Так мало времени - Хиллард Нерина. Страница 24

— Очень обидно. Я надеялась на розу, но… Она разочарованно пожала плечами, но с удовольствием получила яркий вышитый шарфик, хотя у нее, наверное, было их множество. С другой стороны, к призам в лотерее всегда особое отношение.

— Ну, теперь ваша очередь,— весело предложила она Моргане.— Вы должны взять первый цветок, до которого дотронетесь.

Не успела Моргана послушаться, как кто-то что-то сказал по-португальски, и Марита повернулась, быстро отвечая на том же языке. Все молодые люди, бывшие в компании сеньоры Акуарас, пришли в павильон, во главе с Ренато и его сестрой.

— Похоже, мы успели увидеть, как мисс Кэрол выберет свой цветок,— сказал он, не спуская с нее смеющихся темных глаз.

Быстро осмотревшись, чтобы определить, здесь ли еще Фелипе, и не заметив его, Моргана более спокойно подошла к корзине. Она была уверена, что в обществе веселых молодых португальцев она не растеряется, какой бы цветок ей ни достался.

Ей помогли просунуть руку в отверстие корзины. Когда ее пальцы прикоснулись к толстому жесткому стеблю, она, памятуя о наставлении Мариты, взяла первый попавшийся цветок, вытащила руку — и услышала, как все окружающие ахнули:

— Ум роса!

Даже произнесенные по-португальски эти слова нельзя было не понять. Ее растерянность еще усилилась, когда за ее спиной новый голос проговорил:

— Не бойтесь, сеньорита. Это еще не конец света.

Она медленно повернулась: Фелипе наблюдал за нею с почти злой насмешкой. Потом он перевел взгляд на огромную красную розу, которую она едва держала в слабо сжатых пальцах.

— Похоже, судьба не ответила на ваши мольбы,— прибавил он, и в голосе его тоже слышна была насмешка.

— Да, похоже,— ответила Моргана, стараясь казаться спокойной.

— Вы говорите загадками,— вмешалась Марита.— Как это судьба не ответила? — У вас — роза.

— Разве ты не помнишь, что сеньорита — англичанка?— невозмутимо объяснил Фелипе.

Марита озорно засмеялась, обращаясь к Моргане:

— Но ведь и англичане целуются, разве не так, мисс Кэрол?

— Не на людях,— ответила Моргана, надеясь, что это выведет ее из затруднения.

— Португальцы тоже этого не делают,— сказал Мануэль. Он тоже улыбался, но не обидно.— Но эта роза — часть праздника.

— А бьехо,— сказала ничего не понимающая девушка-португалка, обращаясь к Моргане.

— Поцелуй,— перевела Марита с озорной улыбкой.— Немало людей сочтет это за честь, а, Ренато?

Очень привлекательный Ренато поклонился и сказал что-то по-португальски, не оставив Моргане сомнений относительно того, как он к этому отнесется. Она ничего против него не имела, но не хотела никого целовать, а делать это на людях — значило пойти вопреки всему, что она считала правильным. Ее природная скромность восставала при одной мысли об этом. Она никогда не раздавала легких поцелуев и не видела, почему должна сделать это сейчас. Кроме того, насмешка во взгляде Фелипе только усилила ее решимость не сдаваться. Она покачала головой.

— Извините. Я не имею ничего против кого-то из вас, но я просто не могу целоваться при всех.

С этими словами она кинула розу по направлению к корзинке, надеясь, что этим все решится, но Фелипе стремительно протянул руку и поймал цветок. С презрительным полупоклоном он вручил ей розу.

— Где же британская отвага, о которой мы так наслышаны?

Эти слова оказались последней каплей. Они разожгли в ней таящуюся ярость, так что она едва понимала, что делает — и что намерена сделать.

Быстрым гневным движением она повернулась и выхватила розу у него из руки. Ее обычно улыбающиеся губы сердито сжались, в глазах пылала ярость. Так он хочет унизить ее…

С таким движением, словно намеревалась его ударить, она резко протянула руки, собираясь быстро поцеловать его в щеку и столь же быстро отступить.

Может, всему причиной было изумление во взгляде маркиза, но он повернул голову, и ее губы коснулись не его щеки, а его губ.

Моргана быстро отдернула голову, чувствуя, что щеки ее пылают. Удивление Фелипе, из-за которого он, наверное, и повернул голову так неожиданно, теперь уступило место привычной насмешливой улыбке. Пытаясь отодвинуться от него, она заметила, что его изящные пальцы с жестокой силой сжали ее талию. Он снова владел положением, и, наверное, она поняла, почему он так сделал. Теперь она уже начала осознавать, какой чудовищный поступок совершила.

— Я польщен, сеньорита,— пробормотал он. В голосе его слышалась такая же насмешка, как и та, что читалась в глазах.

Он отпустил ее талию, и Моргана поспешно отошла, надеясь, что по ее улыбке не скажешь, с каким трудом она далась Моргане.

— Ну что, все довольны? — весело спросила она, решив, что так легче всего будет скрыть смущение.

— Я убит горем,— комично пожаловался Ренато, и Моргана позволила ему вовлечь ее в разговор. С ним было легко, и это позволило ей выйти из того неловкого положения, в котором ей совершенно не хотелось оставаться.

Однако позже, когда Моргана успокоилась и смогла думать о происшедшем достаточно объективно, она с изумлением поняла, что задним числом происшедшее не кажется ей столь уж неприятным. В тот момент она знала только, что ее снедает неудержимое желание предпринять что-то решительное, что всех повергнет в изумление — и причинит серьезную неприятность некоему Фелипе де Альвиро Риальта.

Вскоре она ускользнула от Ренато и незаметно покинула компанию. Это оказалось достаточно легко. Последнее, что она увидела, выскальзывая из павильона цветов, была Селестина, с улыбкой говорившая что-то Фелипе, и его внимательно склоненное лицо. Он уже явно забыл о существовании некоей Морганы Кэрол. Несмотря на бушевавшую в ней ярость, Моргана вздохнула, сама не понимая почему и не желая задумываться над этим.

Обедали они снова в «Дескани», и на этот раз разноцветные фонарики уже горели. Музыка по-прежнему мягко вздыхала в садах, но теперь к ней присоединился стройный молодой человек с бархатистым голосом, который ходил между столиками, напевая романтические португальские песни с необыкновенной искренностью. Возможно, он действительно был искренен в тот момент — может, он думал о какой-нибудь темноглазой сеньорите, дожидающейся за решетчатым окошком или прислушивающейся к его голосу в тени соседних деревьев. Как бы то ни было, его плавно льющийся голос заставил юные парочки смотреть друг на друга повлажневшими глазами, и даже Моргана начала улыбаться. Но тут она поймала на себе ироничный взгляд Фелипе и поняла, что он смеется над тем, как она поддалась романтической атмосфере.

Позже они смотрели на португальские танцы, а потом сами посетители ресторана вышли на площадку, кружась под радостную мелодичную музыку. В шуме разговора, шедшего вокруг, Моргана чуть наклонилась к Несте.

— А что мне делать, если кто-нибудь меня пригласит? — прошептала она.— Я не знаю этих португальских танцев.

— Если вас кто-то пригласит, то он, вероятно, примет это во внимание, так что не отказывайтесь, — прошептала в ответ Неста.

И когда Ренато ее пригласил, Моргана послушалась совета и не стала отказываться. Ритм был простой, напоминающий вальс. Она быстро усвоила простые движения и начала получать удовольствие от танца. Ноги у нее были легкие, и она всегда с удовольствием танцевала в свободное время, но, к сожалению, Филипп не слишком любил это занятие. Ренато кружил ее, шепча, как она подозревала, довольно смелые слова, но поскольку они были португальские, она не знала наверняка, что именно он говорит. Хотя веселый вызов, горевший в его глазах, позволял ей догадываться.

Он вернул ее к столику разгоревшуюся и смеющуюся, и почти сразу же ее пригласил кто-то еще, и она снова унеслась в танце, встретив одобрительную улыбку Несты. Неста велела ей наслаждаться жизнью, и сегодня Моргана намеревалась именно так и делать, несмотря на то, что не могла удержаться, чтобы время от времени не посмотреть туда, где темноволосая португальская красавица улыбалась мужчине, источавшему почти роковую притягательность.