Я вернулась за тобой... (СИ) - Бехтерева Каролина. Страница 13

— Завтракай, не торопись. Поедем к врачу, а потом по магазинам. Только прости, туда без меня, мне нужно на встречу. Но к тебе присоединится Марк.

— Лиам, ты и так слишком много делаешь для меня, во всем этом нет необходимости.

— Не спорь. В конце концов, для чего я еще зарабатываю деньги, как не для радости других.

Хотела спросить где его семья, или, как минимум, женщина на которую действительно стоит тратить деньги, но не решилась. Как-то это уж слишком личное.

— Доела? — Пока размышляла о личной жизни Лиама, не заметила, как все уплела.

— Да, можем ехать.

Клиника, в которую Лиам привез меня для осмотра, выглядела шикарно. Хотела бы сказать, что видела такие по телевизору заграницей, но, а я, собственно, где?

Это настолько высший уровень медицины, что нам и не снилось.

Прошли в светлый кабинет. Врач, видимо хороший знакомый Лиама, попросил того подождать в коридоре, а меня пригласил присесть на диван.

— Амира, расскажите, что с Вами произошло? — Мужчина располагал к себе приятной внешностью, но не настолько, что бы открывать ему душу.

— А это обязательно? Я бы не хотела… — опускаю голову и смотрю на свои руки. Всегда так делаю, когда мне стыдно.

— Нет, не обязательно. Но если нужна будет помощь психолога или полиции — скажите.

— Я хотела спросить еще кое-что… Вы же пластический хирург?

— Да. Что бы сделать незаметными твои раны на лице, врач другого профиля не справится.

— А можно мне еще кое-что изменить в моей внешности?

— Зачем? Вы очень красивая. Это кощунство, менять что-то… — Врач растерялся, или подумал, что я шучу.

— Не значительно. Так, что бы в дополнении с макияжем, и спустя несколько лет моя внешность была не сильно узнаваемой.

— Можно, конечно… Можно нос сделать чуть уже и острее, выделить скулы, но на этом предлагаю завершить. Вам всего 23, ваши черты лица и сами с годами изменятся. А технологии в индустрии макияжа и красоты каждый день растут. Думаю, проблем не будет немного изменить то, что Вы захотите.

— Хорошо. Но со скулами и носом поработайте.

Глава 16

Наше время.

— С моим лицом ничего такого не произошло, Алекс. Просто прошло 12 лет. — Не хватало еще рассказывать ему правду. Лишние вопросы мне сейчас не нужны. — У меня тоже есть вопрос…

— Какой? — Он очень устало выдохнул, думая, что я спрошу про фото за его спиной.

— Как так вышло, что ты и Антон теперь партнеры по бизнесу, и, судя по всему, врагами давно быть перестали?

Он опустился на диван и шумно вздохнул.

…………………………………………………………………….

5 лет назад.

Алекс.

Вальяжно вхожу в дом, который всегда был для меня чужим, и наглой походкой прохожу в кабинет.

Антон восседает на месте мужчины, которого назвать отцом язык не повернется.

— Чего звал?

— А где «Привет младший братишка»? — Откидывается на спинку стула и ехидно смотрит на меня.

— Не считаю нужным. Да и не брат ты мне, особенно после всего…

— Ну ладно тебе, Лех, кто старое помянет…

— Или говори, что хотел или я пошел! Я не собираюсь с тобой вести приятные беседы.

— Ладно. Вот! — Швыряет мне на стол увесистую стопку бумаг.

— Что это?

— Завещание.

— Ну поздравляю. Наслаждайся. — Разворачиваюсь и иду в сторону двери.

Когда получил известие о том, что отец умер, ничего не почувствовал. Мне этот человек чужой. С тех самых пор, как бросил мать и меня без крыши над головой и копейки денег.

— Подожди! — Бросается вслед за мной и хватает за руку у самого выхода.

— Лех, между нами никогда родственной любви не было, но отец попытался это исправить. Все пополам. Тебе и мне. Давай попробуем, а?

Глава 17

Наше время

— Мило… — меня на большее не хватило…

— Там условие было. Что бы завещание вступило в силу, и каждый из нас получил доступ к счетам отца, а так же мог быть полноправным владельцем 50 % акций «ИнвестЮнит», мы должны были подписать бумаги. Иначе никто бы ничего не получил, а весь капитал разошелся по благотворительным счетам.

— Какие бумаги? — Нихрена себе старый мудак завернул под занавесь жизни.

— Одно без другого не может существовать. Если бы один из нас отказался от своей доли, другой бы ничего не получил. Поэтому отец подготовил документ, подписав который мы даем согласие не разделять «ИнвестЮнит» и работать сообща, как два соучредителя.

— Ну молодец. Дорого тебя оценили. Я слышала эта фирма очень даже успешная.

Алекс подскакивает на ноги и начинает наматывать круги по комнате.

— Ты не понимаешь… Я устал! Чертовски устал от нищеты, от нужды считать копейки и перебиваться от зарплаты к зарплате. Мне надоело годами шмотки занашивать до дыр. Ездить в раздолбаных автобусах. Отдыхать в селе на речке. Я жизни хотел нормальной. Просто жизни без навязчивой мысли, что это последний кусок, а впереди ожидания очередного заказа и, возможно, немного бабла.

— Я не понимаю? Хм…Я все прекрасно понимаю, Алекс. Если ты забыл, то я могу напомнить тебе, в какой нужде жила Я?

— Но ведь и ты воспользовалась шансом жизни и окружила себя деньгами…

— Ну да… И еще… А что Антон тебе сказал про меня? — Не хотелось верить, что узнав правду, Алекс так спокойно продолжал работать бок о бок с Антоном.

— Да ничего, сказал, что человеку неподвластно изменить судьбу и управлять природой.

— Ясно… — А чего я ожидала? Что эта мразь скажет правду?

— Амира, если ты думаешь, что я его не винил, ты ошибаешься… Винил… За то, что не уберег, за то, что не спас и за то, что отнял…

— Ты не в том его винил, Леш… Может когда-нибудь я расскажу тебе, как было на самом деле…

Я молча развернулась и вышла.

Вернулась в машину к Сергею. Устало плюхнулась на переднее сиденье и прикрыла глаза. Не глядя достала телефон.

— Дмитрий, нужна помощь. Узнай у своих аналитиков, как можно разгромить «ИнвестЮнит» без вреда для одного владельца, но с огромными проблемами для другого.

— Сделаю.

Обожаю этого человека. Ни лишних слов, ни лишних вопросов. Все по делу.

— Амир, если ты будешь спасать Алекса, весь план накроется медным тазом. У нас нет на это времени.

— Я знаю, но попытаться стоит. Не хочу, что бы из-за гнилой натуры брата, он пострадал. Я давно его простила за прошлое, да и та ситуация не стоит того, что бы сейчас рушить его жизнь. Он так хотел комфортной и достатка — удачи ему.

— Как знаешь…

— Что Анна? Есть новости?

— Да всё так же, Костецкий рвет и мечет. Проверяющие не вылазят из здания фирмы, а Мазницина не видно. Наверно телепается на каком-то дереве.

— Кстати о нем, ты видел в бумагах, которые он нам подписал, есть парочка фирм, которые абсолютно и полностью подставные. Для вывода денег, скорее всего.

— Видел, и что?

— А то, что Костецкий там в доле. Отвези их завтра к Стасу и скажи, что б задним числом переоформил нашу, теперь уже, долю на Костецкого. Мазницина тесть может прикрыть, да и не хозяин он там уже, а вот Антон… Пусть будет единоправным владельцем.

— Он же сядет? Там такие суммы…

— Не сядет. Эти деньги были на каймановых… вчера ушли. Проверки концов не найдут, а значит и сесть он не сядет, зато инсульт схлопочет. Кстати, что Васильев?

— Передали ему конверт. Сегодня Анна видела его в офисе у Костецкого. Из того, что слышала, он последний перевод не сделал. Решил пока приостановить финансирование. Вроде проверку хочет устроить, куда его деньги ушли, а потом уже решит. К слову, этот перевод должен был быть самым крупным из всех. Костецкий, рассчитывая на эти бабки, уже успел провернуть несколько дел, полагая потом «лишними» деньгами Васильева дыры закрыть, но теперь… В общем весело ему сейчас живется.

— Завтра передайте Васильеву второй конверт. Он готов?