Генерал-губернатор (СИ) - Башибузук Александр. Страница 12

При этом он держал зажжённую спичку над открытым ящиком, в котором хорошо просматривались тесно уложенные динамитные шашки.

— Взрывай, — спокойно посоветовал я ему.

— Ой… — догоревшая спичка обожгла парню пальцы. Он лихорадочно принялся доставать из еще одну, но не справился с волнением и уронил коробок на пол.

— Не надо играться с огнем, щенок… — я шагнул к нему и хлесткой затрещиной сшиб его с ног.

— Ой… — еще раз ойкнул тот, сидя на полу, затем уставился на меня и ошарашенно прошептал. — Вы… вы русский?

— Нет, китаец. Гастон, тащите его на свежий воздух. А сюда капитана…

При быстром осмотре трюма нашлось по меньшей мере тысяча карабинов Маузера под семимиллиметровый маузеровский патрон, еще столько же британских револьверов Веблей Mk IV под патрон.455 Webley и семьдесят восемь пулеметов Мадсена. Довеском шло несколько сотен тысяч патронов и полтонны динамита в шашках.

Словом, добыча оправдала все ожидания. Очень, знаете, в тему трофеи. Винтовки — как раз те, что я поставил на вооружение, револьверы никому лишние не будут, как второе оружие. За пулеметы я даже не говорю. Часть установим на технику, часть пойдет в пехоту. Правда Мадсены под довольно редкий шведско-норвежский патрон 6,5×55 мм, который выбивается из нашей унификации, но тут ничего уже не поделаешь. Докупим.

Перебазировавшись из трюма в рубку, я приступил к допросу. Но ничего особо интересного не выведал. Самым разговорчивым оказался капитан, но он знал немного — корабль специально выкупили для акции, команду набрали с бору по сосенки, загружались они в Марселе, а груз прибыл по железной дороге — больше ничего капитан сообщить не смог.

А оставшиеся в живых сопровождающие, по национальности явно русские, напрочь отказались разговаривать. Не помогли даже зуботычины и ложный расстрел.

Конечно, при определенной настойчивости, разговорить их не составило бы большого труда, но я не стал зверствовать. Зачем? Дело сделано, а на революционную возню мне плевать с высокой колокольни.

— Что будет с нами? — выбрав момент, как бы невзначай поинтересовался капитан, оказавшийся англичанином, а точнее — валлийцем.

— С вами? — я сделал вид, что раздумываю над судьбой экипажа, а потом нехотя бросил: — Сейчас соберете смену в машинное отделение и проследуете в указанное место. Там оружие перегрузят на другой пароход. После чего… после чего можете убираться куда вздумается.

На лице толстячка промелькнуло явное недоверие.

— А гарантии?

— Вы меня начинаете разочаровывать капитан. Что вы сможете рассказать полиции? Как у вас отобрали контрабандный груз оружия? Предназначенный для устройства революции? Да вас сразу же самих арестуют. Так что никакого смысла убивать вас у меня нет. Выполняйте приказы — останетесь живы. Но если вздумаете распускать язык…

— Я понял, понял. — торопливо закивал капитан. — Мы будем немы как треска. А что делать с этими… — валлиец покосился в сторону каюты, в которой заперли гражданских.

— Что вам угодно. Хоть утопите, мне все равно.

По выражению лица капитана, я понял, что он очень внимательно прислушался к совету. Да и плевать.

Через полчаса пароход снова начал набирать ход. Экипаж «Луны» вел себя образцово дисциплинированно — очень уж им хотелось жить. За штурвал катера стал я сам — Тунец выбыл из строя минимум на месяц — пуля вырвала у него из бедра здоровенный кусок мяса.

Все свои корабли, я уже давно оборудовал рациями, так что связаться с «Мирабеллой» не составило труда и к вечеру мы благополучно с ней встретились.

А уже до полуночи, все оружие лежало у нее на борту.

Признаюсь, меня так и подмывало пустить в расход пленных матросиков вместе с капитаном и гражданскими, но свое слово сохранить им жизнь, я все-таки сдержал.

— И что же с вами сделать, господа? — я небрежно пролистал паспорта. — Так… Альфред Мицкевич, Тайво Миканнен и Леон Мравецкий. Или вы такие же Альфред, Тайво и Леон, как я Владимир Ильич Ульянов?

Самый старших из них, кряжистый бородатый мужик со слегка грубоватым, но умным лицом, настороженно зыркнул на меня. Сразу стало ясно, что с будущим вождем мирового пролетариата он знаком не понаслышке.

— РСДРП? Эсеры? Или анархисты?

РСДРП — Российская социал-демократическая партия. Основана в Российской империи 1 марта 1898 года на съезде в Минске.

Никто не ответил, а парнишка, который собирался нас взорвать, зло хлюпнул расквашенным носом и отвернулся.

— Сдать бы вас в «охранку», да возится недосуг, нигилисты хреновы… — я уронил паспорта на пол. — Живите. Только больше мне под руку не попадайтесь. И вот что… — после чего вытащил из кармана дождевика реквизированный у русских браунинг, выщелкнул из магазина патроны, веером разбросал их по каюте, а сам пистолет положил на стол. — Советую поберечься. Матросики и капитан очень злы на вас. Освободитесь сами как-нибудь. Но если рыпнетесь до того, как я отпущу пароход — пожалеете. Ну что же, удачи…

Немного подумал и добавил к пистолету выкидной нож.

После чего вышел из каюты, закрыл ее, а сам ключ выбросил в воду. Почти наверняка уверен, что капитан прикажет своим матросикам угробить пассажиров. Тем более, что документы на пароход оформлены на него. Пока будут взламывать каюту — у парней появится несколько лишних минут. Снарядить патронами магазин пистолета тоже много времени не надо. Ну а дальше… дальше, как повезет. Во всяком случае, я сделал все, чтобы им повезло.

Переход в обратно в Марсель нет нужды описывать, он прошел без приключений. Правда пришлось пережить несколько неприятных минут, когда французский сторожевик проходя мимо и запросил принадлежность «Мирабеллы».

Разгрузка тоже прошла штатно, но как только я переоделся и вышел к машине, как рядом остановился полицейский экипаж…

Глава 6

Артуро и Рауль разом посмотрели на меня. Я отрицательно покачал головой, так как прекрасно понимал, если меня соберутся арестовывать — на захват выделят не одну пролетку, в которую вмещается максимум двое пассажиров, а как минимум все наличные полицейские силы Марселя. Хотя, неприятный холодок по спине все-таки пробежал — любому хладнокровию есть свои предел.

Но я не ошибся — из экипажа десантировался всего один человек — крепкий кудрявый мужичок, очень похожий на Александра Дюма, зачем-то вырядившегося в полицейский мундир. Мой давний знакомый, Жорж Десампье — инспектор по экономическим преступления муниципальной полиции Марселя. Суетливый весельчак, пьяница, жуткий взяточник, бабник и одновременно грандиозный подкаблучник своей жены. Словом, приятный парень.

— Месье де Лавардан!!! — радостно воскликнул ажан. — Наконец я вас нашел!

Но тут же посерьезнел и покосился на машину.

Я молча распахнул дверцу пассажирского сиденья, подождал пока Жорж туда втиснется, а потом сам сел на водительское место.

— Месье Александр! — полицай расплылся в счастливой улыбке. — Я вас сегодня целый день пытаюсь найти, а когда уже собрался домой, совершенно случайно натолкнулся на вас.

— Я тоже рад вас видеть, Жорж… — ответная приветливая улыбка вышла у меня слегка кривоватой, но полицейский ничего не заметил.

Полицейский жестом попросил меня подождать, нырнул к себе в портфель и вытащил несколько листочков бумаги.

— Готово! — морда Жоржа преисполнилась торжественности. — Местонахождение интересующих вас людей установлено. Все они во Франции, а один из них проживает в самом Марселе. Богатый рантье, ничего предрассудительным не занимается. Впрочем, как и остальные.

— Браво! Отличная работа, — я быстро посмотрел бумаги и пару раз хлопнул в ладони. — Жорж, вам позавидовал бы сам Франсуа Видок!

— Вы мне льстите, месье Александр… — полицейский расплылся в счастливой улыбке, но тут же уставился на меня, словно ожидал что-то еще помимо комплимента. И даже пошевелил пальцами, словно пересчитывал купюры.