Изоморф. Дилогия (СИ) - Лисина Александра. Страница 122

Отлично. Если он успел усвоить все, что сожрал, пока мы гонялись за некко, то и остальная чешуя должна была в достаточной степени насытиться металлом, чтобы спокойно пережить ту концентрацию магии, которую я планировал здесь создать. Мастеру Шалу, конечно, такие задачки решать не приходилось, поэтому его память не могла точно сказать, что случится, когда я разрушу аккумулятор. Но если считать, что хранившаяся в нем энергия была той же самой, что испускал тагор, то последствия от соприкосновения с ней следовало ожидать такие же. Ну, может, чуточку мягче.

Как именно это отразится на колодце, я тоже не знал. Но предположил, что, подобно тагору, эта магия не затронет неживые объекты. Значит, обвала можно не опасаться. Что же касается барьера… интуиция подсказывала, что в подобной ситуации его лучше сжечь. Вернее, прижечь, как обычную рану, после чего вывернутый наизнанку зев должен скукожиться, схлопнуться и перестать служить перемычкой между мирами.

– Ну что, рискнем? – пробормотал я, подбросив на ладони уже не одну, а две пластинки.

Забравшаяся на мое плечо нурра благоразумно вцепилась лапками в воротник залитой кровью рубахи, а закутанный в кожу улишш нетерпеливо рыкнул. Я взглядом смерил расстояние от него до колодца. Поправил целехонький нагрудник, от которого уже успел отвыкнуть. Второй такой же приладил на спину. Чего добру пропадать? Затем мельком покосился на собственные ладони, где под кожей проступили очертания змеиных чешуек. И, пожалев, что у Ули недостаточно сил, чтобы создать для меня еще одно пальто, одним движением надломил зарядные пластины.

Ну, была не была…

Оба аккумулятора сухо хрустнули и развалились на части, озарив погруженный во тьму зал пока еще слабенькой вспышкой света. Мою ладонь чувствительно обожгло. Затем на ней расцвело самое настоящее маленькое солнце. Я, мысленно перекрестившись, со всей дури швырнул его в зияющий чернотой колодец и, мысленно отсчитывая про себя тины, кинулся к Первому, чтобы накрыть его не только пальто, но и собой.

Уже на счете «два» у меня за спиной полыхнуло.

Причем так, что мне опалило веки, а спину обожгло до такой степени, словно в нее кинули заклинание из школы огня. Немаленький зал озарился настолько ярким светом, что можно было рассмотреть каждую трещинку и каждый камешек на загаженном полу. Я еще успел заметить на бегу, как попавшие под этот свет трупы принялись стремительно ссыхаться, съеживаться и рассыпаться на куски, прямо на глазах превращаясь в груды самого обычного пепла. А затем свет ударил не только со спины, но и у меня из‑под ног. Что‑то непонятное прокричал Ули. Сжавшийся в комок Первый под двумя плащами болезненно взвизгнул. А я, мгновенно ослепнув, все‑таки прыгнул, прямо на ходу меняя облик с человеческого на звериный. Мысленно велел мелкому не дергаться, чтобы ненароком не впустить под пальто опасный для него свет. Затем упал, накрыв улишша собой. И искренне понадеялся, что правильно рассчитал время, и после всего этого мне не придется выращивать моих нуррят заново.

[1] Ручная наступательная граната

[2] Ручная оборонительная граната

Глава 17

Когда нестерпимый свет погас, я еще долго лежал, пытаясь проморгаться и избавиться от пляшущих перед глазами разноцветных звездочек. Чешую на боках по‑прежнему саднило. Подушечки лап горели. Веки, казалось, были посыпаны перцем. Но в целом я, как ни странно, не пострадал.

«Ули, вы как?»

Завозившийся подо мной улишш тихо заскулил, показывая, что еще жив. И тут же передал через брата, чтобы я с него слез, иначе в скором времени останусь без помощников.

Помотав головой, я сполз на пол и, щуря отчаянно слезящиеся глаза, огляделся.

Ну, что сказать…

Помещение действительно не пострадало. Потолок не обвалился, стены не почернели, а пол не пошел глубокими трещинами. От некко, само собой, ничего не осталось, кроме ровного слоя устлавшего камни пепла. Ни трупов, ни крови, ни той ядовитой гадости, которая вытекала из самой большой пиявки. А вот тихонько сыплющийся из щелей в потолке пепел подсказывал, что кое‑кого мы все‑таки не добили. Но теперь и эта проблема решилась, потому что, судя по всему, магический свет озарил не только эту пещеру, но и несколько соседних. Так что об оставшихся там тварях, скорее всего, можно не вспоминать.

Так. Что со мной?

Лапы на месте. Когти на месте. Сверкающая серебром чешуя выглядит слегка закопченной, но видимых повреждений на ней нет. По‑видимому, я не зря столько времени поглощал фэйтал без перерывов.

Изя, ты как?

Хвост, стряхнув с себя нападавший сверху пепел, воинственно выстрелил свечой вверх и, повертевшись по сторонам, удовлетворенно щелкнул иглами.

Отлично.

Почувствовав дискомфорт в левом ухе, я удивленно скосил глаза и с неодобрением посмотрел на шлепнувшуюся на пол Пакость. Похоже, эта хулиганка, когда я сменил облик, вцепилась в меня зубами и чуть не прогрызла ушную раковину насквозь, боясь отцепиться даже на мгновение.

Правда, оплошность она тут же попыталась исправить, застенчиво протянув мне два небольших бриллианта. А когда я мотнул головой, показывая, что не голоден, быстренько запихала их в свой волшебный мешочек и с очень гордым видом показала мне пустые лапки.

Ну да. Чем бы дитя не тешилось…

«Первый, как у тебя дела?»

Стащив с улишша тяжелое пальто, я был немедленно атакован и с воодушевлением облизан, что следовало понимать, как безмерную радость от встречи и осознания того, что моя маленькая авантюра не лишила Первого с таким трудом созданного тела. Семь его хвостов были с ним солидарны, поэтому меня не только облизали, но и обласкали со всех сторон, тем самым подтвердив, что с малышней все в порядке.

Только после этого я подошел к краю колодца и настороженно заглянул внутрь.

Хм. Ничего живого, если оно и было, там не осталось. Зато и холод оттуда больше не сочился, и неприятных ощущений эта штука уже не вызывала. Более того, когда я вынырнул в реальный мир и попеременно осмотрел ее в обоих спектрах, то обнаружил, что барьер, который я раньше никак не мог рассмотреть, находится на положенном месте, и ничего плохого с ним больше не происходит. Словно то прижигание, которое я ему устроил, действительно помогло, и теперь изнанка не просачивалась в верхний мир, а тот, в свою очередь, не давал возможности ее обитателям безнаказанно в него выбираться.

Интересный эффект. Надо будет запомнить. А при случае все‑таки почитать умные книжки и выяснить, как такое стало возможным. Что это вообще за магия? Какие законы лежат в ее основе? Ведь получалось, что тагор карателя – не просто оружие, от которого не было спасения ни живым, ни мертвым. Оказывается, его можно использовать и в мирных целях. И если он настолько хорош, что способен одним махом закрывать даже вот такие грубые разломы между мирами, то черт возьми… я просто обязан его вернуть!

Досадливо клацнув зубами, я отошел в сторону, подобрал с пола камешек покрупнее и, вернувшись к колодцу, сбросил вниз.

Внизу ожидаемо загрохотало, застучало, как если бы в колодце нашлись многочисленные расположенные ступени. Спустя какое‑то время шум, правда, затих. А потом до моего слуха донесся тихий‑тихий плеск, заставивший раздвинуть губы в довольной усмешке.

Вода…

Что ж, дорогу Шэд указал нам правильно. Только, пожалуй, спускаться мы будем в реальном мире, потому что на изнанке, если сорвемся, нас встретит не мягкая водяная подушка, а безучастный ко всему, ужасающе твердый камень, на который лично мне не хотелось приземляться с такой высоты.

Отсутствие веревок ни меня, ни Первого не смутило. Подумаешь, не за что зацепиться! А когти на что? Подавая пример, я повернулся к колодцу тылом, сполз вниз, цепляясь передними лапами за камни. Прочертил в полу глубокие царапины. Едва не укусил Пакость, которая в самый неподходящий момент решила сигануть мне на макушку. Кое‑как удержал равновесие и, нащупав задними лапами опору, принялся осторожно спускаться.