Не знающий любви (СИ) - Чадова Анелия. Страница 38

— Все хорошо, Маргаритка? — вернул её в действительность вопрос Влада.

Рита утвердительно кивнула.

— Я готова, можем ехать, — глотая ком в горле, произнесла Рита и даже смогла выдавить из себя беззаботную улыбку.

Но это же Влад. Он без проблем и усилий уловил её растерянность, и быстро сократив между ними расстояние, пристально всмотрелся в её глаза.

— О чём таком плохом подумала твоя милая головка? — по-деловому поинтересовался Влад.

— О том, что кто-то слишком мнительный, — с той же улыбкой солгала она.

— Считай, что я поверил. Вечером устрою тебе допрос с пристрастием.

— С нетерпением буду ждать.

— Я тоже.

Поездка до работы прошла в привычной тихой обстановке. Каждый, как всегда, думал о своём. Рита мысленно повторяла таблицу умножения, лишь бы не думать ни о чём. Влад же уже переключился на рабочий лад, в уме перебирая дела, что предстояло ему сегодня решить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На парковке они привычно уже светски попрощались, и каждый пошёл в своё офисное здание.

Как Леман и предполагал, полностью переключиться на работу у него не получилось. Зайдя в свой кабинет и попросив секретаря приготовить ему кофе, он вызвал к себе Тесленко и Барановского.

Пока ждал этих двоих, стоял возле окна и задумчиво смотрел на улице. Сегодня он решил поставить точку в этой бессмысленной борьбе за председательское место. Заявление в ящике рабочего стола у него уже давно лежало. Когда именно он его написал, и сам не помнил. Даже не помнил причины, побудившие его написать. Но факт оставался фактом: бороться он устал и не видел смысла.

Он достаточно умён и целеустремлен, сможет построить свой небольшой бизнес. До таких масштабов, как у деда — не хотел развиваться. Быть может, потом такое желание и появится, но пока ему хотелось пожить для себя и для своей будущей семьи…

Почему уже сейчас он на сто процентов уверен, что в ближайшем будущем они с Ритой поженятся и, может быть, его молодая жена согласится подарить ему маленькое крохотное чудо, Влад не знал. Никогда он не задумывался над созданием семьи. И тем более с такими планами, мыслями и желаниями. Прошло каких-то несколько недель, и он полностью переключил своё сознание на построение семьи, а не на дальнейшее развитие компании и борьбу за председательское кресло.

Вот так легко и просто отказался от цели всей своей жизни.

Горько усмехнувшись, Влад отпил уже остывший кофе. Поморщился.

Маргаритка не колючка, она ведьма, потому что в её исполнении даже остывший кофе всё равно оставался вкусным, не то, что эта холодная бурда.

— И долго ты будешь лицезреть уличный пейзаж? — вместо приветствия спросил Тесленко, проходя в кабинет и занимая свободный стул перед рабочим столом Лемана.

— Надеюсь, нет, — бесстрастно отозвался Влад, поворачиваясь к другу. — И тебе доброго утра, кстати.

— Не понял, что значит «нет», — пропустив мимо ушей едкую фразу приветствия, переспросил Владимир.

— Скоро поймёшь. У меня пока другой к тебе вопрос: твой секретарь нормальный кофе делает?

— Мне нравится. Да и у твоего референта с этой функцией всё в порядке, просто это ты придираешься.

— Да?

— Даже не сомневайся. Давай лучше перейдем к сути нашей встречи.

— Сейчас Леонид подойдёт, и всё обсудим.

— Что-то мне уже не нравится начало дня, — тихо проворчал Тесленко. — Попроси Галину приготовить на всех кофе. И не кривись так, морщины будут. Кныш твоя, не дай Бог, ещё тебя разлюбит. Что с тобой потом таким брошенным делать?

— Я смотрю у кого-то с утра хорошее настроение. Начальству даже хамить вздумал.

— Не хамить, а шутить. Это, во-первых. А, во-вторых, ты прав, хорошее. Я бы сказал, замечательное было, до приказа явиться пред твоим светлым ликом.

— Хватит паясничать! — состроив из себя грозного начальника, строгим тоном сказал Леман, и уже более спокойно попросил референта приготовить кофе.

Спустя минуты две вместе с секретарем, объявился и Барановский. Мрачный взгляд начальника службы безопасности, четко дал понять, что он явно не в духе.

Леонид молча, без приветствия прошел вглубь кабинета и занял второй свободный стул. Сразу же отпил половину кофе из своей чашки, и аккуратно поставив ту на блюдце, угрюмо изрек:

— Я, надеюсь, сейчас услышу хорошие новости. — И перевёл свой сердитый взгляд с одного мужчины на другого.

— А ты чего такой злой? Со своей драгоценной супругой повздорил? — полюбопытствовал Тесленко.

Он впервые видел приятеля в таком угрюмом настроении. И думалось ему, что злился начальник СБ вовсе не из-за семейных неурядиц.

— А ты спроси у своего друга, — так же угрюмо промолвил Леонид.

Тесленко вернул своё внимание хозяину кабинета.

Утро перестает быть томным.

— Я тебя внимательно слушаю, — уже серьезным тоном обратился он к Владу.

— Я без понятия его недовольства, — сухо отмахнулся Леман, занимая своё место за рабочим столом.

Влад сделал небольшой глоток горького кофе и поморщился. В бодрящем напитке явно чего-то не хватало. Надо будет у Маргаритки узнать, что она добавляет в кофе, что он у неё получается таким вкусным.

— Леман, мать твою, я, конечно, понимаю, что ты у нас начальник и на тебя повышать голос нельзя, но довёл, честное слово. Я как лох полгода рою землю, чтобы хоть что-то накопать на эту крысу Гордеева, и достал-таки инфу, а ты просто отморозился от меня!

— Во-первых, успокойся, — холодно припечатал Влад его. — А, во-вторых, кто тебе сказал, что я ему всё спущу с рук? Уж эту гадину я удавлю. И, в-третьих, я тебе ещё в пятницу сказал, что, какой бы катаклизм не случился на выходных, я своих планов не изменю! Соответственно, не вижу причин злиться. И если мы всё выяснили, я бы хотел перейти сразу к сути нашей сегодняшней встречи.

Барановский выдохнул и уже более расслабленно расположился в кресле, закинув ногу на ногу и вертя кофейную чашку в правой руке. Взор его остался задумчиво-изучающим, но упрек из него ушёл.

Тесленко же, продолжал тихо удивляться, но решил пока сохранять молчание и спокойствие. Посмотрим, что выдаст сейчас его друг. А уж после подумаем над всем.

— Я решил уйти из компании, — твердо сказал Леман, внимательно смотря на своих приятелей. — Я не буду больше претендовать на председательское кресло. Также хочу продать вам свои акции.

— Я, надеюсь, это такая шутка? — глухо прорычал Тесленко.

— Нет, — так же твердо и равнодушно отчеканил Влад.

— Влад, ничего ещё неясно с той свадьбой и их договором, зачем рубить с плеча? Столько лет, сил и нервов, чтобы в один, ни фига не прекрасный день, просто всё бросить и уйти? — попытался вразумить друга Барановский.

— Чтобы вы сейчас не сказали и какие бы доводы не привели, я не изменю своего решения.

— Почему? — на удивление спокойно спросил Леонид.

— Потому что я понял, что в моей жизни эта компания не имеет никакого значения. Она не моё детище и не моё увлечение. Просто когда-то давно я вбил себе в голову, что компания — это всё что у меня есть. Я ошибался.

— Это из-за Кныш? — всё так же спокойно уточнил начальник СБ.

— Отчасти из-за неё, да. Но это моё решение. И оно неизменно.

Тесленко одним глотком допил остывший кофе и, отставив чашку на стол, как-то устало провёл руками по лицу. Спорить с Владом бесполезно. Давить на Риту, чтобы она повлияла на Лемана, тем более. Остается только принять данный факт и смириться с ним. Чёрт, совсем не той игры он предполагал, идя сегодня в этот кабинет.

— И что ты намерен делать? Зачем, хоть продавать акции? Получал бы с них проценты, — сухо обратился он к хозяину кабинета.

— Насчет акций: не хочу больше ничего общего иметь ни с этой компанией, ни с этой семье. А насчёт планов на будущее: жизнь покажет. Покупаете акции?

— Да, — вместе озвучили своё согласия его друзья.

— Вот и хорошо. Завтра всё оформим. Теперь второй вопрос повести дня: Гордеев. Леонид, я хочу, чтобы в ближайшее время от него и пустого места не осталось. Эта сволочь не должна больше ни в одну мало-мальски престижную компанию устроиться. Также хочу, чтобы налоговая устроила ему "райскую" жизнь, желательно с соответствующими последствиями. Устрой всё это тихо, но профессионально. За то время, что я буду ещё здесь, нужно максимально решить все вопросы и проблемы. Потому что потом я не хочу и вспоминать об «ALIRE». Всё ясно?