Дорога к счастью (СИ) - Меллер Юлия Викторовна. Страница 7

Вскоре супружеская пара услышали звон колокольчика.

— Думаю, это лэр Барилья прибыл осмотреть тебя. Я его встречу, — осторожно убрав свою руку из слабого захвата Талейты, он не удержался и поцеловал кончики её пальцев.

— Спасибо, что встала на мою защиту. Ты была восхитительно воинственна.

Она застенчиво улыбнулась и молча проводила его глазами до самого выхода. Как только Имрус вышел, девушка выгнула бровь. Ну надо же, похвалил её за вмешательство в бой! Всё тут у них с ног на голову. Нормальный мужик рявкнул бы, чтобы не лезла сдуру, куда ни следует, а этот…

Сознание чуть поплыло и пришлось снова развалиться на подушках. Она видела себя и украшения, как будто только это важно в показываемой картинке, а потом, на неё со всех сторон полетели камни, огни, водные вихри, но все они натыкались на защиту. Каждое украшение на Талейте, каждый камешек нёс в себе охранное действие. Она почти неуязвима, пока носит всё это богатство на себе. Так зачем же хозяйка этих украшений воспользовалась непроверенным артефактом переноса? Картинка изменилась и вернула в недавнее прошлое. Вот замечательный лэр Ионэл Арпад, рядом с ним его товарищ лэр Барути, очень видный лэр и пугающий.

— Будьте осторожны с моим приятелем, — шепчет Ионэл на одном из свиданий, — его дар — поглощать чужую магию! Его приглашают запечатывать дар юным лэрам, но на самом деле он кормится ими!

Талейта думала, что Ионэл шутит, ему нравилось пугать её, но следующие слова прозвучали искренне:

— Мне самому рядом с ним жутковато.

Она поверила и сторонилась товарища Ионэла, а тот был как будто доволен тем, что она его боится. Он чисто с мужским интересом смотрел на неё, но как только замечал, что Талейта подзаряжает свои украшения-артефакты, так лицо его выражало неприязнь.

«Так вот кого ты испугалась!» — прошептала нынешняя хозяйка тела.

— Ну-с, где наша пострадавшая? — муж провёл в комнату пожилого мужчину.

Старикан поводил руками вокруг головы девушки.

— Сейчас выпустили в продажу артефакты защиты от физического воздействия. Правда, от любого воздействия, но разработки продолжаются, и вскоре целовать жену они не помешают, — весело подмигнул доктор.

— Поводов для беспокойства нет. Небольшая мозговая активность, но она же не во вред! — лэр забавно развёл руками, предлагая возразить пациентам, но лэр и лэра Больдо молчали.

— Гулять, есть, танцевать — вот мои рекомендации!

Имрус вышел с доктором, а Златка подскочила и в дверную щёлочку проводила их взглядом.

«Неужели доктор ничего не заподозрил? Тут случился целый магический казус, состоялся обмен душ, а он — «мозговая активность!» Эскулап недоделанный!»

Лэр Барилья ушёл, а под ноги мужу бросилась экономка. Она плакала навзрыд и просила её не выгонять. Гадкое зрелище. Талейта, помявшись наверху в коридоре, всё же вышла на помощь мужу. Он явно сдавался под натиском слёз.

Вот опять же не найти слова, чтобы объяснить разницу между настоящим отчаянием, когда идёшь на унижение, потому что это жизненно важно и, скорее всего, не для себя, а для кого-то из близких — и вот такое представление со слезоразливом.

Экономка отыгрывала свою роль, как плакальщицы на похоронах или те же плакальщицы на свадьбах. Дайте нож в руки этой женщины, подарите разрешение на месть, и она недрогнувшей рукой десятки раз ударит своего благодетеля, которого «она растила с пелёнок». За что? А хотя бы за то, что зависит от него и он не оправдал её надежд на безмятежную старость.

— Надо бы проверить расходы, прежде чем отпускать госпожу Радзи, — мстительно заметила мужу Талейта — и заслужила полный неприкрытой ненависти взгляд. От Имруса не укрылась перемена в настроении женщины и он, вместо того, чтобы озвучить, какое содержание назначил для Радзи, велел ей принести доходную книгу. Ему потребовалось около часа, чтобы разобраться в записях.

— Не думал, что почти вся выделяемая сумма уходит на питание. Мне подают простую пищу, жена редко ест в доме, так кому вы ежемесячно покупаете все эти деликатесы?

— Меня никто не предупреждает, будете ли вы обедать, ужинать в доме или нет, пожалуют ли гости, поэтому кухарка готовит каждый день в любом случае.

— Хорошо, но девять месяцев нас всех не было дома, а расходы всё те же. Тут вам не на что пожаловаться.

Захлопнув книгу, Больдо наблюдал за женщиной, а Талейта за ним. На лице мужа никаких эмоций, давящий взгляд и отчуждённая холодность.

— Я доверял вам, госпожа Радзи, а вы обворовывали меня, — констатировал хозяин.

— Это копейки! Я тяну на себе весь дом! Где вы ещё найдёте такую дуру, чтобы работала в проклинаемом всем имении? Вам даже в голову не пришло, что мне пришлось пережить, когда народ узнал, что вы стали причиной исчезновения источника!

— Он не исчез, и это не ваше дело!

— Ошибаетесь! У людей была надежда, что в случае смертельной болезни можно купить у княжества воды и вернуть здоровье, а после того, как…

— Ну же, договаривайте!

— Вы во всём виноваты!

Генерал кивнул, сел за стол и, взяв вестник, чиркнул пару строк.

— Ну что ж, госпожа Радзи. Я даже рад, что вы не ушли сразу, а затеяли увлекательное представление. Несколько дней побудете в изоляторе, пока я проверяю ВСЕ доходные книги, а как только подсчитаю убытки, то озвучу их, и будьте любезны всё вернуть.

— Но… я же всю жизнь…

— Подворовывала? Бросьте скулить! Не наговорите лишнего.

— Я вас…

— С пелёнок растили? Кто бы доверил единственного наследника грязной сопливой девчонке? Хватит нести чушь! Я устал от ваших глупостей. Теперь я сомневаюсь, что пятнадцать лет назад принял верное решение, назначив вас вместо старой госпожи Гретси. Как-то слишком резко она стала путаться, и я думаю, что это ваших рук дело.

Мадам стояла и зло сверкала глазами. Молчание давалось ей тяжело, но вдруг она сорвалась с места и побежала.

— Имрус! — воскликнула Злата, удивлённая прытью женщины.

— Пусть бежит! — улыбнулся ей муж.

— Но ты говорил, что она многое наворовала? — растерялась девушка.

— Если сложить сумму за пятнадцать лет, то прилично, но она всё же вела дом, и ей правда в последние годы пришлось тяжело, так как меня осуждали все, кому не лень. Было время, что моим людям отказывались продавать продукты.

Злата кивнула, принимая объяснения генерала. Экономка ей очень не понравилась, но сажать её в тюрьму было бы слишком. Не тот случай, когда надо проявлять принципиальность.

Она спускалась по лестницы, смущаясь пристального взгляда мужа, и думала, что ничему её годы не научили.

То она с первого мгновения тянется к этому мужчине, то считает, что обойдётся без него; то снова её влечёт к нему, а ведь ещё не вечер и сколько раз она поменяет своё отношение? Так же и с экономкой. То она укоряет себя за возникшую неприязнь и агрессивность по отношению к этой женщине, то готова её растерзать, а потом вроде снова жалеет.

Конечно, с годами в сознании появились какие-то базовые точки. Например, отношение к материнству или к таким, как Владислав, но в остальном в голове полный кавардак. Если настроение хорошее, то все вокруг замечательные, а если овладевает уныние, то люди становятся неприятными, раздражающими.

«Ты — творческая натура! — указывали ей подруги на источник всех её проблем. — Тебе нужен ответственный мужчина, который направлял бы тебя. Зря ты разошлась со вторым, нормальный был парень».

Когда расходилась, считала, что муж притесняет её, незаслуженно верховодит, а она… Да, эгоисткой она была! Но пока сама не окунулась в работу, не понимала, сколько для неё делал муж, требуя всего лишь чистоты в доме и ужина.

На последних ступеньках девушка остановилась. Раз у неё новая жизнь и она прекрасно знает, какая она непостоянная особа, то надо исходить из того, что для неё неизменно важно. Судьба подарила ей двоих детей, и они живут в этом доме, значит, их интересы она будет считать первичными.

Этот привлекательный мужчина отец её детей? Тем лучше, она постарается наладить с ним отношения. Может, со временем она сумеет разобраться в своём отношении к нему, а сейчас важно, что он — отец её мальчиков, и все они зависят от него. Да! Пожалуй, она умно решила! Хватит действовать на эмоциях, пора взрослеть и обдумывать последствия поступков.