Сердцеед +1 (ЛП) - Эванс Кэти. Страница 8

Новая куколка?

Со стоном я прячу лицо в подушку. Боже. Он убивает меня. Лишил сна. Я никогда больше не смогу слышать про «клейм». И слонов, и виноград, и белые мужские рубашки. И костюмы. Он уничтожил меня для других мужчин. Я больше не смогу заниматься сексом ни с кем другим (да и пробовать не хочу), даже с самой собой. Я не могу снова уснуть.

Я перечитываю твит, живот болезненно сжимается, и заставляю себя пройти по ссылке, делаю шаг в пропасть. А затем я смотрю на фотографию шикарного автомобиля с блестящими дисками, выглядящего так, будто он сейчас расправит крылья и взлетит.

Я улыбаюсь, выдыхая все напряжение.

Тахо продолжает, пишет, что эта «красотка» - «Пагани Уайра Галвинг». «Пагани Уайра» — это супер роскошная спортивная марка автомобилей, полностью собранных вручную, всего шесть машин выпускается в год по всему миру. Цена около двух миллионов долларов, Сент выбрал черный салон с красной строчкой, а кузов ярко-красного цвета. Из-за того, что двери открываются вверх (как и багажник, и капот), машина почти копия той, что снималась в «Трансформерах», создана, чтобы демонстрировать все свои преимущества.

Хоть и не особо в этом разбираюсь, но даже я могу оценить, насколько она впечатляет.

Выбрана мужчиной с изысканным вкусом, который желает и ценит лучшее.

Я думаю о Малкольме, о том, как он любит погонять в своих машинах, и от желания оказаться рядом с ним, боль в груди возвращается. Я бы многое отдала, чтобы снова оказаться рядом, на пассажирском сидении, пока он куда-то везет меня, управляя автомобилем, как юный, слишком уверенный в себе миллиардер с переизбытком тестостерона. А я рядом, держусь покрепче за сердце, которое он собирается украсть.

ГЛАВА 7

Правда

В четверг я пораньше прихожу в «Эдж». Используя статью «Первое свидание» в качестве отвлечения, я избегаю общения с группкой сплетничающих коллег, когда иду за кофе, а потом устраиваюсь за своим столом и приступаю к работе.

Я пересматриваю все свои заметки, особенно касающиеся опасений женщин по поводу первых свиданий. Они разнятся от «Стоит ли давать себя поцеловать на первом свидании, если я заинтересована в чем-то долгосрочном?» до «Что надеть, чтобы подать правильные сигналы?»

Печатая черновик, я пишу: «Ты определенно захочешь надеть что-то такое, что скажет парню "Я не шлюха, но хороша в постели"».

Также добавляю, что «лучше выбирать наряд, подчеркивающий твои изгибы, но не слишком обтягивающий».

А еще, что твой наряд должен говорить: «Я женщина, а не девчонка».

«С неглубоким декольте, приталенное», — пишу я.

«Если парень тебе нравится, ты хочешь так же нравится ему в ответ. Так что твой наряд должен говорить: "Привет, возможно я прикрыта чуть сильнее, чем хотелось бы, но разве тебе не интересно, что на мне под всем этим?"»

Это я дополняю данными о психологических исследованиях, подтверждающих, что чем больше скрыто, тем сильнее заинтересован мужчина.

Напечатав две страницы, следующий час я вычитываю и правлю текст, практически не замечая, что отдел новостей сегодня более шумный, чем обычно. К тому времени, как наступает полдень и я готовлюсь уйти домой, подошедший Валентайн бросает экземпляр «Чикаго Трибьюн» на мой стол.

— Прочти это, — говорит он.

Журнал сегодняшний, но уже выглядит зачитанным, страницы измяты.

«КОРПОРАЦИЯ «ЛИНТОН» ЗАИНТЕРЕСОВАНА В ПРИОБРЕТЕНИИ ОБНОВЛЕННОГО «ЭДЖА»

«Множатся слухи, что недавно созданная корпорация «Линтон» всерьез рассматривала возможность приобретения небольшого местного журнала «Эдж». Коммерческий директор корпорации «Линтон» Карл Браунсфельд заявил, что «Эдж», в основном известный своими статьями о моде и общественной жизни, получил огласку в прессе, когда стало известно, что первая же девушка, официально ставшая подружкой прославленного чикагского любимчика Малкольма Сента, была поймана на написании разоблачительной статьи о нем. Молодой директор заявил: «Мы рассматриваем несколько капиталовложений, но ни о каких утвержденных деталях или конкретных решениях речь не идет, пока нет...»

О боже.

Я зажмуриваюсь, с новой силой ненавидя свое дурацкое расследование.

— Это правда?

— Хелен об этом ничего не известно, — он пожимает плечами. — Черт, я даже хочу, чтобы это было правдой. Или нет.

Хмурясь, задумчиво перечитывая статью, задаюсь вопросом, знает ли Сент этого Карла Браунсфельда. Я запоминаю это имя, а Валентайн уже относит журнал коллеге в соседнюю кабинку. Собрав вещи, я иду домой переодеться.

Все утро проработав над статьей «Первое свидание», я волнуюсь так, будто и у меня сейчас свидание. Это было бы волшебно. Новый старт с моим парнем.

Надень что-то красивое, Ливингстон!

Я останавливаюсь на свободной шелковой блузе с V-образным вырезом и юбкой с высокой талией длиной до колена, которые мягко подчеркивают мои изгибы. Добавляю телесного цвета туфли на каблуке, которые визуально удлиняют ноги, и тонкую изысканную цепочку с подвеской в форме буквы «Р», которая ложится прямо на точку биения пульса (который в данный момент так и зашкаливает). Плюс цепочку на лодыжку, добавляющей очарования и женственности, напоминающей, что я все еще юна, а губы крашу коралловой помадой.

Ради Сента я надевала и более соблазнительные наряды, что есть, то есть.

Но я направляюсь в «М4» и не могу себе позволить выглядеть клубной тусовщицей. Я хочу иметь деловой вид, чтобы сегодня он принимал меня всерьез.

Еще раз пробегая расческой по волосам, я проверяю, что одежда опрятная, лифчик сливается с кожей и не просвечивается, и только убедившись, что все хорошо, хватаю сумку, в которой лежит контракт, и выхожу.

В такси еду в тишине. Меня не покидает опьяняющее волнение. Я взволнована предстоящей с ним встречей, я вся на нервах. Я напугана.

Пару месяцев назад, впервые ступив в его здание, я направлялась в «М4», думая, что эта история станет главной статьей моей жизни. А теперь это и есть моя жизнь.

Выйдя из такси, я смотрю на здание «М4», все такое же блестящее и впечатляющее. С тротуара даже не видно его вершины. Никогда в жизни не чувствовала себя такой крохотной.

— О боже, — выдыхаю я, разглаживая руками юбку.

Проверяю телефон (сейчас 14:08), так что я на 7 минут раньше назначенного времени.

Подняв глаза, я замечаю впереди блестящую серебристую «буггати» с номером BUG 3, и мужчину, выходящего с водительского кресла.

Внезапно сердце пускается вскачь. Температура тела подскакивает. Не в силах оторвать взгляд от уверенного, излучающего силу Сента, я наблюдаю, как он бросает ключи от машины водителю, ожидающему рядом. Как достает пиджак с заднего сидения, расправляет его и надевает, как его волосы ерошит налетевший ветер.

Задержав дыхание, я наблюдаю, как он ураганом проносится в здание. А я продолжаю стоять, не двигаясь, спустя несколько длинных мгновений. Уставившись на точку, где он стоял. Решаю, дать ему фору в полминуты, затем делаю вдох и следую за ним в здание.

— Здравствуйте, Рейчел Ливингстон к Малкольму Сенту, — говорю я в приемной, поднимая взгляд к лифтам.

Черт, черт. Он все еще здесь.

Не так я представляла себе начало нашей встречи.

Но когда блондинка за столом в приемной, проверив мое имя, оперативно указывает мне в сторону стеклянного лифта для членов руководства, я понимаю, что не могу продолжать стоять перед ней, выжидая, пока он поднимется.

Внутри все переворачивается.

Сент стоит там, как вышка электростанции, темная фигура на фоне светлого мрамора. Проверяет телефон, ожидая прибытия лифта. Двое мужчин стоят позади него. В тишине. Даже в их молчаливых позах читается уважение. Они будто смотрят на его спину в немом благоговейном страхе.