Так мало времени - Хиллард Нерина. Страница 15

Моргана пожала плечами.

— Ах, какое это имеет значение, если он мне не нравится,— проговорила она с напускной небрежностью,— Ему до этого не может быть дела.

— В чем бы вы его ни обвиняли, Фелипе ничуть не самонадеян.— Неста снова покачала головой, и Моргана с удивлением заметила в ее взгляде озабоченность и сочувствие.— Настолько не самонадеян,— добавила она,— что не верит, может ли какая-нибудь женщина полюбить его ради него самого.

Моргана изумленно взглянула на нее:

— Что вы хотите сказать?

— Только то, милая моя, что Фелипе убежден: если он позволит любви войти в свою жизнь, то никогда не сможет быть уверен, что за него не вышли замуж из-за его денег и положения в обществе. Женщины уже много лет добиваются его внимания, и что бы вы ни хотели про него сказать, он совершенно не отдает себе отчета в своей физической привлекательности.

— Он просто ненормальный!— Моргана резко, нетерпеливо взмахнула рукой.— Ему достаточно было бы просто посмотреть в зеркало. Он — самый удивительно привлекательный мужчина из всех, что я видела, а мы в больнице Святого Кристофера видали множество самых разных мужчин.— Она заметила смеющийся взгляд Несты и чуть покраснела.— Это не имеет никакого отношения к моей неприязни. Даже самый серьезный его враг не стал бы отрицать, что он хорош собой.

— Очень непредвзято с вашей стороны, милочка,— флегматично проговорила Неста, но искорки в ее глазах все еще поблескивали.— Попытайтесь вспомнить об этом в следующий раз, когда он будет цинично говорить о любви. Совершенно неестественно, чтобы такой мужчина, как он, исключил любовь из своей жизни. Это не могло не повлиять на его отношение к любого вида эмоциям.

Моргана пожала плечами.

— Может, это и так,— согласилась она,— но он никогда не производил на меня впечатление человека, подверженного каким бы то ни было эмоциям.

Неста покачала головой.

— Нет, милочка, в этом отношении он совершенно нормален. Кроме того, будучи португальцем, он, наверное, будет очень остро чувствовать, когда влюбился. Мне его немного жаль.

— Ну а мне—нет,— парировала Моргана, снова почувствовав раздражение.— Наверное, он в своей обычной тиранической манере просто не оставит бедной девушке выбора.

И вообще, сказала себе Моргана, невозможно поверить, что Фелипе сможет когда-нибудь полюбить. Но если это случится — так ему и надо, нечего было высмеивать чувства других. Последняя мысль вернула девушку к первоначальным возражениям. Он ей ничуть не нравится, и она не видит оснований стараться перебороть свою неприязнь.

5

Через несколько дней после случая с Лорензито, когда Хулио увез Фелипе в «Паласио», а потом в сопровождении одного из шоферов Риальта отправился в город, Моргана сидела и вспоминала те годы, что провела в больнице Святого Кристофера.

В этом не было ничего удивительного: в то утро почта принесла ей письмо от Дженни Марсден. Под руга писала ей с натянутым оживлением, словно все время не забывала о том, что ждет Моргану, хотя эта тема в письме ни разу не упоминалась. Моргана была рада письму, но заметила, что новости о больнице и круговороте обязанностей, которые так долго наполняли ее жизнь, на этот раз показались ей чужими. Здесь, на Хуамасе, она попала в совершенно иной мир: даже воздух был напоен пряными волнующими ароматами. Вот и сейчас она ощущала не запах эфира и другие знакомые больничные запахи, а врывавшийся в окно дурманящий аромат тропических цветов.

Отложив письмо, Моргана взглянула на часы, и увидела, что настало время очередного массажа. Когда она вошла в комнату, Неста встретила ее улыбкой.

— Неужели вы никогда не теряете счет времени? Каждый раз вы приходите точно минута в минуту.

Моргана улыбнулась и покачала головой.

— Пунктуальность — часть моей подготовки.— Это прозвучало излишне самодовольно, и она нарочито содрогнулась.— Вы бы послушали, что сестра-хозяйка говорит о забывчивости.— Она начала умело массировать все еще больную ногу, и на лице Морганы читалось одобрение.— Знаете, похоже, все идет хорошо. По-моему, мы очень скоро сможем попробовать следующий этап терапии. Не пройдет и месяца, как вы уже будете неплохо ходить,— бодрым голосом сообщила она.

Но пока она произносила эти слова, на лицо ее легла тень, которую ей не удалось сразу же спрятать. Когда это случится, ее собственный срок будет подходить к концу.

В тот день ее ждал ленч на вилле сеньоры Акуарас. Удобно устроив Несту на кушетке в гостиной у открытого окна, выходившего в сад, Моргана поднялась наверх, чтобы переодеться.

Приглашение от сеньоры пришло только накануне, и Моргана почувствовала, что немного волнуется. Ей предстоит впервые выйти в свет на Хуамасе и, несмотря на уверения Несты, было немного не по себе.

Вилла семьи Акуарас стояла неподалеку от дороги на Лорензито. Окружавшие ее сады были далеко не такими роскошными, как сады «Паласио», а сама вилла, хоть и была больше, чем та, которую занимала Неста, ничем не напоминала великолепную красоту дворца маркиза.

Дверцу машины открыл слуга в ливрее. Моргана вылезла из автомобиля, и Хулио отогнал его на задний двор виллы. В этот момент появилась сама сеньора. Войдя в дом, Моргана впервые встретила Селестину и Мариту Акуарас и после церемонии знакомства стала рассматривать девушек, которые были так непохожи на всех, с кем она до сих пор встречалась.

Племянница сеньоры Селестина была чуть постарше и поздоровалась с Морганой почти равнодушно. Она была очень красива: правильные благородные черты лица, роскошные черные косы, уложенные короной вокруг головы. В ее отношении чувствовалось почти расчетливое, хладнокровное презрение, но, как ни странно, оно скорее позабавило, чем обидело Моргану. Так вот какова она — девушка, которой прочат счастливое замужество с Фелипе. Что ж, они прекрасно подходят друг другу.

Она перевела взгляд на Мариту и за вежливой официальностью первого знакомства сразу почувствовала личность — из тех, которые просто не могут не понравиться. Марита была на несколько лет моложе своей двоюродной сестры и совершенно лишена ее светского лоска и изощренности. В ее улыбке чувствовалось озорство, сразу же привлекшее Моргану.

В комнате находился еще Мануэль Корестина, стройный смуглый молодой человек лет двадцати с небольшим, наверное, всего на несколько лет старше Мариты. Ожидались также Фелипе и доктор Карл Кристен.

После нескольких натянутых и неловких замечаний Марита вдруг спросила:

— Вы будете участвовать в нашей лотерее цветов, мисс Кэрол?

Моргана бросила на нее недоумевающий взгляд:

— Ничего о ней не слышала.

— В ней должны участвовать все девушки.— Марита говорила весело. Видимо, ей с трудом давался официальный тон, и она недолго могла его выдержать.— У каждого цветка — свое назначение. Для некоторых это будет танец, для кого-то — подарок или еще что-нибудь, в зависимости от того, какойд цветок будет выбран.

— Звучит очень интересно,— с улыбкой отозвалась Моргана.— А кто делает подарки?

Марита изумленно взглянула на нее.

— Фелипе, конечно. Вы уже познакомились с ним, насколько я понимаю.

Подтверждая это, Моргана заметила, что мысли ее снова окрашиваются цинизмом. Конечно, Фелипе. Кто же, как не маркиз де Альвиро Риальта? Владелец почти всей Хуамасы. Снисходительный господин, который прячет руку с кнутом за пряником подарков.

Моргана заметила, что Селестина наблюдает за ней с оттенком той же самой вызывающей насмешливости, и поспешно отвела взгляд. При этом она увидела, как Марита робко посмотрела на смуглого молодого человека, ответившего ей взглядом, намекавшим на то, что в семействе Акуарас ожидается еще одна помолвка.

— Вы не сказали, будете ли участвовать в нашем островном соревновании, мисс Кэрол.

Голос Селестины мирно журчал, но Моргана почувствовала, что за этими темными глазами так и роятся мысли. Она не хотела бы, чтобы Селестина была ее врагом.

— Конечно же вы будете участвовать,— вмешалась Марита, прежде чем Моргана успела ответить.— И может быть, вам достанется красная роза.