Король Драконов: сильнее смерти (СИ) - Фрес Константин. Страница 32

Губы Пустоты тронула поистине адская усмешка; на темных глазах заблестели слезы. То, что она хотела потребовать от Аргента, было ужасно, мерзко, отвратительно, но даже если он выполнит это — чудовищное зло не смогло бы ее утешить и вернуть покой ее страдающей душе. И она это знала наверняка, потому что сама проделывала не единожды, и успокоения не изведала.

По сути, душа — это все, что осталось у Пустоты… наболевшая, исстрадавшаяся и истаявшая, как огарок свечи. Она долгое время существовала лишь благодаря жажде мести, иссушенная, словно бесплотная растрескавшаяся пустыня. И вдруг порыв волшебного ветра бесконечного времени притащил дыхание теплого южного океана, совсем немного влаги, которая остудила пылающую ярость и родила нежное весеннее чувство в сердце озлобленной чародейки — любовь.

Красивый юный Аргент с глазами, полными счастья от сбывшейся мечты, словно сошел со страниц книжек о славных рыцарях и прекрасных принцах. Когда-то давно умирающая девочка, кое-как справившаяся с очередным приступом болезни, худыми пальцами перелистывала красочные страницы, разглаживала картинки, повторяя контуры благородных лиц, и мечтала, что явится за нею красивый рыцарь и спасет от смерти.

Но ничего этого не произошло. И прекрасный рыцарь Аргент явился слишком поздно… Да и не к ней.

Молча вглядываясь в его прекрасные черты, Пустота со слезами на глазах понимала, что все, что он делает — дар, молодость, красота, выторгованные у нее, у великой чародейки, — он делает не для себя. Для свой возлюбленной. Желает прожить с ней свою звенящую звездами беззаботную юность…

Он слишком далеко зашел в своем желании угодить молоденькой огненной магине, и соблазнять его сейчас, в шаге от исполнения всех его желаний?.. Это было невозможно. Сердце Аргента было тверже его алмазов. Он слишком любил свою рыжую Уну, если решился на такое ради нее. И никакие блага на свете не заставят его теперь отречься от нее. Не заставят обратить свое внимание на ту, из чьих рук он получил свою несбыточную, невероятную мечту…

Но на верность Королю его ведь можно проверить?

Опоганить, разрушить, унитожить давнюю и прекрасную дружбу ведь можно?

Ни Король, ни Аргент ничего дурного Пустоте не сделали. Они всего лишь пришли в этот мир счастливыми, чтобы жить и любить, а не чтобы умереть в самом начале жизни. И их такое немудреное счастье для Пустоты было словно жгучий яд в поднесенном кубке.

— Я дам тебе Меч Забвения, — произнесла Пустота злобно. — Оружие, которое я сама выдумала и создала.

В ее тонкой руке, звеня тысячами звонков будильников и потраченными минутами, соткался черный зловещий меч, здорово похожий на огромную заостренную минутную стрелку.

— Им всего-то надо уколоть человека, прямо в сердце, — насмешливо продолжала Пустота, страдая и рассматривая, как меняется лицо Аргента, заражающегося от нее болью. — Так, как вы поступаете с вашими врагами, магистр. Раненный этим мечом человек не умирает, нет. Он всего лишь теряет свои воспоминания, свои чувства и желания, словом, все то, что составляет его личность и жизнь. Он навсегда расстанется со своей памятью, с прошлым, да и с будущим тоже. Сразу после укола он падает замертво и лежит неподвижно, потому что ему непереносимо больно. Так больно, что и кричать невозможно. В это время надо просто подойти и снять с него лицо. Как маску. Я хочу, — дерзко сказала Пустота, вздернув упрямо голову и проглотив горькие слезы, — чтобы ты принес мне много масок… столько, сколько разбилось… и еще больше!

Красивые брови Аргента удивленно взлетели вверх. Он мгновенно понял, что требуется от него.

— Вы предлагаете мне стать вашим поставщиком лиц? — уточнил он. Его рука нерешительно потянулась к оружию, и Пустота буквально насильно впихнула в его ладонь черную рукоять. — Зачем вам столько?

— Это будет первым испытанием перед тем, — язвительно произнесла Пустота, отступая, готовая задать стрекоча по заснеженному лесу, — как я поверю тебе окончательно и назначу время главного испытания.

— Главного? — переспросил Аргент.

— Маска Алого Короля, — ликуя, на весь лес прокричала Пустота, смешивая в своем голосе рыдания и злобный смех. Глаза ее сверкали совершенно безумно. — А ты думал, я одарю тебя так щедро за какие-то детские шалости?!

— Я уничтожил верных королевских воинов, — резонно напомнил Аргент, обведя поляну с застывшими золотыми воинами рукой.

— А мне мало! — отступая все дальше вопила отчаявшаяся Пустота. К ней словно снова вернулась боль, корежа ее тело, и Пустота едва ли не сгибалась пополам, подтягивая тощие колени к груди, стараясь выдавить из себя гложущую ее огненную муку. — Мне этого мало! Я хочу Короля! Хочу его маску! Хочу его место, его власть! Я хочу, — наконец созналась она, — видеть любовь в обращенных ко мне взглядах! Понял?! А если ты не сделаешь этого… я знаю, кто дорог тебе. Я все знаю об Уне Вайтроуз. Я найду ее и немного посыплю ее постельку временем. И она проснется древней старушкой, — красивое юное лицо Аргента дрогнуло, — лишь затем, чтобы испустить дух!

Над гладью озера разнесся страшный крик Пустоты, и некоторое время испуганный лес молчал, и Аргент вместе с ним, переваривая эту информацию.

— Что же, — наконец задумчиво произнес Аргент. — Вы умеете убеждать. Выбора вы мне не оставляете, я так понимаю? И на меньшее, например, на маску принца Дерека, вы не согласитесь?

— Магистр, — хихикнула Пустота. — Нельзя испачкать руки так, чтоб одна ладонь осталась чистой. Принц Дерек — это то же предательство. Потеря его больно ранит Короля. Я сделаю вас предателем, магистр Аргент. Я заставлю вас чувствовать гнетущее чувство вины, — Пустота снова рассмеялась, будто в голову ее пришла невероятно смешная шутка, — которое не смывается и не заглаживается ничем, такое же уродливое, как глубокие ожоги… Нет, магистр. Мне не нужен Дерек. Я хочу Короля.

— Но Король осторожен и мудр, несмотря на свою молодость, — заметил Аргент. — Подобраться к нему с оружием не так-то просто.

Но Пустота не поверила Аргенту; или, возможно, ей вдруг захотелось показать себя во всей красе, совершить какой-то дикий, невероятный поступок, который смог бы затронуть алмазное сердце магистра, удивить его, потрясти и тем самым приковать внимание к ней, к Пустоте, хоть не на долго, хоть на краткий миг.

— Тогда, — торжествуя, произнесла она, — я вам покажу, как это делается, всемогущий магистр… немного научу вас, что ничего невозможного нет!

Пустота исчезла быстрее, чем ветер развеял ее последние слова, и некоторое время Аргент задумчиво смотрел на ее следы, которые обрывались и не вели никуда. Однако, ему некогда было особенно долго стоять, оплакивая свое незавидное положение. Пассами рук он превратил застывших золотых рыцарей в крошечные фигурки и выбрал их всех из снега, не оставив ни одного. Затем осторожно, словно к павшему другу, подошел к золотой книге, которая раньше была магическим древним учебником. Теперь это был всего лишь огромный и тяжелый слиток золота. Тонкие страницы чистового листового золота чуть позванивали на ветру, когда Аргент осторожно поднял книгу и погладил ее в последний раз.

— Ах, как жаль… — прошептал он с досадой. — Как жаль…

Осторожно, стараясь больше не потревожить тишины, он прошел к берегу озера и погрузил книгу в прозрачную воду, хороня ее в золотом озере. Так же неспешно и печально, проводив свое утерянное сокровище взглядом до самого дна, Аргент поднялся, и не глядя направил магический удар высоко над головой, в нахмурившиеся облака. Он помнил каждое волшебное слово, каждый, даже самый мельчайший жест, он так долго мечтал о том, чтобы снова испытать ток магии в своем теле…

Небо ответило на его магический призыв незамедлительно; холодный ветер налетел на Аргента, растрепав его черные волосы, сжав холодными ладонями запрокинутое лицо, но Аргент принял вызванный им холод и непогоду как величайшее наслаждение, жадно вдыхая запах свежего снега и прикрыв глаза, пьяные от сбывшегося счастья.