Чародейка Его светлости (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi". Страница 40

— В любом случае, Лин — настоящий правитель, — я раскрыла сумку. — Если ты видел его тогда, пять лет назад, может быть, узнаешь.

Из сумки появился мой телефон. Хайден научил меня заряжать его, и я использовала аппарат как фотокамеру. Больше ни на что он тут не годился, естественно. Взяла с собой только для того, чтобы украдкой смотреть на фотки Лина. У меня был целый альбом: Лин в разных позах, с разным выражением лица, Лин со мной, где-то оставался даже Лин пятилетней давности.

Включив его и выведя на экран нужную фотку (как раз ту, давнишнюю, со мной и ба), я показала её мальчику.

Тот безмолвно принял телефон — и чуть не выронил, увидев на экране людей.

— Проклятые небеса! Что это за штука?!

— Ты лучше сюда смотри, — я увеличила фотку. — Узнаёшь?

Мальчик долго всматривался в экран. Потом нехотя сказал:

— Это он. Как ты засунула портрет в эту коробочку? И кто рисовал его, он совсем как живой?

— Секрет фирмы, — я с превосходством улыбнулась. Отобрала телефон, полистала: — Вот так он выглядит сейчас.

Это была моя любимая фотография, совсем недавняя. Лин в своём чёрно-синем костюме смотрел вдаль, закат гладил его скулы, обливал золотом губы, подсвечивал глаза. Чёрные ресницы чуть опущены, на лице задумчивость. При взгляде на это фото у меня каждый раз сладко сжималось внутри. Казалось, что ещё вот-вот, и я почувствую его запах, смогу прикоснуться губами к гладкой коже, меня сожмут сильные руки.

Боже, не прошло и суток, а я уже соскучилась.

На эту фотографию мальчик смотрел ещё дольше. Потом молча вернул мне телефон. Отвернулся и нахохлился, снова глядя в окно.

Тут в дверь постучали и пришлось прерваться. Я задёрнула занавеси, приказав пацану сидеть тихо. Служанки быстро наполнили ванну и удалились.

— Ванна готова. Прости, что тут она только одна, — я вспомнила обычаи Аэлина и усмехнулась. — И прости, но я приму её первая. Боюсь, после тебя воду только выбрасывать.

После просмотра фотографий мальчик притих и без возражений согласился посидеть в ванной комнате за ширмой, пока я купаюсь.

— Так значит, у вас тут распространяют слухи, что герцог Аэлин — незаконно занявший престол самозванец, — задумчиво сказала я, залезая в горячую воду. — Очень ожидаемо и очень неприятно... Надо будет сообщить ему.

— Ты близка с ним? Ты ему служишь?

Слава богу, в кои-то веки не приняли за любовницу или невесту. Видимо, потому, что мальчик считал меня чародейкой, а им замуж выходить нельзя.

— Что-то вроде... — если он поедет со мной в Аэлин, со временем поймёт. А пока — я и сама не могла бы с уверенностью определить свой статус. — Как тебя зовут?

— Андирн.

— Отлично, Андирн. Я Ира, но если тебе удобнее, можешь называть меня Ирри.

В итоге было решено, что мальчик останется со мной и в Аэлин мы вернёмся вдвоём. Он не стал называть свою фамилию, а я не настаивала. Будем дома — разберёмся. Может быть, даже получится отыскать его родственников. Насчёт магии я решила, что покажу его Хайдену, может, возьмёт его в ученики.

Андирн был довольно неразговорчив и о себе не рассказывал. Зато жадно расспрашивал о том, что сейчас происходит в Аэлин, какие ходят разговоры, какие планы у Аэлина противостоять вторжению Маири-касса, если оно случится.

Методом шантажа и пыток (обрезания волос и грязных ногтей) удалось выяснить, что скитается Андирн вот уже пару лет. Но в Маири появился не так давно, раньше жил где-то в глуши. Я то и дело ловила себя на мысли, что вспоминаю Лина: он был таким же диковатым волчонком, злым, подозрительным, только ещё и раненым. И ещё Лин постоянно пялился на меня.

Андирн не пялился. Он при разговоре вообще отводил глаза в сторону: то ли стеснялся, то ли не привык ещё — а я с трудом подавляла желание погладить его по стриженой макушке.

ГЛАВА 29.

На третий день совместного житья настало назначенное мне время инициации. Велев Андирну не высовывать из гостиницы носа (он, к слову, постоянно нарушал это обещание, поэтому я брала его уже скорее для проформы), я отправилась в расположенное неподалёку Общество Магов.

Общество занимало целый дворец — колоссальную постройку с пузатыми башнями и входом, куда мог бы свободно войти отряд в двадцать бравых гвардейцев, выстроившись в линию.

Когда я подошла, высокие, в несколько метров, створки были раскрыты, и я мельком заметила их толщину: не меньше двадцати сантиметров дерева.

Внутреннее убранство напомнило мне наши церкви. Обилие покрытого лаком дерева, тянущиеся ввысь конструкции, солнечный свет, проходящий через мозаичные витражи и ложащийся на пол причудливым узором цветовых пятен. Торжественная тишина и вышедший мне навстречу... чародей? в длинной светлой мантии.

Приветственные слова, напоминание о важности магии и самопознания, напутствие — пока чародей, приспустив веки, читал эту явно заученную наизусть речь, я изучала его лицо. Обычное гладко выбритое мужское лицо, возраст не определить, то ли двадцать, то ли сорок. Слегка приторный тон меня сразу настроил против него, но я постаралась этого не показать.

Наконец меня отвели в Зал Просветления и оставили в одиночестве.

Я знала от Хайдена, что здание Общества Магов тоже построено на месте силы. Причём здешний источник, по словам Хайдена, был куда мощнее, чем наш, аэлинский — но ощущалось это куда хуже, чем в Пещере Жажды. То ли виной был раскинувшийся вокруг шумный многолюдный город, то ли само здание мешало почувствовать. Только сейчас, в этом зале, я смогла уловить отголоски силы.

Поначалу всё шло хорошо. Я потеряла счёт времени, растворяясь в потоке. Летела вместе с облаками над столицей, проливалась дождём, горела огнём в городских каминах, становилась горной породой и мелким песком.

А потом что-то случилось.

Энергия переполнила меня, я почувствовала неизмеримый восторг, захотела объять всю землю, всех людей, потому что все они были прекрасны. Распростёрла руки, пропуская через себя мощь источника, одаряя мир благодатью, делясь восторгом и счастьем. Я хотела, чтобы люди Маири-касса поняли, что Аэлин прекрасна. Что на неё нельзя нападать. Что нет ничего лучше мира во всём мире, любви и всепрощения.

Я изливалась энергией, черпая из бесконечного источника — и вдруг меня грубо от этого источника отключили.

Пришла в себя я уже лёжа на жёсткой скамье в незнакомой мне комнате. Сзади, из высокого продолговатого окна, лился тусклый свет — ещё не сумерки, значит, прошло не так много времени. Слава богу, а то Андирн там сидит без еды и питья. Если, конечно, не сбежал ещё.

— Она очнулась, — сказал чужой гортанный голос.

— Как вы себя чувствуете, моя леди? — и второй — мягкий и обволакивающий.

Я обернулась и увидела на пороге, у раскрытых дверей, двоих. Один был в мантии — но совсем другой, нежели встречавший меня чародей — в роскошной, атласной, отороченной мехом. На груди сверкала тяжёлая золотая цепь. Второй был одет куда проще, по-мужски, в подобранные ниже колен штаны, блузу и жилет. Он почти не смотрел на меня. Зато первый, в мантии, буравил пристальным взглядом.

— Откуда вы, моя леди? — спросил он мягко. — Вы ведь не здешняя, я не ошибаюсь?

— Не ошибаетесь, — я спустила ноги со скамьи. — Я из Ивикании. Что случилось?

— Боюсь, у вас был выплеск силы, — участливо сообщил чародей.

Я поморщилась: ну вот опять. Надеюсь, я не учинила локальный армагеддец.

— Сегодня по всему городу супруги будут любить друг друга с двойным усердием, — чародей усмехнулся, и его спутник угодливо захихикал. — Давно не встречал настолько сильную магию сердца.

Сердце? Пятая стихия... управление людскими эмоциями. Что ж, по крайней мере, я, кажется, ничего не разрушила и никого не свела с ума. Так, а как же инициация? Я ведь прошла её на этот раз?

Я озвучила вопрос, и, похоже, насмешила своей тревогой этого роскошного мужчину. Он поспешил заверить, что стихия приняла меня.