Они под запретом (СИ) - Салах Алайна. Страница 11

К стряпне Лидии невозможно остаться равнодушным, однако сейчас я едва ли думаю о еде. Скорее о том, что меньше, чем через минуту встречу Арсения, который вполне вероятно, будет не один, а с Инессой. И что она конечно будет выглядеть безупречно, тогда как на мне надеты старые джинсы, а ни лице нет ни мазка косметики.

- Всем привет, - я неловко застываю в гостинном проёме, переводя взгляд с отчима на Луизу, сидящих на диване. Арсений занял кресло неподалеку, но на него я не сразу могу посмотреть. Волнуюсь, смущаюсь, а сердце колотится радостью и облегчением. Инессы с ним нет. Он приехал один.

- Чего застыла в дверях? - басит отчим и кивает на пакет в моей руке. - Ты снова провизии килограммами привезла?

Отрицательно мотнув головой, я издаю смущённый смешок и осмеливаюсь наконец взглянуть на Арсения. В груди странно сжимается: тоскливо и одновременно сладко. Тоскливо - потому что он сдержано салютует мне рукой в знак приветствия, и его лицо при этом выдает ни единого намека на то, что мое появление его обрадовало. Сладко - потому что несмотря на это, все мое существо наслаждается возможностью на него смотреть. Я давно заметила, что у Арсения быстро растут волосы. Совсем недавно были совсем короткими, а сейчас выглядят как обычно. Никак не могу решить, какая прическа мне нравится больше. Пожалуй, когда подлиннее. Темные волосы делают его глаза более выразительными. И тёмно-серый свитер ему очень идёт.

- Привет, - я смущённо улыбаюсь ему уголками губ и быстро перевожу взгляд на отчима. - Как ваше самочувствие?

- В порядке все, - отмахивается он, поднимаясь с дивана. - Ну что, семья, пойдем за стол?

- Вову ждать не будем, что ли? - осведомляется Луиза, из чего я делаю вывод, что Радкевич стал самым гостем в Одинцово.

- У нас же не бог весть какой прием, - усмехается отчим. - Как приедет, тарелку ему дадим.

Петр выходит из гостиной первым, следом за ним семенит сестра. Арсений идёт следом за мной. От такого соседства я моментально превращаюсь в оголенный нерв: усиливаются чувствительность кожи и обоняние. Я ощущаю его запах так, как если бы он держал меня за руку, спиной чувствую его взгляд и тепло, исходящее от его тела. Как мне добровольно от этого отказаться? Разве возможно, когда он одним своим присутствием способен действовать на меня так?

Мы рассаживаемся за стол, каждый на свое привычное место. Только стул Данила остаётся пустым. Может быть поэтому Володя зачастил с визитами? Потому что Аверины по- своему справляются с утратой? Данил приезжал в этот дом практически каждую неделю с тех пор, как мы с мамой сюда переехали.

- В этот раз так быстро не удирай, - строго говорит отчим, глядя на меня с противоположного края стола. - Потом ко мне в кабинет поднимемся - нужно кое-что обсудить.

Я понятия не имею, о чем может пойти речь, и по привычке смотрю на сестру в поисках ответа. Судя по вопросу, застывшему в ее глазах, Луиза тоже озадачена. Может быть, Арсений знает больше, но к нему я повернуться пока не решаюсь.

Рядом с ним мой план поговорить с сестрой экстренно трещит по швам. Эмоции выходят на первый план, а мысли напротив разбегаются. О чем он думает? Скучал ли по мне хотя бы чуточку? И почему приехал без Инессы? Может быть, на деле у них не все так гладко, как считает Луиза?

Арсений и Петр как и обычно говорят о делах: обсуждают офис в Екатеринбурге и пару раз упоминают каучуковый завод. Судя по всему, покупатель на долю отчима нашелся и сейчас активно обсуждается цена.

Я уговариваю себя не чувствовать себя виноватой в случившемся, и параллельно пытаюсь завести разговор с сестрой. Спрашиваю все, что приходит в голову: про Ралину, недавно открывшую интернет-магазин кожаных дизайнерских изделий, про название сыроедческой лавки, в которой Луиза заказывала "полезный" торт для отца, и про то, какая была погода в Андорре в минувший горнолыжный сезон. Делаю всё, чтобы наша беседа продолжалась без провальных пауз.

Луиза отвечает на каждый вопрос и со стороны даже может показаться, что между нами все по-прежнему. Но это не так. Потому что Луиза, которую я знала, никогда бы не отделалась бы простыми пояснениям. Она бы красочно и в подробностях описала "прелесть", которую успела приобрести в магазине подруги, а ещё обязательно спросила, не решила ли я стать сторонницей здорового питания, если вдруг заинтересовалась сыроедческими продуктами. А уж про погоду в зимний сезон... Она бы непременно загорелась идеей всем вместе съездить на горнолыжку.

Примерно через полчаса приезжают Радкевичи: их веселые голоса влетают в гостиную в приоткрытое окно. Володя входит в гостиную, держа на руках розовощекого карапуза, как две капли воды похожего на него. Тот же разрез глаз и та же озорная улыбка. До этого дня его сына Ярика я видела только на снимках Даши в Инстаграме.

- Это что за милый кукусик? - умильно сюсюкает Луиза, сжимая его крошечные пальчики. - Ты уже такой большой... Знаешь, каким ты был сразу после роддома? - она расставляет ладони на расстоянии сантиметров двадцати и показывает Ярику. - Вооот такусеньким, представляешь?

- Он готов есть целыми днями, - шутливо сетует Даша, выдвигая для себя стул. - Весь в Вовку.

- А сколько ему? - осторожно спрашиваю я. Я не слишком разбираюсь в детях и вряд ли смогу отличить годовалого ребенка от трехлетки.

- В июле год исполнился, - отвечает Володя и, крепче прижав сына к себе, здоровается с Арсением, который отходил поговорить по телефону.

- Привет, шкет, - Арсений легонько касается указательным пальцем подбородка Ярика и наклоняется к нему ближе. - Плавать со мной пойдешь?

С барабанящим сердцем я смотрю, как он по-свойски берет его на руки и как малыш, ничуть не расстроенный отлучением от родителей, довольно ему улыбается. Это настолько невероятное и душевыворачивающее зрелище, что я на миг забываю обо всех остальных. В кадре моего взгляда остается только Арсений, который расхаживает по гостиной с ребенком на руках и выглядит при этом расслабленным и довольным.

Оказывается, он любит детей. Почему я об этом не знала раньше? Даже представить такую картину не могла. Раньше Арсений ассоциировался у меня лишь со светскими тусовками, дорогими ресторанами и обилием женщин, крутящимися возле него. Жёсткий, расчётливый трудоголик, помешанный на своем производстве.

Пожалуй, именно в этот момент полотно его образа, который я в течение последних месяцев дорисовывала новыми мазками, впервые стало выглядеть законченным и цельным. Юношеские страхи и обиды мешали мне разглядеть его по-настоящему. Он совсем не такой, каким я его себе представляла. Арсений, которого я вижу сейчас, строит дом, ценит семью и любит детей.

Наши взгляды пересекаются. Я не могу отвести свой, даже когда Арсений, на секунду задержавшись на моем лице, начинает смотреть в другую сторону. Внутри меня бушует самая настоящая буря. Она нагревает кровь, сметает смущение, отчаяние и тоску. Я не могу. Я просто не могу добровольно отдать его ей. Это будет несправедливо.

13

— Да, точно! — смеется Даша, припадая лбом к плечу своего мужа. — Помнишь, в Лозанне ты потащил меня в тот район, где куча клубов и тусовок… Как уж он назывался?

— Флон, наверное, — подсказываю я. — Место сбора всего нашего курса в выходной день.

— Точно! — Даша устремляет горящие воспоминаниями глаза на меня. — Знаешь, какое место мне больше всего понравилось? Там были классные горячие коктейли с розмарином, а на стенах висели картины Дэга… Копии, конечно, но отличные.

— Мирабо, скорее всего.

— Да, да, Мирабо! Ты была там, да? Вовка, помню, так надегустировался, что я его оттуда на своих плечах выносила.

— Да, раньше ты была гораздо выносливее, — ухмыляется Володя. — Сейчас при каждом удобном случае мне Ярика в руки пихаешь, жалуясь, что он тяжелый.

— Ну так раньше мы не были женаты, — не теряется Даша, нарочито небрежно пожимая плечами. — Сейчас-то мне чего напрягаться?