Бесовская таратайка (СИ) - "Горан". Страница 5

Сухов придвинул к себе папку с материалами дела, раскрыл ее, помолчал, собираясь с мыслями, и, наконец, начал:

– В декабре 1960 года в городе Бийске Барнаульской области наблюдался резкий скачок количества людей, пропавших безвести. Обычно в этом городе за месяц регистрировалось исчезновение от 4 до 6 человек, причем в последствии, 90 процентов из них находили. А тут за две недели, с 6 по 21 декабря, исчезло 38 человек. Позднее, пятеро из них нашлись. Про остальных ничего не известно и поныне. В январе 1961 года статистика пропавших безвести в Бийске пришла в норму, зато в Барнауле с 12 по 29 число этого месяца пропало 32 человека. Это при норме 7–9 случаев за месяц. И опять – четверых в последствии нашли: одного дружки по пъянке убили, двое сбежали из дому, а еще один после аварии память потерял, а остальные, как в воду канули. После “всплеска”, количество пропавших безвести за месяц в Барнауле, как и в Бийске, пришло в норму. В марте 1961 года – город Карасук Новосибирской области., пропало 24 человека, в апреле того же года – Омск: 31 человек. И так далее… Всего, за два года в двенадцати городах страны исчезло более 400 человек.

Сухов достал из папки и разложил перед Туманяном крупномасштабную карту СССР.

= Смотри, Евгений Георгиевич, здесь отмечены все двенадцать. Видишь, если соединить эти города между собой линией, то получается пологая дуга, которая берет начало в Бийске и тянется по направлению к Москве. Четыре недели назад начался “всплеск” в Карпове. Он на Дуге тринадцатый…

– Катя – жертва этого “всплеска”? – перебил командора Туманян. Слово “жертва” он произнес с видимым усилием.

– Не знаю, – ответил Сухов: – Карповский “всплеск”, по нашим сведениям, начался 2 сентября. Всего пока известно 36 случаев, и последний из них зафиксирован двенадцать дней назад. После этого, до вчерашнего дня, не поступило ни одного заявления об исчезновении. А так как в предыдущих случаях ни в одном из городов на Дуге повторного “всплеска” не наблюдалось, то…

– И что вы обо всем этом думаете? – опять перебил его Туманян: – Как вы объясняете эти “всплески”?

– Рано делать какие-то выводы. Дугу засекли около месяца назад, и мы только-только приступили к работе. К тому моменту, как моя группа прибыла в Карпов, здешний “всплеск” уже закончился и нам пришлось работать по “остывшим” следам. Надеюсь, в следующем городе нам повезет больше.

Туманян пожевал губами, будто переваривая полученную информацию, а потом отметил:

– И все же, не смотря на то, что по всем признакам Карповский “всплеск” закончился, и вы опоздали, ты еще здесь.

Командор оценил его проницательность грустной улыбкой.

– Завтра я планировал отъезд в город, который предположительно будет следующим на Дуге, – сказал он: – Но, в свете информации, которую мы получили буквально только что, я думаю, нам стоит задержаться в Карпове еще на несколько дней.

Предупреждая следующий вопрос, командор кивнул мне, и я, уже во второй раз за сегодня, рассказал, что мне удалось узнать от матери Павла Лемеха и уголовника по кличке “Капля”.

– Не спеши делать выводы, – предупредил командор Туманяна: – Может случиться так, что исчезновение Лемеха ни какого касательства к “всплеску” не имеет. Всего в вашем городе исчезло 36 человек, и прошло слишком мало времени, чтобы можно было с уверенностью сказать, который из случаев относиться к Карповскому “всплеску”, а который имеет естественные причины.

– Однако Катя взяла с собой пистолет, как до этого прихватил с собой топорик этот парень.

– И ей так же, как и ему, звонили, – добавил Сухов: – Но все равно, это еще ничего не доказывает.

– Как звонили!? – воскликнул Туманян: – Кто?!

– Странно слышать такой вопрос от тебя.

– Я вчера до полуночи был на заседании горсовета. Когда вернулся домой, Кати там уже не было. Вахтер мне сказал, что она около семи часов вечера куда-то пошла и с тех пор не возвращалась.

– Тогда понятно, почему ты ничего не знаешь об этом, – кивнул командор: – Вчера, в 18 часов 40 минут, коммутатор зарегистрировал звонок на твой домашний телефон. Разговор длился меньше минуты. К сожалению, вместо номера звонившего записалась какая-то белиберда. Так что личность звонившего установить пока не удалось…

В этот момент раздался стук в дверь, и в номер зашла горничная, толкая за собой тележку, на которой исходили паром три стакана с чаем в бронзовых подстаканниках. Рядом на тарелочке лежал нарезанные кружочками лимоны.

– А это по какому поводу? – удивился Сухов.

– А вы что, разве не заказывали? – не меньше его удивилась горничная.

– Конечно заказывали, – вмешался я, широко ей улыбаясь и незаметно подмигивая командору: – Как раз вовремя.

Горничная переставила чай и лимоны на столик, забрала с тумбочки поднос с пустыми тарелками и, пожелав всем приятного аппетита, удалилась.

– Начальство нужно знать в лицо, – сказал я.

Командор усмехнулся и, взяв стакан с чаем, сделал из него небольшой глоток.

– Как вы намерены действовать дальше? – вернулся к прерванной теме Туманян.

– Для начала, проверим по всем случаям, отнесенным пока к Карповскому “всплеску”, на счет телефонных звонков и пропажи оружия. Прийдется заново опрашивать родственников потерпевших. Но если версия подтвердиться, у нас будет два “железных” признака, по которым мы сможем просеять все 36 случаев и определить, которые из них “наши”, а которые – нет.

Видя, что слова Сухова не прибавили энтузиазма Туманяну, я добавил:

– Если подтвердится, что жертву каким-то образом выманивали из дома по телефону, можно будет установить контроль на АТС и далее “вычислить” кто и откуда им звонил.

– Зачем ждать, – встрепенулся Туманян: – Вопрос с АТС можно решить уже сегодня.

Командор грустно улыбнулся.

– Без санкции из Москвы, нам никто не позволит этого сделать. А Москва, если мы не предоставим достаточных для этого оснований, ее никогда не даст.

– Тем более, что повторный “всплеск” ни разу до этого не регистрировался, а случай с Лемехом может быть простым совпадением, – добавил я.

– Вопрос об установлении контроля на АТС я беру на себя, – безапелляционно сказал Туманян: – Думаю, хуже от этого для хода расследования не будет.

– А для тебя? – спросил его Сухов.

– Переживу, – небрежно отмахнулся Туманян.

В этот момент оглушительно громко зазвонил телефон.

– Сухов у аппарата, – сказал в трубке командор.

Какое-то время он молча слушал, а потом спросил:

– Это точно?

Н том конце провода что-то ответили, и он, помрачнев, сказал:

– Оформляй все официальным заключением. Копию мне на стол, сегодня же.

Положив трубку, Сухов помолчал, задумчиво глядя перед собой, а потом сказал, обращаясь ко мне:

– На лезвии найденного тобой топорика, обнаружены следы крови, по группе совпадающей с группой крови Павла Лемеха.

– Не может быть!

– Выхолит, его убил этот уголовник? – спросил Туманян озадаченно.

– Вполне может статься, – сквозь зубы сказал Сухов и, не сдержавшись, матерно выругался: – …! Вся версия летит к чертям!

– Тут что-то не так, – засомневался я: – Зачем тогда он мне сам отдал такую улику?

– Но кровь! Откуда на лезвии взялась кровь?! – в конец запутался Туманян.

– Не знаю, – признался я: – Но мне что-то не верится, что это Капля убил Лемеха. Тем более, что есть свидетельница, которая видела, как парень садился в автобус.

– Котина видела какого-то молодого человека в светлой рубашке и темных брюках, который выбежал из леса примерно через двадцать минут после того, как Лемех, попрощавшись со своей девушкой, пошел по тропинке, ведущей через Агеевское кладбище к автобусной остановке, – напомнил мне Сухов: – Кстати, опознать Лемеха по фотографии она так и не смогла.

– А если дело было так:…, - хотел было изложить свою версию событий Туманян, но тут опять зазвонил телефон.

Сняв трубку, командор долго, не перебивая, слушал звонившего, а потом сказал: