Сын моего мужа (СИ) - Гринвэлл Ольга. Страница 60

— Ты дрожишь, — Марк внимательно посмотрел на меня и, придвинувшись ближе, обнял меня, прижал к себе. — Замёрзла?

Кивнула. И вправду, холодный воздух проникал под плед, в который я была заботливо укутана пасынком. Просто не хотелось, чтобы наш приятный вечер заканчивался. Я готова была терпеть, лишь бы продолжать сидеть рядом с Марком и говорить о всякой всячине.

— Уже за полночь, пора спать, — прошептал он, уткнувшись носом мне в висок. — Завтра возвращаемся в цивилизацию.

— Так странно, — улыбнулась в ответ. — Я совершенно не соскучилась без всех этих телефонных звонков, сообщений, городского шума.

— Я тоже. Мне хорошо просто быть рядом с тобой.

— Марк... — я отодвинулась. Как бы мне ни хотелось отдаться чувствам, но я должна прежде всего думать о своем будущем. В котором не было места таким, как этот мужчина. — Спокойной ночи.

Поднялась и, перешагнув через бревно, пошла к палатке. Услышала позади хмыканье Марка. Да и фиг с ним. Все, что происходит сейчас между нами — обыкновенная чушь, навеянная романтической обстановкой — лес, горы, костер. Уже завтра пасынок вернется в прежнюю суетную жизнь, где нет и не будет места для меня. Туда, где клубится такая жизнь, к которой он привык.

Забралась в спальник, лежала без сна, дрожа от холода. Слабый костер не помог согреться, а теплое вино уже потеряло свои согревающие свойства. Стенки палатки трепыхались от порывистого ветра, а дождь все сильнее барабанил по ее крыше. Услышала конское ржание и тихий голос Марка — что-то говорил животным, затем его шаги приблизились к палатке. Остановился, затем, взвизгнув застежкой-молнией, проник внутрь.

— Спишь?— спросил вполголоса.

Я молчала, притворяясь, что сплю. Слышала, как он расстегивает свой спальник, устраивается в нем. Тишина. Наверное, Марк вымотался за день, да к тому же, уверена, замерз, как и я, и сразу отрубился. Наконец, можно свободно вздохнуть.

— Мила? — Черт, он не спал. — Я слышу, как клацают твои зубы. Знаю, что все равно не сможешь заснуть, не согревшись. Перебирайся ко мне.

— Нет.

— Тебе нечего бояться, обещаю, что не надругаюсь над твоей девичьей честью.

На этот раз меня не пришлось уговаривать — я прислушалась к голосу разума. В конце концов, мы оба одеты, валимся от усталости и собираемся спать.

С недовольством бормоча какие-то междометия, я сдала свои позиции и уже спустя пять минут умиротворенно засыпала в крепких мужских объятиях.

Мне снова снился тот самый сон. С тех пор прошло более пяти лет, и за это время в нем ничего не изменилось. Ощущение мужских рук на теле, пальцев, губ на моей груди...

Я застонала во сне. Было полное ощущение, что все происходит в действительности. Даже терпкий мужской запах с легким оттенком парфюма такой знакомый. Внизу живота заломило, и я повернулась на другой бок, желая прекратить эту пытку, и лицом уткнулась в...

Все-таки я проснулась, теперь окончательно. Мое лицо упиралось в мужскую грудь, хоть и прикрытую фланелевой рубашкой, но все же...

Несколько секунд не могла понять спросонья, где я, и только потом вспомнила прошлую ночь. Марк. И я. Спали Вместе!

Первой мыслью было немедленно выбраться из кольца его рук, но, представив, как вновь буду дрожать от холода, передумала. В конце концов, мы провели всю ночь в тесных объятиях и лишние пара часов ничего не изменят.

Лицо Марка выглядело таким умиротворенным, ресницы слегка подрагивали, губы были плотно сомкнуты, даже дыхание еле слышно.

Осмелившись, я дотронулась пальцем до его щеки, уже чуть покрытой темной щетиной. Колючий. Провела по темным, слегка насупившимся бровям, слегка разглаживая. Интересно, чем он может быть недоволен во сне?

Мужчина слегка поморщился от прикосновения, чуть выпятил нижнюю губу и теперь стал похож на раскапризничавшегося мальчонку. Такой забавный. Не удержавшись, потянулась губами и чмокнула его в нос. Крепкий сон Марка провоцировал меня на то, в чем я решительно отказывала себе. Моя ладонь скользнула на его спину, чуть ниже, пальцем провела вокруг ямочек над копчиком. Не удержалась — вторая ладонь уже блуждала по груди мужчины.

Как хорошо, что Марк так крепко спит — я бы сгорела от стыда, если бы он поймал меня за исследованием его тела.

А что если...

У меня никогда не было особого желания близости с мужчиной. Ну, может, когда-то давно, когда я только начала встречаться с Олегом и мы беспрерывно целовались на автобусных остановках и в подъездах.

Было так романтично, и хотелось большего. Уже потом я поняла, что все эти сексуальные страсти-мордасти здорово преувеличены. Конечно, было приятно ощущать себя желанной, чувствовать наполненность любимым, и мне даже казалось, я несколько раз почти испытывала тот долгожданный фейерверк, про который то и дело щебетали подруги.

Потом все встало на свои места. Никакого волшебства не случилось, а секс стал каждодневной рутиной.

Почему тогда сейчас, едва я прикасалась к Марку, внутри у меня все начинало трепетать?

Моя рука несмело двинулась ниже, туда, где сходились его ноги. Ох! Я быстро отдернула руку, почувствовав под ладонью твердый ком.

Не успела испугаться, как оказалась на спине с зажатыми словно в тисках запястьями.

Глава 61

Марк проснулся от дуновения, щекотавшего его грудь даже через толстую фланелевую рубашку. Хотел открыть глаза, но вспомнил, что в спальнике не один. Да и как можно было забыть, когда его руки обнимали женское тело. Мила...

На миг задержал дыхание, затем почувствовал лёгкое касание — сначала к подбородку, затем пальцы девушки скользнули вверх, прошлись по бровям, скулам, спустились ниже и вдруг ему в нос уткнулись губы девушки. Что она делает?

Да он сейчас взорвется!

Ладонь маленькой нахалки тем временем уже скользила вниз по его спине, под рубашку. От прикосновения к чувствительному месту у самого копчика Марк почувствовал, как голова закружилось — вся кровь отхлынула вниз. Еще чуть-чуть, и он обкончается, как шестнадцатилетний пацан. Ух, черт... С трудом подавил стон, когда другая рука Милы легла на его грудь. Сердце ухало набатом. О боже, черт, фа-а-ак... куда она лезет?! Мысли уже окончательно перепутались. Все, что мужчина ощущал сейчас — прикосновение шаловливых ручек к его донельзя окаменевшему органу. Если она немедленно не прекратит это, то он выльет всё накопленное за эти три дня содержимое себе в штаны.

Марк успел перехватить ее руки, подмял девчонку под себя. Тяжело дыша, уставился в ее растерянное лицо.

— Ты соображаешь, что творишь?

Ее тихое «нет» рассмешило бы его, если бы он был в состоянии смеяться. Крупная дрожь прошла вдоль позвоночника. Марк уронил лицо ей в плечо, зарываясь в паутину волос.

— Марк... — испуганно пискнула она, пытаясь высвободить руки из захвата.

Мужчина ослабил хватку, и Мила с облегчением выдохнула, но, к его изумлению, вместо того чтобы оттолкнуть, обхватила его за спину, прижимаясь еще крепче. Рука Марка сама потянулась к ненавистному пучку, высвобождая тяжелую копну волос.

— Мила, черт побери...

Вставил колено между ног девушки. Пару секунд смотрел в ее широко раскрытые глаза, читая в них удивление, чуть смешанное со страхом и чем-то еще, о чем не было сил думать. Со стоном Марк припал к ее губам, слегка провел кончиком языка по верхней, словно спрашивая позволения внедриться. Она не сопротивлялась, приняла его. Уже ждала, готовая сразиться в пляске языков.

— Сладкая... — прошептал, отрываясь от губ, только для того чтобы провести языком в ямочке под ухом и спуститься по шее вниз, к ключицам, где настойчивые пальцы уже расстегивали пуговички рубашки в нетерпеливом желании обласкать ее прекрасное тело. — Такая сладкая.

Лизнул сосок, заставив девушку выгнуться навстречу, затем всосал, слегка сжимая, наслаждаясь ее прикосновениями, ее ответной страстью.