Как поцеловать героя - Хингстон Сэнди. Страница 21

— Мы пойдем с тобой, — шепнула Бесс.

— Мама, — сказала Николь, — позволь представить тебе моих подруг — мисс Боггс и мисс Карстэрз.

— Как вы очаровательны, — вежливо проговорила баронесса. — А где платье, которое я тебе прислала?

— Это оно и есть.

— Не может быть! На том были ирландские кружева, а ниже — каскад роз.

— Я переделала его по совету мадам.

— По чьему совету? Тебе следует знать, что кружева стоят по десять шиллингов за ярд! А розы…

— Леди Хейнесуорт! — Николь с облегчением увидела, что к ним спешит миссис Тредуэлл. — Вы сегодня просто очаровательны! Наверняка это платье вам изготовила мадам Деку. Никто в Англии не умеет так обращаться с шелком!

— Ах, я согласна с вами, миссис Тредуэлл! Она изумительный мастер!

— Вы не заметили, — понизила голос миссис Тредуэлл, — что здесь леди Деспенсер?

— Нет! В самом деле? Где же она? — Баронесса поднесла к глазам лорнет, чтобы рассмотреть приближающихся гостей.

— И вы никогда не угадаете с кем!

— Да неужели с Энтони Дарлингтоном? Я права? О, я так и знала! О них в Лондоне всю зиму ходили слухи. Вы знаете, говорят, что она… — Баронесса оборвала фразу, заметив, что Николь и ее подруги жадно прислушиваются к их разговору. — А вы идите, девочки, ради Бога, развлекайтесь! Разве вы не видите, что мы беседуем?

— Да, мама, — пробормотала Николь и увидела, как мисс Тредуэлл подмигнула ей.

— Так вот какая у тебя мама, — заметила Гвен, когда Николь благоразумно поспешила увести ее в противоположный конец зала.

— Да, вот такая баронесса, — подтвердила Николь, довольная тем, что ей удалось вырваться из тисков матери.

— А вон моя! И мой отец! — воскликнула Бесс и помахала родителям. — Позвольте мне вас представить. — Мистер и миссис Боггс вели себя спокойно, демонстрируя хорошие манеры, и казались брошенными на произвол судьбы среди сверкающей толпы. Теперь стало ясно, от кого унаследовала Бесс рыжие волосы — у отца был огромный запас этого добра, — равно как и фигуру. Ее мать была маленькая и полная, как дочь. Они оба приветствовали Бесс с искренней теплотой, и у Николь защемило сердце, когда она увидела эту жизнерадостную троицу. Она была не против того, чтобы задержаться и окунуться в атмосферу неведомого ей семейного благополучия, однако Гвен заявила, что умирает от жажды, и потащила ее к столу, где было шампанское.

— Я никогда не пила шампанское, — засомневалась Николь.

— Я тоже, но мадам рассказывала мне, как его наполняют пузырьками. Его открытие приписывают монаху Дому Периньону, который ведал подвалами аббатства. Он…

— Прошу прощения, — раздался негромкий мужской голос за спиной Николь. Она отошла в сторону, решив, что загораживает кому-то доступ к столу. Однако Гвен широко раскрыла глаза и сделала легкое движение головой, дав понять, что Николь должна обернуться. Николь повиновалась и увидела перед собой элегантнейшего джентльмена. Он был одет в великолепно сшитый сюртук с накладными плечами. Замшевые рейтузы, плотно обтягивавшие бедра, были заправлены в ботфорты. Тонкую белую рубашку украшал синий, в белый горошек, шейный платок. У джентльмена были черные волосы и короткая острая бородка. Глаза у него были карие, нос с горбинкой. Он наклонился почти к самому уху Николь.

— Я знаю, мы не были должным образом представлены друг другу, — сказал он извиняющимся голосом. — Но я надеюсь, вы простите мою дерзость. Я просто должен установить личность самой красивой гостьи графини.

Николь поспешила отойти в сторону, полагая, что он имеет в виду Гвен.

— Это мисс Карстэрз, — сказала она, играя роль дуэньи. — Мисс Карстэрз, имею честь представить вам…

— Лорд Уоллингфорд, — любезно подсказал молодой человек, целуя Гвен руку. — Рад познакомиться. — Однако быстрота, с которой он вновь повернулся к Николь, заставила ее остановиться. — А вы…

— Мисс Хейнесуорт, — проговорила она.

— Мисс Хейнесуорт! — Он явно не спешил отрывать губы от ее руки. — Какое наслаждение — слышать, как вы произносите свое очаровательное имя.

— Ах, неужели, — смущенно проговорила Николь, поняв, что он хотел познакомиться именно с ней. Не зная, что делать дальше, она отпила из бокала.

— А, шампанское! — сказал лорд Уоллингфорд, беря бокал со стола и поднося его к бокалу Николь. — Нет другого напитка, который было бы столь уместно выпить в момент знакомства с девушкой моей мечты. — Он чокнулся с Николь и одарил ее ослепительной улыбкой.

— Вы простите меня, — бодро сказала Гвен, — я пойду поищу леди Деверо.

— Гвен, — начала было Николь, но та уже исчезла в толпе. Испытывая ужас, Николь снова повернулась к молодому человеку.

Он оглядел ее своими темными глазами с таким вниманием, что ей вдруг захотелось умереть.

— Когда я в последний раз был в Австрии, — сказал он, — я читал истории о валькириях. Вы что-нибудь слышали о них?

— Боюсь, что нет, — ответила Николь.

— Это воинственные девы — богини, которые летают по воздуху и служат Одину — главному из богов. Все они одеты в броню. Вы, дорогая леди, настоящая валькирия. — Он поклонился. — Окажите мне честь, потанцуйте со мной.

Николь поразила сила и страсть, с какой были произнесены эти слова. Чтобы выиграть время, Николь посмотрела ему через плечо на танцевальный зал. Ее внимание привлекло знакомое лицо, обращенное в ее сторону: лорд Бору, сидя в своем бархатном кресле, наблюдал за ней и ее партнером. Ну конечно же! Должно быть, он все это и подстроил, уговорил лорда Уоллингфорда поухаживать за ней. И даже слова Уоллингфорда — «самая красивая гостья графини» — возвращали к их шутливой беседе во время последнего занятия по фехтованию. Николь вспыхнула. Что он сделал — заплатил этому красавцу? Должно быть, он считает, что у нее нет никакой надежды привлечь внимание мужчины без его помощи. Он хотел увидеть поединок? Ну Что же, она ему предоставит такую возможность!

— Я не слишком хорошо танцую, лорд Уоллингфорд, — призналась она.

— Не могу поверить. Ведь вы валькирия, служительница богов!

Брайан Бору продолжал неотрывно смотреть на нее. Николь отбросила всякую осторожность.

— Ну, в таком случае не говорите, что я вас не предупреждала, — сказала она и позволила Уоллингфорду ввести себя в круг танцующих.

Уже через несколько тактов Николь поняла одну великую истину: танцы — вещь относительно не сложная, если тебя ведет мастер. А лорд Уоллингфорд был, без сомнения, самый искусный танцор, которого ей приходилось встречать. Впервые за всю свою жизнь она не чувствовала себя неумехой. Под его управлением Николь скользила, неслась, летела в вальсе и даже, как ни странно, получала удовольствие.

— Вы блестящий танцор, — сказала Николь.

— Меня вдохновляет моя партнерша, — произнес Уоллингфорд с таким серьезным видом, что у нее вспыхнули щеки.

Когда музыка стихла, лорд Уоллингфорд предложил:

— Еще танец? Или, может быть, вы хотите шампанского?

— Послушай, Уоллингфорд. — Рядом возник высокий блондин в голубом сюртуке. — Как насчет того, чтобы нас представить?

— Никакого шанса, — ответил партнер Николь, беря ее под руку.

— Уоллингфорд! — Их поприветствовал еще один молодой человек. — Ты не мог бы представить…

— Пошел к черту, — сказал Уоллингфорд, сжимая Николь руку повыше локтя. — Так что вы предпочитаете, валькирия? Шампанское или танец?

— Энтони Уоллингфорд! — раздался радостный оклик. — Надо делиться богатством! Кто она, твоя очаровательная партнерша? — Этот молодой человек — Николь видела собственными глазами — только что танцевал с Кэтрин и сейчас, оставив ее в одиночестве, направлялся к ним.

— Мне это известно, что касается тебя, то это твоя забота — узнать, — ответил Уоллингфорд, не спуская глаз с Николь.

— Я думаю… мне бы хотелось выйти на воздух, — слабым голосом произнесла она.

Уоллингфорд улыбнулся:

— Мне тоже. — И он с готовностью повел ее к застекленной двустворчатой двери на террасу. Они проходили неподалеку от бархатного кресла лорда Бору, когда Николь подняла взгляд, чтобы выразить ему осуждение за разыгранный им спектакль. Однако на его лице она увидела выражение, заставившее ее остановиться. Лорд Бору смотрел так, как будто она отбила его коронный выпад. Вскинув вверх подбородок, Николь прошествовала мимо него на террасу.