Колояр. Дилогия (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 6

Мужчина в стильном костюме светло-серого цвета, на котором едва просматривались прерывистые белые полоски, поднялся следом за мной по лестнице и укоризненно проговорил:

— Колояр, ты ведешь себя неподобающе. Стыдно смотреть на твои обезьяньи прыжки по лужам. Ты ведь дворянин, а не посконная деревенщина.

— Извини, дядя, — буркнул я и благоразумно пристроился за его широкой спиной. Лучше не отсвечивать и не раздражать своего благодетеля.

Провожатый, скинув капюшон с головы, оказался светловолосым молодым парнем с приятным лицом. У него уже пробивались жесткие усы, познавшие остроту бритвы, что делало его намного старше своего возраста. Впрочем, бывалых людей этим фактом обмануть было нельзя. Молодость легко просчитывается в каждом движении, жесте и особенно — в слове. А вот стальной и настороженный взгляд, умело затененный в полутьме пустых коридоров (уже спать все легли, что ли?), сразу выдавал в нем непростого в некоторых моментах человека.

— Господин комендант ждет вас у себя, — нарушил молчание парень, не оборачиваясь, проходя по анфиладам помещений. Никто ему ничего не ответил. Голос провожатого пометался между толстых стен и затих.

Узкие длинные плафоны, висящие на стенах, освещали коридор, по которому нас вели к хозяину этой богадельни. Идти пришлось недалеко. Путь закончился возле резных двустворчатых дверей, изобилующих рунами, начертанными прямо на деревянном полотне. По моему мнению, этих рун слишком много, и каждые ли нужны для защиты помещения — тот еще вопрос. По мне, просто понты для особо впечатлительных. Не магию же здесь изучают? Школа необычная, да. Но никак не магическая.

Провожатый аккуратно постучал костяшками пальцев по дверям, к чему-то прислушался и распахнул створки.

— Останьтесь здесь, — властно приказал мужчина, которому перечить считалось опасным для здоровья. Колояр, заходи, не топчись на пороге.

Телохранители застыли на месте, а парень в плаще плотно закрыл двери. Я проскользнул в комнату, хорошо освещенную светом люстры с семью посеребренными рожками, и с любопытством оценщика уставился на человека, который неторопливо вышел из-за стола и направился к нам. Протянул руку без малейшего подобострастия моему дядечке.

— Белослав Вельмирович! Не ожидал увидеть вас лично в своем уединенном заведении!

Комендант был немолод, да еще вдобавок к этому прихрамывал на ходу. Однако лицо сохранило свежесть, плохо сочетавшуюся с седыми проблесками на висках коротко стриженых волос и странной вмятины на лбу. Пуля? Или чеканом угостили в прошлом? Глаза коменданта остановились на мне, пробежали с макушки до пяток и утратили интерес. Ну и ладно. Не люблю, когда меня пристально изучают. Не препарированная бабочка, в конце концов.

Князь Белослав уважил коменданта и протянул свою холеную руку, чьи пальцы оказались увешаны кольцами со вставками драгоценных камней-амулетов, и перстнем с родовым гербом. Знающий в геральдике толк мог сразу сказать, что этот человек является хозяином богатейшего и влиятельного клана Морозовых, чьи земельные угодья расстилаются от жирных черноземных полей, примыкающих к этому самому монастырю, до Волги и дальше до Бугульмы. За точность и обширность земель не могу ответить в силу малолетства, но род действительно богат. У Белослава Вельмировича трое взрослых сыновей и две дочери, многочисленные союзники из мелких дворян, сотни фабрик и предприятий, специализирующихся, в основном, на выпуске консервной и — надо же! — бумажной продукции. Что-то, а бумаги Морозовы производили огромное количество: от туалетной до печатной.

Кольца с драгоценными камнями являлись фамильными артефактами и носителями магического оружия, начиная от защитных плетений и заканчивая смертоубийственными выплесками необузданной стихии разного толка. Комендант хорошо знал о тонкостях артефактов, потому и приветствовал знатного гостя — Главу клана — с почестью, но осторожно, обхватив тонкие и холодные пальцы всего на пару секунд, чтобы тут же отпустить их и мгновенно отойти на два шага назад.

— Присаживайтесь, где вам будет удобно, княже! — сказал хозяин кадетской школы, широким жестом предлагая мягкий диван в дальнем углу комнаты или одно из кресел, стоявших вокруг невысокого столика с богатой инкрустацией из драгоценных сортов дерева, красующегося посредине кабинета. Даже интересно стало, откуда такой симпатичный столик, не вписывающийся в окружающую обстановку мрачного монастыря.

Морозов предпочел кресло, кивнул коменданту, приглашая того присоединиться к посиделкам. Мужчина устроился напротив, сев с выпрямленной спиной, что давалось ему тяжело. Причина была банальной: давнее ранение, по которому опытного бойца и списали на такую должность (кстати, весьма почетную). Осколок от гранаты повредил позвоночник, и целителям пришлось нимало потрудиться, чтобы спасти хотя бы возможность передвигать ногами и шевелить руками. Хромота осталась как неприятный довесок. Становой хребет от жесткого лечения лучше не стал, но Матвей Коробов, имевший в давности позывной «Мрак» в среде егерей, был доволен и таким результатом. Но сидеть приходилось мало, а если заставляла нужда — всегда старался держать спину прямо, не отваливаясь на мягкие спинки диванов.

— Что вас привело сюда, княже? — осторожно спросил Мрак, кося одним глазом на меня. Чем я не угодил ему? Все время оценивает, хотя делает вид, что вообще не замечает восьмилетнего пацана в кабинете. И сесть не предлагает. Ладно, задерем голову и будем молча созерцать коллекцию старинных клинков, висящих на стене за креслом хозяина.

— Хочу отдать на воспитание вот этого нелюдимого отрока, — последовал короткий кивок в мою сторону. — Колояр, подойди сюда, встань напротив господина коменданта. Сними куртку.

Я не стал прекословить, шагнул к сидящим мужчинам, скинул промокшую курточку, оставшись стоять в одной рубашке, которая тоже промокла насквозь. Ладно, что модификаторы слегка подняли температуру тела, чтобы высушить одежду. Для меня это ничего не значит, легко переживу слабую головную боль. Мне стало смешно: как будто на торге коня покупают.

Коробов с изумлением уставился на меня. Я думаю, моя тщедушность и худоба его нисколько не удивили. А вот запястья, которые были обхвачены тонкими и узкими черного цвета с проблесками серебра браслетами с вязью старинных рун — впечатлили. Так-то браслеты очень красивые в своей грубоватой простоте. Вязь на них шла неровной строкой, опоясывала запястья кругом, после чего перескакивала на второй ряд и заканчивалась непонятными завитушками вроде восточных арабесок.

— Что это? — вопрос был риторический. Комендант догадывался о магической сущности браслетов; скорее всего, ему было непонятно, зачем цеплять артефакт на руки заморыша, которого он видел во мне.

— Колояр, постой за дверью, — строго приказал дядечка, и я без лишних вопросов удалился из кабинета. Правда, пришлось повоевать с тяжелой дверью, с трудом поддающейся нажиму слабых еще рук. Вернее, я сделал вид, что пыхчу и упираюсь. Небольшое усилие на ладони и пальцы — створки скрипнули, открывая для меня маленькую щель. Вышел и демонстративно прислонился к стене, не глядя на охрану князя. Зато провожатый в капюшоне, так и не снявший его, никуда не ушел, прячась в темной нише противоположной стены. Напрягая слух, я пытался уловить хоть каплю разговора между князем Морозовым и комендантом. Понятно, что обо мне. Но, как и любой мальчишка, попавший бы в такую ситуацию, я испытывал любопытство.

— Вы что-то заметили, комендант? — с интересом спросил князь.

— Да… У мальчика на руках браслеты. Смею предположить, что это артефакт магического направления. Блокираторы? У Колояра какой-то Дар, опасный для окружающих?

— А это главный момент, который будет мешать вам на протяжении всего обучения Колояра в кадетской школе, — назидательно подняв палец с перстнем, пояснил Морозов. — И чтобы не возникало в будущем вопросов, сразу отвечу: браслеты ни в коем случае не должны сниматься с его рук. Вам ясно? Впрочем, попытка оная окончится сюрпризом для любого, кто попытается освободить руки от артефактов. И да — мальчик одаренный. Потомственный дворянин не может родиться без искры Дара.