Диапазон скорби 1942 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич. Страница 13

Ладно, это всё у меня в голове за пару секунд тогда пронеслось. Сравнения такие, могущие появиться только в голове того, кто на эту эпоху ранее из книг и интернета смотрел..

— Есть что-то ещё? Чего тут не указано? И верны ли пояснения? И что можете добавить к тому, что проставлено с знаком вопроса?

Снова в голове моментом проносится — в общем, всё — по сути верно изложено. И до такого идиотизма, как переписывать названия более миллиона файлов на двух компах, славе тебе Сила, они не дошли. Обошлись пояснением к папкам. Но установленный софт (с коротким пояснениями для Берии?) и прочее — книги, музыка, игры, видео, прочее… всё расписали верно.

Кое-чего, они, конечно, не нашли… маловато у них понимания, что к чему, да и опыта нет. Хотя у меня на компе — никаких скрытых разделов, никаких программ для шифрования (зачем мне они были бы дома, при моей деятельности в 21 веке?). Обошёлся принципом — спрятать условный листик среди миллиона подобных «листиков». Но Берии расскажу. Смысла таится нет, да и хочется понять — зачем всё это? И к чему он ведёт, показав мне сию бумажную папочку, показывающую, как чекситы следят за содержанием папочек электронных..

Отрываю взгляд от машинописного текста и отвечаю наркому.

— Почти все пояснения верны, то, что со знаком вопроса — готов дать разъяснения. Кое-что не найдено. И не может быть найдено без моих пояснений никак.

— Что именно?

— На компьютере свернуто в особый тип файлов — запароленный архив типа 7-zip, переименованный с иным расширением файлов и размещённый внутри папки одной из установленных игровых программ. Кое-что личное, не имеющее никакого значения для интересов СССР..

— Вот как. А кто-то это… «не имеющее значения для интересов СССР..» кроме вас, может найти?

— Теоретически да, но надо понимать, что именно ищешь. Да и без знания пароля к архиву извлечь его, даже зная, какой программой— архиватором он свёрнут, невозможно.

Берия усмехается.

— И что там?

Спокойненько отвечаю ему правду. Пусть смущается. Если его ЭТИМ смутишь..

— Часть тех фото с моего отдыха на море с девушкой. Но там фото, касающиеся только нас двоих. У вас, с воззрениями ваших времён, я так полагаю, проходит как чуть ли нет порнография, а с моей точки зрения — лёгкая эротика… которую каждая вторая — третья фигуристая деваха в моё время, без тени смущения может во всемирную сеть про себя выложить на всеобщее обозрение.

— Понятно… всё эти ваши свободные нравы будущего… ладно, значит, только это?

— Да..

В общем, сижу вечером дома, какао пью, и думаю — что это было? Он тогда расспрашивал меня много, и разговор у него в кабинете продолжился в отделе, куда он, после общения пошёл вместе со мной, сунув папку с листами к себе в сейф. Поташник так хвостом сзади и болтался, когда обратно шли.

Явно не просто так Берии захотелось узнать на практике заинтересовавшие его детали об принципах хранении информации на винтах компа. Да и их составе. Вполне мог бы, регулярно появляясь в отделе, и, как бывало уже не раз — сразу и просто закрыть за собой дверь, входя в мой кабинетик и получить, с примерами и ноутбуком перед глазами консультацию из первых рук. В принципе, с его потребностями, и интересами, и, ответственностью за важнейшие для страны проекты и ведомство, нормальный интерес.

Но тут… в этом его интерес точно есть что-то другое. Ещё более секретное, чем наш отдел? Но что? Или просто ему сегодня было лень или некогда идти, звякнул Поташнику — ну ка, приведи ко мне Рожкова, быстро… а после, погрузившись и заинтересовавшись, отложил другие дела в сторону и сам потащил меня обратно, к ноуту. Не на полуголую девицу из будущего же ему поглядеть захотелось? Вроде как строение тела у человечества за 80 лет не изменилось. Питаться, в массе, лучше, правда, стали.

Попросил показать ему, как эти архивы спрятаны. Похоже, просто интерес пробудился — как это так, можно что-то спрятать на компе, что даже его сотрудники, уже освоившиеся и излазившие винты вдоль и поперёк и, воображавшие, что всё узнали (или около того), облажались?

Я раскрыл ему одну фотку из моего спрятанного архивчика. Самую «безобидную».

Где та, которую навсегда оставил со всем своим миром 2018.. в том же лете 2018, прямо на вечернем и полупустом уже пляже, на фоне почти скатившегося в Чёрное море Солнца, сняв верхнюю деталь своего бикини и слега прикрыв соски сложенными крест накрест руками, позирует мне.

Он покачал головой, посмотрел на меня и уточнил:

— Много тогда людей на пляже было?

— К закату многие уже свалили… — тут почти что ляпнул «нах: й с пляжа», мда, едва удержался… —..да и пляж — не центральный. Но под сотню человек, в пределах, куда глаз падал, точно было..

— Действительно, нравы у вас… как в каком-нибудь древнем Риме… времён его заката… — и перешёл к расспросам о том, как шпионят с помощью компьютеров в будущем.

Я не стал огрызаться про времена и из принципа стал грузить его всем, что знал. Про шпионский софт, начиная от мелочей типа кейлоггеров, снимков экрана, шпионажа через сеть и приёмы манипулирования… на своём, дилетантском уровне. Рассказ, фактически ставший продолжением темки, которую мы достаточно вскольз коснулись вскоре после момента появления в Москве, вышел большой. И явно под конец его таки загрузил. Всё же — тяжело с полутычка врубаться в вещи, которые сейчас не имеют никаких аналогов. «Успокоил» его тем, что рассказанные компьютерно-интернетные страсти пока тема вообще неактуальная. Он потребовал тогда с меня написать лично ему новый доклад. О компьютерах и ПО с точки зрения интересов спецслужб, шпионажа в будущем. Всё-всё-всё, что знаю, пусть и со своей, дилетантской точки зрения.

Ок. Всё равно у них пока специалиста лучше нет.

А насчёт «что же это, всё таки сегодня было» — только пока и остаётся строить догадки. Явно не просто так..

Глава 4 — «Отец родной», стратегий наших рулевой

Начало марта 1942. Сталин И.В.

Перед «этим 22 июня» он дал себе зарок — если товарищи военные, смогут летом 41-го «сыграть лучше, чем в тот раз», в их непосредственную работу сам и дальше вмешиваться не будет. И старательно выдерживал данное себе обещание — в деятельность «группы Мерцкова» не лез, хотя отчёты того выслушивал регулярно и с Борисом Михайловичем тет-а-тет говорил. Впрочем, на командный пункт Генштаба приезжал. Не слишком часто, чтобы не сбивать у военных ритм их работы. А вот в работе ГВС КА, членом которого он был, участвовал на полноценной основе, стараясь вникать во все детали и делать, всё, что необходимо и лучше делать самому вождю советского народа. Руководство армией страны — это не только боевые действия, но и всё, что требуется для того, чтобы эти самые боевые действия вооружённые силы СССР вели как можно лучше. Задать вопросы, возникающие по ходу обсуждений и для лучшего понимания — что происходит на фронте и какие соображения у товарищей военных — это одно. А указывать, какая дивизия должна сдвинуться на пару-другую километров, занимая более удобные для наступления или обороны рубежи — вообще не его ума дело, у него своих забот хватает.

Пока удавалось выдерживать данное себе обещание..

Если Мерецков и Шапошников всеми деталями высшей штабной работы занимались в Генштабе, при помощи офицеров его оперативного управления анализируя обстановку на фронте, определяя и формулируя директивы, уходящие в войска, то общее руководство РККА, после разговора с товарищами из Политбюро и теми кандидатами в его члены, кого Сталин сам решил допустить до «Особой папки», фактически стало вестись путём слившейся «группы Мерецкова» и ГВС КА, в который входили Маленков и Жданов, получившие ныне возможность сравнивать «тот» и «этот» разы. Подобная организация работы ныне весьма удовлетворила Сталина, ранее весьма тяготившемуся тем, что в работе ГВС постоянно нужно было помнить о том, что «не все в курсе».