Недотрога (СИ) - Бунькова Екатерина. Страница 9

— А твоему телу понравилось, — пожала плечами Маришка. — Ну ладно, я тебя поняла. Больше не буду принуждать. Но ты все-таки делай это хоть иногда. Тебе самой это может и не нужно, но телу-то надо иногда следовать природным желаниям.

— Если б они у него были, поверь, я бы не отказалась их удовлетворить.

— Хочешь сказать, — Мариша вдруг замялась и стала говорить тише, — тебе совсем-совсем не хочется?

— Совсем-совсем.

— И даже если рядом мужчины в твоем вкусе и они тебя хотят?

— Даже если так.

— И даже если они при тебе занимаются любовью?

— Тем более не хочется.

— Лисси! Это ужасно, — сделала вывод Мариша и взяла меня за руки. — Тебе срочно нужно что-то менять. У женщины должны быть желания. Они могут быть неудовлетворенными, для их исполнения может не оказаться подходящего мужчины, но они должны быть. Такова наша суть.

— Мариш, ну я же не могу щелкнуть пальцами и сразу захотеть, — отрезвила ее я. — А если делать это против воли, как ты вчера меня заставила, будет только хуже.

— Да, в этом ты права. Я понятия не имею, как такое лечить. Ни один лекарь тут не поможет. Может, тебе и правда немного принимать что-нибудь для расслабления? Травку там или кристаллики…

— Мариша!

— Да, плохая идея. А может, — она хитро улыбнулась, — тебе подглядыванием заняться? Меня это всегда заводит.

— Мариша! — повторила я уже настойчивее.

— Поняла-поняла, не шуми. Я еще на досуге об этом подумаю, может, что и придет в голову. А пока мне пора. Скоро меня придут будить.

И подруга скрылась за зеркалом, оставив меня наедине со своими мыслями. Неужели я действительно… Нет. Если б это было так, я бы перестала представлять себя с разными симпатичными мужчинами, которых постоянно встречала здесь, в гареме. Стоп. А когда я последний раз это делала? Если задуматься, то я все время воспринимаю их как незавершенные произведения искусства, которые всякий раз стремлюсь довести до идеала, а потом удовлетворенно ухожу. И ни одна потайная мысль даже не трепыхается в моей голове на предмет уложить совершенство в свою постель. Неужели я теперь никогда больше не захочу мужчину? А как же замужество? Дети? Я нормальная женщина, я хочу детей!

Может, я просто заработалась? Бывает же такое, когда важные дела отодвигают потребности на дальний план. Самые известные художники, писатели, композиторы во время работы даже забывают есть, не то что любовью заниматься. Снова стоп. Ведь они потому и талантливы, что всю свою страсть отдают делу. А хочу ли я этого? Неужели смысл моей жизни в том, чтобы готовить мужчин для других женщин? Нет-нет-нет, мы так не договаривались. Я наверняка просто устала. И прежде чем делать окончательные выводы нужно убедиться в реальности проблемы. Срочно, пока к ней не добавилось еще и нервное истощение.

За разрешением этого вопроса я решила обратиться к Каспару.

Каспар был нашей местной достопримечательностью и моей личной головной болью. Он появился в гареме еще в первый год его создания, и за это время успел уложить в постель всех женщин, живущих во дворце. Горничные, принцессы, гостьи, чужие жены. Красивые или нет, молодые или старые, потаскухи или недотроги — его ничто не останавливало. Женщины таяли в его руках, околдованные густыми кудряшками и теплым взглядом. Он был неотразим, мог соблазнить любую. И что самое интересное — его ни разу на этом не ловили! Следы его похождений я обнаруживала только по присылаемым в гарем подаркам, стопкам писем и — фу! — записям лекаря о вылеченных болезнях. Он и ко мне клеился, но я себе даже мысли не позволяла о близости с ним. И вот теперь решила поставить эксперимент с его участием.

Пулей промчавшись по еще спавшему гарему, я без стука ввалилась в комнату к Каспару. Он, как и все нормальные люди, в седьмом часу утра еще спал. Чуть дрожа от нетерпения, я присела на краешек кровати, нервно кусая губу, и тронула его за плечо. Каспар улыбнулся, пробормотал что-то во сне и потерся щекой о мою руку. Чувствуя себя озабоченной старой девой, я погладила его большим пальцем по губам. Каспар тут же облизнулся и начал просыпаться. Увидев меня, он удивился, приподнялся на локтях и собрался было что-то спросить, но я прижала палец к его губам, призывая к молчанию. Глаза Каспара загорелись интересом.

Он был симпатичным. Невысокий, в меру мускулистый, с блестящими упругими кудряшками богатого шоколадного цвета. Глаза у него были светло-карие, очень теплые и искренние. Каспар никогда не врал девушкам, он честно желал и любил каждую. Именно это больше всего и подкупало дам. Но Каспар и в остальном был неплох.

Я подсела поближе, провела ладонью по его боку. Каспар тут же оживился, сел и обнял меня за талию, заглядывая в глаза. Не знаю, что он в них увидел, но результат был тот же, что и с остальными девушками: Каспар загорелся желанием овладеть мной. Загорелся едва ли не в буквальном смысле: не прошло и нескольких мгновений, как от его тела ощутимо пахнуло жаром, и в утренней тишине я услышала, как часто и сильно забилось его сердце. Каспар, лапочка моя, как ты еще не умер, так сильно реагируя на каждую представительницу прекрасного пола?

Он подтянул меня ближе, собрав шелковую простынь в складки, а потом уложил на кровать, в нагретую его сонным телом ямку. Мне сразу стало тепло и уютно, захотелось завернуться в одеяло и уснуть. Но ловкие пальцы Каспара уже расстегнули мой халатик, а горячие ладони поднырнули под подол ночной рубашки и скользили вдоль тела. Это было довольно приятно. Каспар склонился надо мной и принялся покрывать горячими поцелуями сначала грудь, за пару мгновений до этого проступившую под рубашкой острыми точками, а потом животик. Его губы спускались все ниже и ниже. Он подхватил меня под коленку и потянул ее вверх. Я мысленно вздрогнула и сказала себе: ради важности дела я не буду сопротивляться, хоть утренний свет, фонтаном хлещущий сквозь незадернутое окно, наверняка во всех подробностях освещает все, что обычно я людям не показываю. Каспар болтать не будет, это не в его стиле.

Я позволила ему прижать мое бедро к животу, наблюдая, как ступня поднимается выше его плеча. Ну хоть ноги у меня красивые, и то хорошо. Каспар лизнул меня под коленкой и скользнул губами вниз по бедру.

Прикосновение его языка к самому чувствительному месту оказалось неожиданным. Я вздрогнула, но Каспар положил горячую ладонь мне на живот, и стало чуть спокойнее. Вторая коленка оказалась в воздухе, а ступня, почему-то, на жаркой шее Каспара. Я зажмурилась, пытаясь перестать представлять в голове картинку, которая наверняка сейчас открылась ему во всей красе. Стыдно-то как. А Каспар еще и замер, засунув ладони мне под ягодицы и, похоже, разглядывая меня. Малыш, пожалуйста, не делай этого. Я готова даже вытерпеть боль от резкого проникновения, только не разглядывай меня!

Наконец, Каспар отмер и снова кольнул меня кончиком языка в ту же точку. Я опять вздрогнула. Каспар фыркнул (убью заразу!) и резко углубился в меня языком. От неожиданности я сжала бедра, ощутив, как кудряшки щекочут мне кожу. Каспар вел себя довольно агрессивно, и я чувствовала не только его язык, но и зубы. Длилось это не долго. Тяжело дыша, Каспар вдруг скользнул вперед таким движением, словно собирался ласточкой нырнуть в подушку у меня над головой, в мгновение ока навис надо мной, и одним движением бедер оказался внутри.