Мессия (СИ) - "Пантелей". Страница 3

Глава 2

Спящий Леопард, король Русов, Кеннет I Маккинли, оказался не только великим воином и блистательным полководцем, но и отличным администратором. Добившись создания шестого Патриархата в Великом Новгороде, он сразу дал понять церкви, что эту милость придётся отработать. Да не молебнами, кобыле под хвост эти ваши молебны, а реальными делами по развитию государства. Раз уж церковь изъяла из общества всех образованных людей, то ей и стоит озаботиться образованием остального населения. То есть создать школы, где всех желающих будут бесплатно обучать письму и счёту, да проповедовать это дело так, чтобы желающих было как можно больше. «Христианин – значит грамотный» – именно этот лозунг следовало воплотить в жизнь церкви, в ближайшие двадцать лет. Но это было ещё не всё. Русь признала себя частью Принципата, а значит закон об отмене рабства, принятый на первом заседании сената, был законом и на Руси. Холопов обязаны были освободить не только бояре, купцы и богатые ремесленники, но и монастыри. Совсем без конфликтов обойтись не удалось, четверых настоятелей пришлось «разжаловать» в простые монахи, а одного и вовсе казнить за подстрекательство к бунту и расколу церкви, но, в целом, всё получилось сделать достаточно мирно. Намного более мирно, чем ожидал король.

Следующим шагом была реформа монашества. Точно так же, как и в Европе, чернецов объединили с рыцарями Русского ордена и отправили служить. Зачем, спрашивается, тысячам здоровых и образованных мужиков сидеть в стенах городов? Писание толковать? Это с вашими-то рожами… Толковать писание на местах – значит плодить ереси. Для изучения дошедшего до нас учения Христа, в Иерусалиме специально основали Академию христианства, но туда столько дармоедов не требовалось. Десятка два лучших теологов от каждой Патриархии, не больше. Патриархий уже шесть, значит, соберётся их там больше сотни. Больше сотни самых лучших, самых грамотных, даст Господь, они во всём разберутся. А остальные – добро пожаловать на фронт. Побеждать безграмотность и обращать язычников.

Сильно помогло участие церкви в монополиях Принципата на банковскую деятельность и внешнюю торговлю. Доля Русской Патриархии в этих доходах, позволила с избытком компенсировать финансовые потери от освобождения монастырских крестьян, а централизованное их распределение от злоупотреблений на местах. Денег теперь хватало. Русь довольно быстро переходила с экономики натурального хозяйства и бартера, к товарно-денежным отношениям, а открытые на Урале золотоносные реки, месторождения серебра, меди, свинца, олова и железа, позволили, объединившимся в гильдии русским купцам, выкупить четыре брокерских места на Римской бирже.

Введённый на всей территории Принципата единый налог в три десятых от годового дохода, взымать, конечно было непросто. Особенно с купцов. Крестьяне, ремесленники и нарождающиеся промышленники, в большей части платили честно. Их полностью устраивала новая налоговая система, всего три десятых, особенно если учесть, что ещё пять лет назад, производитель мог рассчитывать, в среднем, едва на одну десятую долю прибыли. То кочевники ограбят, то княжеские посадники, словом, девяносто девять сотых населения были очень довольны. Тем более, что церковная десятина стала необязательной и совсем не десятиной. Есть у тебя средства на поддержку Матери нашей Церкви – поддержи её добровольно, а на нет, и суда нет. На том свете за всё ответишь, там ничего спрятать не получится. Удивительно, но факт, доходы церкви от добровольных пожертвований, в 1199 году почти вдвое превысили поступления 1198 года, когда десятина ещё была законной и обязательной к уплате. А главное, теперь эти поступления были в звонкой монете Принципата, а не в стогах сена, бочках дёгтя, или связках беличьих шкурок.

Купцы же… Нет, они, конечно, тоже платили налоги и жертвовали церкви, но крысили при этом безбожно. По самым скромным подсчётам, только на торговле с Ордой в Новосибирске [6], они продавали товаров на суммк до пяти миллионов марок серебра в год. Ордынцы с удовольствием покупали керосиновые лампы и керосин для их наполнения, чугунные печки-«буржуйки», стальные лопаты, мотыги и лемехи для плугов, кузнечный инструмент, а особенно спички. Всё это они, наверняка, переправляли в Китай, потому что рассчитывались, в основном, золотом и шёлком. Пяти миллионный оборот только в Новосибирске, по самым скромным подсчётам, приносил купцам прибыль в два миллиона, то есть, налогов должно было поступать шестьсот тысяч, но этого и близко не было. Налоговые поступления не дотягивали от расчётных даже на треть.

Двадцать второго августа 1200 года, Спящий Леопард вернулся из Новосибирска в Великий Новгород, где вывалил перед Патриархом Мартирием Первым, четыре воза бумаг, распорядившись разобраться с этим как можно быстрее. Двадцать девятого, король Кеннет Первый снова наведался в Патриаршье подворье.

– Разобрался уже, Раб Божий? – с вызовом спросил Леопард у Патриарха, без приглашения усаживаясь в кресло напротив – И что нам теперь с этими сукиными сынами делать? Тати ведь натуральные.

– Ты можешь разобраться с ними своей волей, Государь. Хоть всех на кол посадить. А церковь то тут причём?

– Ты прав, Патриарх, разобраться я и сам смогу. Всех на кол даже садить не придётся, хватит каждого десятого, остальные сразу одумаются и всё возместят. Но они ведь все христиане. Если каждого десятого на кол, то получится тысячи две. Не отворачивай глаза, Мартирий! Две тысячи татей-христиан, натуральных крыс, которые жрут собираемое для всеобщего блага добро. И ты мне говоришь – разберись сам? Тогда на кой мне нужна ваша дармоедская церковь? Про Христа мы и без вас знаем, Евангелия читать тоже умеем. Для чего тогда Господу нужен ты, и подчинённые тебе паразиты? Это же просто свинство, вы используете учение Христа, чтобы жить в роскоши и ни за что не отвечать. Свиней никто не содержит, пока они от старости не сдохнут, их вовремя забивают на мясо. Я могу посадить на кол купцов, а могу твоих паразитов. Пока я ещё не решил, что мне будет выгоднее, и подумал, что нужно посоветоваться с тобой по этому вопросу. Говори.

– Церковь не должна вмешиваться в мирские дела, Сир. Об этом говорил нам сам Принцепс Ричард.

– Я помню всё, что он говорил. Его слова я и не оспариваю. Не ваше дело лезть в политику, но ответь мне, ведь у тебя почти сотня монахов и белого духовенства в Новосибирске, они хоть что-нибудь предприняли? Скольких татей они отлучили от церкви, на скольких наложена епитимия? Или они там у тебя все слепые? А может и того хуже, они у татей на содержании, а значит сами татями стали, и теперь всё это непотребство покрывают? А их покрываешь ты.

– Ты неправильно понял, Государь!

– Очень интересно. – повторил любимую присказку Ричарда Спящий Леопард – И что же я, по-твоему, неправильно понял? Только не говори мне, что духовная власть существует раздельно со светской, иначе я лишу тебя всех доходов от монополий Принципата. Если мы Власть, то это единая Власть, а если ты решил оспорить её в свою пользу, то я тебя даже казнить не буду. Просто пропадёшь без вести, зашитый в свиную шкуру, в выгребной яме. Сам понимаешь, не на пользу христианству будет публичная казнь одного из Патриархов. Так что сдохнешь тихо, никто ничего и не узнает.

– Что ты от меня хочешь, Государь? – Патриарх хоть и побледнел, но голос его не дрожал.

– Чтобы ты осознал ответственность, Патриарх. Кому много дадено, с того много и спросится. Новосибирских монахов следует отдать под церковный суд, по обвинению в ереси.

– А ересь то тут причём? – искренне не понял Мартирий.

– Эти твари отвернулись от Христа к Золотому Тельцу. Купцов, в этом случае, ещё можно судить за мошенничество и укрывательство от налогов, но твоих монахов – нет. Они сменили себе Господа, которому служат. Кто есть «Золотой Телец»?

– Дьявол. – ещё сильнее побледнел Мартирий Первый.