Обратная сторона Истока (СИ) - Шашкова Екатерина Владимировна. Страница 69

— С Яной что-то случилось? — сообразил Долан.

— Не знаю! — рявкнул Силь чуть громче, чем следовало. И встал наконец. — Пошли. Хватит тут рассиживаться, не для этого приехали! Хотя… погоди-ка.

Он кое-как добрался до оглушённого охранника и сдёрнул с его пояса связку ключей — и обычных, и магических.

— Вот теперь пошли.

— Что это? — не сразу сообразил Долан.

— Наш пропуск внутрь. И заодно защита, чтоб охранные чары не испепелили на месте.

— Так магия включилась или нет?

— Сейчас узнаем.

И тут из здания раздался вой сирены.

С магией было всё ещё неясно, а вот сигнализация включилась совершенно точно. И стала не то катализатором, не то последней каплей. Магическое зудение во всём теле наконец-то затихло, причём так резко, что Силь от неожиданности споткнулся и едва не упал.

А потом накатило снова, прихватив бонусом головную боль, тошноту и ускользающую из-под ног землю.

— Да что она там творит? — прошипел Силь, обречённо цепляясь за Долана.

— Яна? — понятливо уточнил тот.

— Да уж явно не Алина твоя.

— Всё совсем плохо?

Хорошая постановка вопроса. Варианты «хорошо» и «нормально» отваливаются сами собой.

— Хуже, чем я надеялся, — сознался Силь.

В глазах то темнело, то ненадолго прояснялось. Мир вокруг плясал, вставал на дыбы, звенел в унисон с сигнализацией.

Сейчас бы отлежаться где-нибудь, дождаться, пока эта свистопляска закончится…

Должна же она когда-то закончиться?!

— Ужасно не вовремя, — пробормотал Силь.

Долан в ответ что-то произнёс, но слов за гулом было не разобрать. И не понять даже, где этот гул — снаружи, внутри головы или со всех сторон одновременно.

И почему он звучит как тишина?

И куда они идут?

И идут ли?

Силь старался переставлять ноги, но никак не мог понять, упираются ли они в землю, или вхолостую молотят по воздуху.

— Ты меня несёшь, что ли?

— Тссс.

Непонятно, Долан это сказал или какой-то глас мироздания, но Силь послушно заткнулся.

Попытался думать.

Попытался смириться с тем, что думать не получается.

Попытался понять, что так навязчиво хочет сказать ему окружающий мир.

Кажется, мир смеялся и обзывал его наглым выскочкой.

Кажется, где-то совсем рядом звучали выстрелы и текла кровь.

Кажется, в центре вселенной плакала от страха Яна.

Силь подумал, что плакать иногда полезно. Лучше, чем держать всё в себе.

А потом всё-таки отключился.

Алину захлестнуло чувствами и эмоциями. Новыми эмоциями. Прежние — страхи, сомнения, боль — испарились, как роса в жаркий день.

Сила Устья всегда приносила с собой ощущение свободы и всемогущества. И ещё жажду, желание пользоваться магией снова и снова, действовать, бить, творить, гореть, пока этот огонь не спалит тебя изнутри.

«Нетушки! Это мы уже проходили, повторять не будем!» — мрачно подумала Алина. Сгорать ей в прошлый раз совсем не понравилось, это было адски больно. А приходить в себя — ещё больнее.

Так что в этот раз надо действовать быстро, не дожидаясь, пока кровь принцессы потеряет свои защитные свойства.

Вокруг будильника вспыхнула полупрозрачная зеленоватая сфера.

По пещере прокатился тихий гул, будто толща земли устало выдохнула. Источник, чем бы он ни был, перестал удерживать время, сбросил эту непосильную ношу в руки Алины и оставил её разбираться с проблемой самостоятельно. Благо, опыт уже был.

Бомба, закутанная в магию, лежала на полу, Алина её даже не касалась. Всё, что нужно было делать, это сжимать кулак, не давая пламени и взрывной волне вырваться наружу.

Ладонь жгло, рука дрожала от напряжения, будильник пялился в потолок круглым циферблатом, секундная стрелка тыркалась туда-сюда, словно не понимая, что мешает её продвинуться дальше.

А Алина всё яснее понимала, что этого недостаточно. Нельзя сдерживать взрыв бесконечно, рано или поздно закончатся или силы, или действие крови. И тогда — всё! Совсем всё!

Она не очень разбиралась в устройстве бомб, и даже представить не могла, что за механизм может скрываться внутри часов. Провода? Шестерёнки? Глицерин? Динамит? Или всё это вместе? И что сделать, куда нажать, что отсоединить, чтоб вся эта конструкция не издала душераздирающее «Бум»?

Да если бы и знала… Магия Устья не подходила для тонких манипуляций, с её помощью даже крышку с будильника не снять. Только хаос, только чистая сила — и немножко фантазии.

Руку начало сводить, мышцы стонали, требовали разжать пальцы. Алина обхватила кулак второй рукой, сжала сильнее. Почти истаявшая сфера вокруг будильника снова налилась зелёным.

Пещере, кажется, не понравилось такое бурное проявление магии Устья в сердце Истока. Письмена на стенах побледнели, а кое-где и вовсе погасли, вода в роднике забурлила, норовя выплеснуться из своего углубления, и даже Яна вдруг моргнула, в глазах на миг появилось осознанное выражение. Её обычное, удивлённо-испуганное выражение.

— Ммм? — выдавила она сквозь плотно сжатые губы.

— Я разберусь, — пообещала Алина. — Потерпи чуть-чуть, я уже придумала, как…

Не придумала.

Но представила. А для магии Устья другого и не надо.

Если нельзя сдерживать взрыв вечно, значит, надо дать ему случиться, но под контролем. Расширить защитную сферу, пусть будет… ну, хотя бы два метра в диаметре, выше всё равно не получится, в потолок упрётся. Расширить, усилить, насколько возможно, — и отпустить бомбу.

Два метра…

У Алины не было даже полутора.

Будильник лежал на расстоянии вытянутой руки. Чересчур близко. Поэтому новая сфера получилась не слишком сферической: кривоватый мыльный пузырь, искрящийся от магии. Одна из стенок почти касалась лица Алины, колыхалась в такт её дыханию.

— Держись, — прошептала Яна. Или то, что сидело в ней. Или они сказали это хором.

Алина промолчала, так и не придумав, что ответить.

Разжала кулак, убирая внутреннюю сферу. И сжала снова, вливая дополнительную энергию во внешнюю. Всё, что смогла найти и зачерпнуть. Она помнила, чем это закончилось в прошлый раз, но сейчас выбора не было — только сдержать взрыв любой ценой.

Секундная стрелка, почувствовав свободу, наконец-то сдвинулась вперёд. Внутри будильника раздался тихий щелчок, потом шипение — и вдруг он развалился на части, как сухая яичная скорлупа. Только вместо птенца изнутри вырвался огненный шар.

Пламя рванулось во все стороны разом, шарахнуло по стенкам защитного барьера с такой силой, что у Алины лязгнули зубы. Лицо и руки обдало жаром, пол под ногами дрогнул, вода в роднике отразила алые блики и стала на время кроваво-красной. Но сфера выдержала!

Точнее, выдержала первый удар.

Но огонь бился в неё снова и снова, и даже не думал затихать.

— Он погаснет, — сама себе сказала Алина. Губы пересохли от температуры. Говорить было больно, но молчать — невозможно. — Выжрет весь кислород внутри сферы — и погаснет. Это же так работает?

Видимо, работало как-то не так.

Сфера совсем истончилась и кое-где готова была вот-вот прорваться. Пламя внутри неё выглядело как живое. Оно металось, клубилось, пробовало стены на прочность, искало выход.

Судя по ощущениям, у Алины потрескались не только губы, но и вся кожа на лице, глаза слезились, руки жгло. Зато на фоне всего этого совсем не чувствовалась боль в коленке. Хоть что-то хорошее!

Мыслей о хорошем хватило ненадолго. Внутри огненного шара, там, где валялись обломки будильника, что-то хлопнуло, взревело и рванулось на свободу с новой силой. В этот раз вспышка была не алой, а ослепительно белой. Или, может быть, просто показалась такой — даже сквозь поспешно зажмуренные веки.

Пещеру тряхнуло, уши заложило от грохота. Алина непременно упала бы, если бы не сидела на полу. Но даже так её отбросило в сторону, впечатало в Яну. Принцесса стояла непоколебимо, как статуя. И на ощупь снова была как статуя. Наверное, за ней можно было бы спрятаться от жара и взрывной волны, но вместо этого Алина, наоборот, заслонила её собой.