Сводница (СИ) - Романова Екатерина Ивановна. Страница 44

— Салли! — вскочила Марго и подошла ко мне. — Капли, живо.

Бросила на подругу гневный взгляд и выставила перед собой ладошку, другой растирая грудь, в которой неровно билось сердце:

— Не подходи. Не сейчас, Марго.

Сознание словно взбесилось. Вспышка, теплый ветер, слепит солнце.

Элайджа!

Красивые карие глаза, на свету почти медовые. Громкий детский смех.

— При, я этого не хотела, — Марго вернула в реальность. — Андреас предоставил мне выбор: либо он выжжет мою память, либо печать. Я хочу тебе все рассказать, но не могу! Даже если попытаюсь, тело взбунтует, язык отнимется, руки не станут писать… Ты же маг дома огня, ты знаешь, как это работает!

— Но он может. На нем же нет печати? Зачем Андреас сделал это со мной?

— На нем тоже печать.

Я схватилась за голову, пытаясь совладать с эмоциями, стерла дрожащей ладошкой испарину, отгоняя навязчивое видение с малышом, отмеченным четырьмя стихиями.

— Салли, где ты там?

— Бегу, уже бегу, — двери распахнулись, и помощница прибежала со стаканом воды, протянула мне. Отказываться не стала. Выпила и села на диванчик, пытаясь унять сердце, совладать с эмоциями и погасить камин, но проклятый не желал гаснуть. Что с моими силами? То огонь пытается меня испепелить, то отказывается повиноваться!

— На тебе тоже печать?

— Печать? — удивилась помощница. Я осмотрела ее ладошки, но ничего не обнаружила. Выжгли. Как пить дать, ее тоже выжгли, церемониться не стали. Кто так щедро раздал печати и выжег стольких людей? А главное, зачем? Посмотрела на Марго как на врага, хотя умом понимала, что она ни в чем не виновата. Ей тоже не оставили выбора. Но не злиться не получалось.

— Пожалуйста, оставь меня одну. Сейчас мне слишком сложно находиться с тобой рядом.

— Я понимаю, — Марго, глядя на мои страдания, сама едва не расплакалась. Она села рядом, сгребла меня в охапку и крепко-крепко обняла. — Прости, что я знаю. Но я даже намекнуть не могу! Он…

Подруга замолчала. Я знаю, как действует метка. Любые попытки обойти данную магу клятву бесполезны. Сейчас, в этот момент, наполненный молчанием и крепкими объятиями, она рассказывала мне все, что знает. Вот только услышать я ее не могла. Да и обижаться теперь тоже. Мы разревелись обе. От бессилия, от жестокости судьбы, от переполнявших эмоций. Она беременная, я больная, обеим нельзя волноваться, но обеих лихорадит от боли…

— Пожалуй, я еще капель принесу, — сообразила Салли, шмыгнув носом. — И себе тоже…

Но куда лучше любых капель действуют клиенты! Словно дух огня устал смотреть на то, как мы разводим сырость и решил ниспослать спасение. В коридоре послышался шум, чьи-то быстрые уверенные шаги, Салли запричитала. Дверь в мой офис распахнулась неожиданно и на пороге застыла весьма интересная женщина: высокая, худая, невероятно красивая и элегантная. На ней платье необычного фасона: вместо пышной юбки — обтягивающая, хоть и в пол. На голове огромная темно-синяя шляпа, в тон атласному наряду и цвету глаз. Худые губы изогнулись в улыбке, а руки, затянутые в длинные гипюровые перчатки, скрестились на груди.

Мы с Марго так и застыли — в слезах и объятиях.

— Кажется, я не вовремя, — совершенно не стесняясь этим фактом, заявила незнакомка и, вместо того, чтобы выйти, прошла внутрь.

— Эм… — протянула Марго.

— Смотря кто вы, и зачем пришли, — я отмерла, достала из ридикюля платок, зеркальце и прямо в присутствии беспардонной дамы привела себя в порядок. Марго занялась тем же. Раз уж мы нарушаем этикет, так сделаем это все вместе.

— Меня зовут герцогиня Эллехтойнер, — тонкая бровка изломилась, а губы снова растянулись в обворожительной улыбке. Дама бросила на мой новый, еще несиженный диванчик, ридикюль и расположилась рядом с ним.

Как я сама не догадалась? Герцогиня Эллехтойнер — скандальная молодая особа, которая не раз возмущала общество своими нарядами и слишком свободными нравами. А я напротив всегда восхищалась женщинами, которые знают, чего хотят и не бояться действовать вопреки мнению большинства. Еще о герцогине мне было известно другое: в скором времени она собиралась выйти замуж за лорда Коллинза.

— Герцогини Марго и Присцилла де Ген, — представились мы.

— Я знаю, кто вы, именно поэтому пришла. Только вы можете мне помочь.

— И чем мы можем вам помочь?

— Через два дня я должна выйти замуж.

— За лорда Коллинза, — кивнула я. — Поздравляю. Очень выгодная партия.

— Да знаю, — она отмахнулась и сложила ногу на ногу, от чего ткань разошлась в стороны, и длинный разрез продемонстрировал идеальную стройную ногу почти до самого бедра. Мы с Марго как-то помимо воли уставились на то самое место, граничившее с панталонами и медленно, глупо при этом улыбаясь, перевели взгляд на лицо гостьи. — Вот только у нас случилась маленькая проблемка. Распорядитель свадьбы умер.

Да. Проблемка невероятно ничтожных размеров.

— Нам очень жаль, — произнесла Марго, но герцогиня снова отмахнулась.

— Туда ему и дорога. Тот еще засранец был. В общем, нам нужно организовать свадьбу. Такую, чтобы вся Флоссия запомнила на долгие годы.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Мы с радостью закончим то, что начал…

— Нечего заканчивать, в том и маленькая проблемка! — она вскинула брови. — Мы с Элиотом сегодня вернулись с отдыха, думая, что все готово, а нам сообщают, что распорядитель умер через несколько часов после того, как мы покинули город! Он даже не начал подготовку.

Сегодня я установила личный рекорд, поскольку третий раз за утро открыла рот. Одно радовало — рот Марго тоже не выдержал свалившихся известий. Организовать пышную свадьбу за два дня? Ущипните меня кто-нибудь.

— Простите, герцогиня, но к чему спешка? Раз все так, давайте перенесем торжество хотя бы на две недели? — хорошо, что это Марго предложила. У меня в данный момент на языке крутились исключительно нецензурные слова.

— Категорически исключено! Я лично разослала приглашения месяц назад! Перед тем, как уехать в отпуск. Кто же знал, что распорядитель подложит нам такую свинью?

Действительно, как он посмел скончаться? Воскресить и убить обратно собственноручно!

— Гости съедутся со всего мира! Ангариссия, Этельбон, Гроссен — отовсюду! Я не могу выслать новые приглашения и сказать: «извините, свадьба переносится». Все знают, герцогиня Эллехтойнер женщина слова! Так же, как и сестры де Ген.

Мы с Марго улыбнулись и смолчали. Нас часто принимали за сестер, и мы настолько к этому привыкли за три месяца, что уже сами считали друг друга родными.

— Мы действительно держим слово, но обещания вам не давали.

— Кажется, у вас в проспекте написано «невозможное возможно» или я ошибаюсь?

Мои плечи дрогнули от едва сдерживаемого смеха. Должно быть, шквал сильнейших эмоций и обилие выпитых за утро лекарств дали о себе знать. Сначала содрогались только плечи, затем поперек лица растянулась улыбка, а скоро я уже хохотала в голос, глядя на изумленную герцогиню и удивленную Марго.

— Про… простите, — сквозь смех извинялась я, но смеялась лишь сильней и сильней.

— Понимаю, — герцогиня расслабилась и улыбнулась, — я появилась в неподходящий момент. Это эмоции. Но вы профессионалы. Верю, что справитесь.

Она распахнула ридикюль и извлекла оттуда сложенные трубочкой документы.

— Здесь все мои пожелания насчет свадьбы. Все, что вам понадобится для подготовки. Вечером приеду обсудить варианты, которые вы подберете. Была очень рада знакомству.

Она поднялась, но в дверях остановилась и развернулась. Я по-прежнему смеялась и никак не могла остановиться:

— Вы мне нравитесь, — неожиданно произнесла герцогиня. — Эту свадьбу Флоссия запомнит навсегда!

Марго понимающе поглаживала меня по спине, а Салли глотала капли прямо в моем кабинете, с опаской поглядывая то на меня, то на подругу. Успокоиться мне удалось далеко не сразу.

— Невозможно возможно, — смех, словно кашель, неожиданно нападал снова и снова, но, кажется, истерика уже подходила к концу. — Мы что, правда такое писали?