Обратная сторона Истока (СИ) - Шашкова Екатерина Владимировна. Страница 38

А потом и вовсе рассмеялась.

Глава 12, в которой Долана отправляют в отпуск

Папка с лаконичной надписью «Для тебя» отличалась от остальных разве что толщиной. Она была совсем тонкая и лёгкая, как будто пустая. Только вот вряд ли Леда стала бы вешать на пустую папку магический замок поверх обычных тканевых завязочек.

И замок этот, как назло, никак не хотел открываться.

Силь перебрал все ключи и арфактумы Леды — не подошёл ни один.

Самым простым решением казалось просто порвать картон или разрезать тесёмки, но, скорее всего, при этом содержимое просто самоуничтожилось бы. И хорошо, если бы не уничтожило заодно и незадачливого взломщика. Но не Сандру же звать на помощь! Её только пусти к секретным документам — потом проблем не оберёшься.

Нет, должен быть другой путь. Если есть замок — значит, есть и способ его открыть. И Леда была уверена, что её заместитель этот способ знает. Иначе какой смысл прятать это вот «Для тебя» в неразобранные документы?

Силь провёл пальцем по металлической пластинке-арфактуму. Та была гладкая и ровная, только посередине небольшая вмятина, так и манящая надавить на неё пальцем.

Он надавил. Пластина не среагировала.

Ладно, отсутствие результата — это тоже результат.

Хоть бы подсказку какую-нибудь оставила! Или боялась, что тогда папку сможет вскрыть кто-то посторонний? Или Силь и есть посторонний? Может, содержимое вообще не ему адресовано?

А кому тогда?

Папка старая, тесёмки пожелтевшие. Может, ныне покойному Величеству?

Имя огласили на похоронах. Звали короля совсем непрезентабельно — Маркус.

Но не стал бы он лично являться в управление и ковыряться в документах Леды, если бы она умерла раньше него. Или стал бы? У короля-то проблемы со взломом точно никогда не возникало, все замки сами открывались.

И что теперь? Подождать до коронации, пока магия отключится? Или подкараулить принцессу и открыть рядом с ней? Но это надо в Огород идти.

Огород Силь не любил. Во-первых, количество людей, знавших королевскую семью в лицо, там превышало все мыслимые пределы, хоть самому маску напяливай. Во-вторых, таскаться через катакомбы с их разветвлёнными коридорами, ловушками и охранными чарами — так себе удовольствие. Ещё и пальцы колоть, потому что иначе вход к порталу не открывается. А его кровь — слишком ценная штука, чтоб оставлять её на ржавых арфактумах.

Хм…

Кстати, кровь!

А почему бы и не попробовать?

Силь вытащил перочинный ножик, кольнул в кончик пальца, выдавил каплю крови и снова ткнулся в выемку на арфактуме. Тот немедленно потеплел, впитал подношение и с хрустом разломился пополам. Одноразовый, значит.

Больше с папкой проблем не возникло, открылась она легко.

Внутри лежал один-единственный листок, мелко исписанный с двух сторон. Верхняя строчка гласила «Здравствуй, мой мальчик».

Дальше Силь не дочитал, захлопнул папку и отодвинул её на другой конец стола. Почему-то стало страшно. Страшно знать, что там. Страшно, если там нет того, что хочется узнать. Ещё страшнее — если есть.

Сердце билось как ненормальное. Хуже, чем во время приступа.

Силь заставил себя расслабиться и дышать медленно, ритмично.

Это просто письмо. Не приговор. Не эпитафия. Письмо.

И его содержимое надо узнать.

— Ирма, меня не трогать полчаса. А лучше — пока сам не скажу, что можно, — крикнул в направлении двери начальник разведки.

— Ясно, — откликнулась секретарь.

Ни вопросов, ни уточнений. Ирма незаменима и всё сделает как надо.

Иногда Силь сам не понимал, чем заслужил такую безграничную преданность. Потом вспоминал, чем именно, и снова не понимал. Как так вышло, что миллионы людей считают убийство величайшим грехом и ненавидят убийц, а потом вдруг находится девушка, которая именно за это тебя ценит и практически боготворит? А ты просто сделал то, на что эта девушка никак не могла решиться. Сделал свою работу.

Папка всё ещё лежала на другом конце стола. Манила и пугала одновременно. Силь подтянул её ближе и мысленно пообещал себе, что не будет думать о Леде плохо. Не будет — и всё тут.

В конце концов, она тоже просто делала свою работу. В чём бы она ни заключалась.

«Здравствуй, мой мальчик.

Мне очень жаль, что так и не решилась поговорить с тобой лично. Но ведь ты тоже не решился. Пусть это послужит мне небольшим оправданием.

Честно говоря, я не знаю, с чего начать. Все слова кажутся неправильными, а причины — глупыми. Так что предлагаю опустить красивые фразы и лирические отступления. Мы оба знаем, о чём пойдёт речь.

Я совершила ошибку.

Я влюбилась в твоего отца.

Надо было наоборот. Надо было завоевать его доверие и симпатию, чтоб потом на него можно было влиять. Надо было, чтоб он в меня влюбился.

Я думала, будет легко. Очаровать мужчину, которому навязали страшную и глупую жену, запертого в четырёх стенах, изнемогающего от скуки.

Ещё одна ошибка! Он не скучал. Он читал книги, занимался образованием. Красивый, умный, ироничный молодой человек. Он видел меня насквозь. Влёгкую раскусил все мои попытки сблизиться, но всё равно позволил быть его любовницей. И даже, в некотором роде, доверенным лицом.

Дело в том, что у него был план. Тогда нам казалось, что это хороший план. Скомпрометировать совет магнатов, отобрать у них часть власти, вернуть всё в руки короля. Потихоньку, осторожно, не торопясь. У нас было достаточно времени. Он думал, я работала. Идеальный тандем.

Был. Пока я не забеременела.

У короля на тот момент не было других наследников. Как потом выяснилось, его первая жена вообще не могла иметь детей.

Он и не хотел детей. Тогда не хотел. Думаю, он уговорил бы меня избавиться от ребёнка, если бы вообще узнал о его… о твоём существовании.

Он не узнал.

Зато узнал Герт, тогдашний шеф разведки. Ты его не застал — и хорошо. В общем, Герт знал всё. И он считал, что королевский бастард — это прекрасно, особенно если его нужным образом воспитать. А ещё это отличный козырь в любых вопросах.

Герт считал, что я непременно должна родить — и отдать ребёнка в его полное распоряжение. Этот план мне тоже не нравился.

Я обманула его. Обманула всех. Подделала документы, сказала, что ребёнок родился мёртвым. Но чтоб обман не раскрылся, мне надо было куда-то деть тебя. Не временно спрятать, а навсегда обрубить все ниточки. Ты должен был умереть для всех — и для меня тоже.

Ты должен был умереть, чтоб иметь возможность нормально жить.

Ошибка?

Я не знаю. Сейчас уже не знаю.

Иногда думаю, что да. Иногда уверена, что нет.

В любом случае, этот поступок меня не красит. И я пыталась забыть о нём семнадцать лет.

Семнадцать лет я прожила с мыслью, что больше никогда не увижу своего сына.

А потом Лисар прислал мне письмо. Записку. До сих пор помню: «Забери своё малолетнее чудовище из моего дома».

Ну а дальше ты знаешь.

Ты начал работать на управление. Наверное, это была судьба. К счастью, Герт к этому времени уже умер, иначе наш маленький секрет раскрылся бы в первый же день.

С заговором не сложилось, Летти Зинтер нас всё-таки переиграла. (Может, и не она, конечно. Но ставлю на неё, ума и изворотливости этой старой грымзе не занимать.)

Твоего отца вынудили жениться повторно. Иногда мне кажется, что я радовалась появлению его дочерей больше, чем их родная мать. Потому что каждый новый ребёнок давал тебе возможность спокойно жить.

Но люблю я их не за это. Просто люблю. Они хорошие девочки.

Возможно, им досталась от меня та любовь, которую я так и не сумела подарить тебе.

Прости меня за это.

Прости за то, что оказалась ужасной матерью и испортила тебе жизнь.

Прости, что не говорю это вслух, а пишу и прячу.

Не знаю, что случилось. Но раз ты нашёл моё письмо — что-то совершенно точно случилось. Наверное, я умерла. Или впала в старческий маразм. Или того хуже — ушла на пенсию.