль вызывала в нём странное чувство вины.

Но только на мгновение.

Это была последняя мысль в голове Локи перед тем, как он притянул её губы обратно к своим.

Глава 29

Настоящая ссора

К тому времени, когда я реально оказалась готова войти туда, я была взвинчена, даже почти нервничала.

Мой адреналин практически выветрился.

Прошло слишком много времени.

Прежде чем я успела направиться туда, чтобы поговорить с ним, меня затянул инцидент с командой разведки, что выбило меня из колеи сразу на нескольких уровнях. Во-первых, как я и сказала, это заняло слишком много времени. Я уже шла поговорить с Ревиком, когда меня отвлекли. А ещё до звонка Балидора я вообще не знала, что данная операция вообще проводится.

Так что да, когда всё пошло не по плану, я была не в курсе.

А ещё я немного взбесилась.

Конечно, я знала, что команду Локи отправили во Флашинг, район Квинса, на поиски матери Данте. Этим утром я даже слышала по коммуникаторам, что они нашли её живой, что уже само по себе было маленьким чудом.

Я не имела ни малейшего понятия, что прошлой ночью Ревик перенаправил эту команду в Вашингтон, пока в Нью-Йорке был ещё день. Предположительно, он сделал это, пока я находилась на палубе и смотрела на след авианосца… или после того, как я уснула.

Никто даже не сказал мне, на поиски чего он их туда отправил. Всю информацию по конкретной цели Ревик зашифровал и отправил непосредственно Локи вместе со схемами, планом подхода и несколькими запасными планами. Даже у Балидора не было этих сведений… и у Оли, которая отправила этот пакет информации по связи.

Теперь никто не мог мне сказать, что случилось с Локи — которого, видимо, подстрелили. С тех пор, как «Чинук» покинул земли Белого Дома, команда не выходила на связь.

Ясен пень, я была не в восторге.

В Нью-Йорке они никого не потеряли во время операции по вызволению матери Данте. Через несколько часов их перенаправляют в Вашингтон, и один из наших лучших разведчиков ранен, плюс мы теряем Онтари, ещё одного разведчика Адипана с высоким рангом, и как минимум два других видящих получают серьёзные травмы — на миссии, о которой я ничего не знаю и не имею к ней доступа.

Так что да, я разозлилась.

Само собой, я заметила лицемерие в данной ситуации.

В конце концов, я только что приказала направить нас в Дубай, не обсудив это предварительно с Ревиком. И всё же я пребывала в шоке от того, что Ревик отдал столь беспечное распоряжение, да ещё и так скоро после бардака в Макао. Даже если не принимать в учёт то, что мы потеряли друзей, мы и так не могли похвастаться изобилием видящих с высокими рангами.

Лучше бы у него имелась чертовски весомая причина для такого поступка.

Я постаралась вытолкнуть эту мысль из головы, пока шагала в сторону резервуара, где Ревик предположительно ждал меня.

Ничто из того, что я только что узнала, не привело меня в хорошее расположение духа.

Однако я не могла откладывать это ещё дольше.

Пришла пора нам поговорить по-настоящему.

***

Ну, хотя бы он находился там.

Когда я вошла в дверь-люк, он лежал с гарнитурой в ухе, растянувшись на кровати и скрестив лодыжки. Мне не нужно было смотреть на его лицо, чтобы знать, что он работает. Но должно быть, он довольно глубоко погрузился в процесс, потому что почувствовав мой свет, он резко дёрнулся и удивлённо поднял взгляд.

Он не колебался — сразу выпрямился из своей позы, как кот, содрав гарнитуру и не замедляя вставания. Никакое из этих движений не было открыто агрессивным, но что-то в его манере двигаться по-прежнему вызывало у меня ассоциации со временем, проведённым с ним на ринге. Это также заставило меня помедлить. Я оставалась у двери, настороженно наблюдая за ним, присматриваясь к его свету и непроницаемому выражению его лица.

Выразительными оставались лишь его глаза.

Откровенно холодные, они сияли над этими высокими скулами, наблюдая за мной так же осторожно, как я наблюдала за ним.

Затем я осознала, что по-прежнему чувствую Ниилу, и обернулась через плечо.

Встретившись взглядом с женщиной-видящей, я заметила там обеспокоенное выражение и сделала небрежный жест одной рукой, говоря спокойным тоном.

— Всё хорошо, — сказала я ей. — Можешь закрывать. И отключи наблюдение, пожалуйста.

Я наблюдала за лицом Ниилы, пока та переваривала мои инструкции.

Я чувствовала, что часть её хотела что-то сказать, напомнить мне, что они будут прямо за дверью — а может, упомянуть кое-какие меры безопасности в самом резервуаре. Я видела, что она также хотела вложить какой-то другой посыл — может, дать мне знать: они не потерпят, чтобы он мне как-то навредил.

Я понимала, что ей больше всего не хочется отключать наблюдение.

Я также осознавала, что она не хочет противиться моему приказу перед Ревиком.

В конце концов, последняя часть взяла верх.

— Конечно, Высокочтимый Мост, — пробормотала она.

Её щёки выглядели краснее обычного, но она тут же принялась закрывать дверь. Я наблюдала, пока панель не закрылась окончательно, и красная мигающая лампочка над дверью не засветилась непрерывным голубым светом. Как только в камере над дверью погас огонёк, я повернулась лицом к Ревику.

Выражение его лица изменилось в этой паузе.

Часть того холода ушла из его глаз. Он по-прежнему выглядел злым, но что-то в этой злости показалось мне более открытым — а может, это была просто готовность открыто поругаться со мной.

Я наблюдала, как он бросил свою гарнитуру на стол, заваленный более крупными и похожими на животных машинами. Когда он посмотрел на меня в следующий раз, его тонкие губы хмуро поджались.

— Ну? — сказал он.

Я ощущала его свет как электрический заряд, змеящийся вокруг и сквозь меня, заставляя напрягаться мои пальцы, челюсти, мышцы ног, рук и живота. Его свет стал ещё более наэлектризованным через несколько секунд, курсируя по моему aleimi как огонь. Я даже не могла определить, что из этого мне казалось злостью. Это больше напоминало силу — заряд, который он едва сдерживал, скользящий в верхних частях его света.

— Ты начнёшь? — спросил он. — Или я?

Он сделал шаг в мою сторону, и я ощутила, как что-то в его самоконтроле сломалось.