Прошлое в лифте (СИ) - Шевченко Юлия. Страница 6

Со спины, да и с высоты этажа, не видно, кто это там общается с ним. Но вот что это одна из старух, что любят чесать языком, понятно сразу. По одежде. Клюке в одной руке, платочку на голове. Только бы вот это не оказалась наша «любимая» Ирина Васильевна. Которая знает все и про всех. Каких только сплетен не разносит по всему дому, правдивых и просто смехотворных. Из-за ее разговоров чуть семейная пара из первого подъезда, с третьего этажа, ни развелась. Так как старой пожилой женщине показалось, что к Нине стали часто мужики захаживать, при чем тогда, когда Женя был на работе.

Старухе же невдомек, что двое из них ее братья, живущие в других странах. Один голубой директор салона красоты, где она работает. А милый парень семнадцати лет — вообще сын ее близкой подруги, который приходит к ее сыну, своему лучшему другу. Но предоставили все ее мужу в совершенно другом свете.

Возможно вот и про меня там что-то эта непонятная старушка рассказывает. Нужно немедленно заканчивать с утренним ритуалом и спешить вниз, к Станиславу, что отвезет меня на учебу, давая новый повод для бессмысленных разговоров.

— Николя сильно зверствовал? — в трубке слышится веселый смех Миры и мужской голос на заднем плане, говорящий ей пристегнуться и не вертеться по сторонам. — Про меня что-то говорил? Спрашивал о причине моего отсутствия? Говори же, Лика, не томи.

Качаю головой от ее настойчивости, откинувшись на спинку стула в нашей огромной столовой. Время обеда в универе. Все голодные студенты разбежались по своим делам: кто-то в поисках пищи, точнее ее покупки, кто-то попросту сбегает с оставшихся пар. А кто-то, как я, просто отдыхает от учебы в шумной столовой. С недоеденным салатом, зеленым яблоком. Да свежевыжитым апельсиновым соком. Надо же чем-то подкрепиться. Но только не пирожками, булочками и пюре с вкусно пахнущей котлетой. Конечно всего этого дико хочется, особенно глядя на мою одногруппницу Веру Погодину.

Эта слоноподобная особа, сидящая около окна, с наслаждением поглощает очередную булку с повидлом, запивая горячим чаем. Да у нее должно быть трещит за ушами от удовольствия, что выражает ее лицо. Да и своеобразные стоны от нее доносятся, которые слышат практически все здесь находящиеся. Даже преподаватели. А ей же глубоко на это плевать. Толстуха продолжает свою трапезу, не обращая ни на кого внимания.

— Лика!!! — вздрагиваю от ее тона, чуть ли не подпрыгнув на месте. Засмотревшись на Веру, совсем забыла про звонящую мне подругу.

— Мира, харе меня пугать, — отодвигаю тарелку с салатом, в котором ковырялась вилкой вот уже минут пять. — Николай Семенович не спрашивал о тебе ничего. Сегодня он все свое внимание переключил на эту дурочку Мысову, что завалилась на пару в короткой юбке и прозрачной блузке Как такой мужик, как Шаталин, мог перед ней устоять?

Вот уже на протяжении двух лет Мирослава Лебедева и наш преподаватель по менеджменту, Николай Семенович, состоят в довольно странных отношениях, о которых известно лишь мне. Да Ангелине (по пьяни проболтались ей). Студентка и преподаватель трахаются время от времени, ночуют друг у друга, ездят вместе на фестивали по музыке. Хотя и не обещали друг другу верность.

Мира может замутить с любым парнем, что собственно и делает довольно часто. Николя же, как мы его с девчонками прозвали, жених какой-то медсестры, которой он сделал предложение две недели назад. Вот подружка и пошла во все тяжкие, что аж даже в другой город уехала, чтобы сексом заняться.

— Вот же сука поганая! — Мирка начинает закипать. Если это произойдет, то никому в радиусе ста метров не поздоровиться. — У этого же мудака невеста есть, а он на Мысову заглядывается. Козел!

— Неужели, кто-то ревнует? — с издевкой и смешком в голосе. Со смехом. Ведь так нравится выводить ее из себя. — А как же вчерашний Гриша? — надеюсь, ее везет именно он. Хотя… зная Лебедеву, она могла подцепить себе нового поклонника благодаря «накаченному попцу».

— Гриша был очень хорош в постели. Трахался то как… — того и гляди от экстаза кончит прямо мне в трубку, чего уж никак мне не надо. Прочувствовать через телефон отголоски ее оргазма для меня неприемлемо. С подружкой лесбийскими утехами не занимались. — Я с трудом хожу теперь. Между ног так и саднит от его огромного члена, который…

— Мира! — кладу яблоко в сумку, так как вряд ли смогу съесть его после нашего разговора. — Давай без подробностей.

В этом и была вся Мирослава. Могла свободно, без всякого стеснения говорить о сексе и своей личной жизни. Я конечно была точно такой же, но старалась обсуждать все это с ней наедине, а не при посторонних лицах.

— Да ладно тебе, Лика, — так и вижу, как она рукой махнула. — А то как будто ты мне не рассказываешь про свои похождения с Яном… Или, — на миг замолкает. — Кольцов все же добрался до священного грааля? — дикий смех, какие-то бессвязные слова, шептание кому-то.

— Стасу тут явно ничего не светит, — поднимаюсь на ноги, закинув сумку на плечо. Нужно свежим воздухом подышать во внутреннем дворике корпуса. Хотя сигарета бы сейчас не помешала. Как жаль, что бросила эту вредную привычку.

— Но он же надеется на лучше для себя, — подпевает группе по радио. — Столько лет вокруг тебя крутиться. Из дома забирает, из университета тоже. Готов выполнять любой твой каприз. Даже глубокой ночью. Или похмельным утром, — ехидно. Вызывая поток воспоминаний.

Как две дуры, Лика и Мира, напились в только что открывшемся клубе, познакомились с парнями, потанцевали с ними и согласились на продолжение банкета. А утром очнулись рядом с ними в… Сочи. В городе-курорте Краснодарского края. Как там оказались, даже и не вспомнить не могли. А вот то, что выбираться как-то из того места надо, самую настоящую панику у нас вызвало.

Денег то практически не было, а звонить родителям мы не хотели. Любимые мамы и папы устроили бы нам тогда такой разнос. Точно бы отправили одну в Лос-Анжелес, а другую — в Сидней. Ведь именно в отдаленных странах живут наши родственники.

Благо тогда телефоны еще не разрядились… Пришлось позвонить Стасу, который прислал за нами личный самолет и прикрыл перед удивленными родителями. Они ведь до сих пор о нашем приключении ничего не знают. Даже и не догадываются.

— Боже, Мира, — закатываю глаза, когда выхожу из столовой. Чувствую на одежде и волосах «чудесный запах» еды. Теперь все будут знать, где я побывала. — Он приехал ко мне сегодня в семь утра, — завернув за угол, открываю двойные двери, чтобы выйти в маленький внутренний дворик. Здесь несколько скамеек, мусорные баки, столики. Висящая под балконом колонка, откуда раздается еле слышная мелодия. — Пока я приводила себя в порядок после практически бессонной ночи, — до сих пор похмелье не прошло. А ведь я уже успела две пары отсидеть. — Стас ждал меня на улице. Разговаривал с одной местной старухой, — пока надевала на себя легкое трикотажное платье, наносила макияж и доставала с полки спортивные кеды к наряду, думала о друге Стасе.

Слава Богу, ей оказалась не та полоумная Ирина Васильевна, а всего лишь Зинаида Павловна. Милейшей души женщина, мечтающая как следует откормить меня и женить на своем внуке двадцати трех лет. Я конечно бесилась по этому поводу неоднократно, но грубить не собиралась. Только с ней я была более-менее приветлива. Она не раздражала меня своими сплетнями. Даже Стасу вон ничего плохого про меня не сказала. Просто поинтересовалась его личной жизнью. Так как у нее еще и внучка есть. Живет правда далеко, но каждые выходные приезжает.

Присев на скамейку практически рядом с высокими черными воротами, откуда заезжает и выезжает личный водитель нашего ректора, кидаю сумку около себя и прижимаю телефон к другому уху, так как то уже устало от разговора с Мирой.

— Он уже с соседями твоими знакомится, — если сейчас засмеется, убью по прибытию в город. — Как это мило, — надеюсь, руки к сердцу она ни прижала и глаза ни закатила. — Хочет произвести на тебя впечатление, Лик. Цветы дарит, до дома подвозит, вызволяет из беды.