Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава (СИ) - Афанасьев Семён. Страница 26

Вообще-то, для него это было наилучшим выходом и снятием с себя любой ответственности в перспективе. И как они только улимонили заведующего точными науками взвалить на себя этот геморрой?

– Две отличницы сразу. – Подтвердила учащаяся. – До свидания.

– Вообще-то, конечно, было бы странно. Если бы, после такого героизма, у дурачка не появилось бы новых воздыхательниц в очках, да с умных факультетов, – без каких-либо сложностей объяснил сам себе подоплёку Дэкита и тут же выбросил и пацана, и его вопрос из головы.

С этого момента, гуманитарная часть за Масахиро Асаду не отвечала.

А что такое наобещали его коллеге-математику в качестве компенсации за перевод, ему было банально неинтересно. Хочет тот возиться с идиотом – ну пусть возится. Уж кто-кто, а он в адрес отпрыска якудзы иллюзий касательно гениальности того не питал.

– Слушай, а как ты с самого начала узнала мой номер? – хоть и с запозданием, но припоминаю, что меня смутило совсем недавно.

Цубаса без слов извлекает свой смарт и открывает на нём большую таблицу с фотографиями учащихся нашего года обучения.

Затем нажимает на моё лицо – и в окошке загорается и мой адрес, и телефон, и даже перечень родственников.

– У тебя не анонимизирован аккаунт на школьном сайте. – Буднично поясняет она. – Обычно так делают те, кто ждёт, что скучающие и пьяные однокурсницы примутся среди ночи шариться по списку и искать, к кому бы доколупаться. Среди ночи.

– Задроты так обычно делают, – со вздохом сокращает политесы Икару, формулируя всё то же, но более лаконично.

– Кстати, я тебя хотела попросить на время выйти из статуса активного поиска, – чуть мнётся красноволосая. – Во-первых, сам понимаешь, почему.

– Во-вторых, с тобой вроде как мы. Мы взяли тебя на поруки. Получается, что ты нас не ценишь и по-прежнему окрыт к поиску новых контактов, – безжалостно завершает Сора.

Извлекая мой смарт из моего же кармана и решительно протягивая его мне.

Перевод из отделения в отделение с их помощью занял ровно полчаса. Из них, двадцать минут мы ждали, пока закончатся занятия у подруги нашей Икару, по совместительству – Главы Ученического Совета.

Икару что-то пошептала ей на ухо и всунула мой обходной лист (называется как-то иначе, но суть эта). Всё прочее Глава сделала сама и со скоростью звука (я только подтверждение отца вытащил через его секретаршу – батя был чем-то занят, его смарт подняла она).

А сама Икару именно сейчас, в этот момент, шарясь в дебрях собственного гаджета, отчего-то резко краснеет, потом сразу бледнеет, беспомощно смотрит по очереди на всех нас. А затем выдаёт:

– Гуманитарное…!

Глава 14 

– Чё там? Чё там? – мгновенно подпрыгнули на месте Канако и Сора, обступая Икару с обеих сторон и чуть не вырывая гаджет из её рук.

– Физкультурники. Застали четверых девочек во втором кабинете для лабораторных, завалились внутрь и играют в игру «а мы тоже хотели заниматься».

– А сообщение тебе тогда кто отправил?! – мгновенно напряглась красноволосая.

– Их сначала пятеро было, одна просто в туалет пошла. Вернулась – и сквозь стеклянную дверь увидела, что там эти вроде как тоже заниматься собрались. Набрала меня первую, мы общаемся между собой просто…

Быть двоечником очень плохо. Но быть заучкой порой ещё хуже, особенно когда тебе пятнадцать-шестнадцать, а сама ты – девчонка.

Это Цубаса знала хоть и понаслышке, но очень хорошо – поскольку от старших двоюродных сестёр.

Хотя бы и потому, что у пацанов в этом возрасте крышу рвёт регулярно, в результате чего какие только формы не приобретает их неуклюжее заигрывание.

Ну и, конкуренции за рейтинг между различными образовательными отделениями тоже никто не отменял.

– Прекратите ныть! – рявкнула красноволосая на новых одноклассниц. – Итару, в пятнадцать секунд быстро пояснила мне, что происходит!

Сама Цубаса, в принципе, и так догадалась в общих чертах. Пересказ только уточнил детали.

Цвет естественной науки гуманитарного отделения этого курса, в лице нескольких одноклассниц белобрысого (теперь уже час как бывших), пошли в лабораторный корпус переделывать какие-то лабы по химии. Кто-то из них рейтинга заданий не добирал пару пунктов; кто-то попёрся за компанию; а кто-то, возможно, и реально собирался учиться.

Девчонкам-гуманитариям не следовало забывать сразу трёх вещей, каждая из которых была критичной.

Во-первых, отделение временно осталось без своего чемпиона: старого снесли (его и в Академии сейчас не было; скорее всего, красавчика Нагано после случившегося тоже куда-нибудь переведут). А новый чемпион из гуманитариев только что сам перевёлся.

Второй момент определялся первым: эффективно защитить девчонок-гуманитариев, случись вдруг обычный конфликт между разными отделениями школы, было некому. Что важнее – отомстить хулиганам будет некому. Сюда можно было добавить, что Асада, даже будь он по-прежнему в игре, мог бы просто «задержаться» с прибытием к месту инцидента: друзей или подруг в классе у него не было, чтоб сказать мягко.

Шороху среди соучеников по отделению (искренне не любивших его всё это время) навели бы вообще физкультурники, а самому белобрысому для собственной мести достаточно было всего лишь подождать в стороне.

Третий момент вытекал из действующих правил выполнения лабораторных работ.

По всем правилам, девчонки-гуманитарии предсказуемо забронировали текущее время за собой, что и оформили в электронном журнале.

Соответственно, за сохранность помещения и его содержимого сейчас отвечали тоже они. До самого конца работы. В отличие от многих других стран, техника безопасности образовательного процесса в Тамагава предоставляла учащимся гораздо больше свободы на ниве личных практических экспериментов.

А ещё существовал способ здорово испортить рейтинг чужому отделению.

Если случится так, что в лаборатории что-то разобьётся из оборудования, израсходуется сверх нормы или если полученные результаты химических процессов не будут соответствовать запланированным, рейтинговые очки будут сняты не только с конкретных учащихся, а и со всего гуманитарного отделения.

– Бл#дь, – не замедлила с кратким анализом ситуации красноволосая Кимишима, у которой разрозненные факты машинально стали в единую мозаику. – Ну почему это всё не завтра… – почти простонала она.

Это действительно была полная жопа. С пятидесятипроцентной вероятностью. Просто остальные присутствующие, похоже, этого пока просто не понимали.

Ну и, у всех прочих не было её контракта на сопровождение Асады. Соответственно, обязательств в этой ситуации ни у кого, кроме неё, не возникало.

– Может, она за охраной всё-таки успеет сбегать?! – принялась заламывать руки Сора. – Не то чтоб я прямо любила гуманитарщиков, но девок жалко… гендерная солидарность. – Шмыгнула носом она. – Им там сейчас всего лишь склянок набьют на несколько тысяч и лабу закончить в срок не позволят. А они по полсотни пунктов рейтинга за один час лишатся.

– Сбегать-то пятая успеет. Вопрос, двадцать или тридцать минут те охранники будут не спеша в лабораторный корпус топать, – хмуро ответила Канако. – Они спецом еле копытами в таких случаях шевелят – чтоб те, в лабе, наиграться успели. Чем больше будет сделано, – она многозначительно поиграла бровями, – тем больше «штрафа» отдадут мужики-физкультурники старшему сегодняшней смены охраны… дело привычное… За отсутствие разбирательства по факту вмешательства в чужой лабораторный процесс.

– Какой-то бред. – Ровно и спокойно сказал Асада. – Какая-то буря, блин, в стакане воды…

– Да ну?!

А в следующий момент четверо новых подруг накинулись на него с нелицеприятными подробностями как личного опыта (Канако и Икара), так и почерпнутого из рассказов родственниц и подруг (Сора и Цубаса).