Дневник Маргариты (СИ) - Панфилова Маргарита. Страница 121

— Маргарита, Маргарита вы слышите меня? Очнитесь вам нельзя спать сейчас.

Я так удивилась. Моё собственное имя звучало совершенно непривычно уже и я спросила.

— Что? Это вы мне?

— Вам. Скажите вы чувствуете что-нибудь, когда я так делаю?

Я с трудом сфокусировала взгляд, а то перед глазами всё плыло, и увидела склонившегося ко мне человека в форменной одежде врача скорой помощи. И лицо его мне почему-то знакомым показалось. Повернула голову и увидела рядом свою разбитую машину и ещё одну и чёртов джип, что тогда в меня влетел на полной скорости и людей, и полицию.

— Господи Боже мой — это что же Москва?!

— Конечно Москва, что же ещё это может быть — не другой же мир в самом деле. Не волнуйтесь, сейчас мы вас в больницу отвезём, всё будет хорошо.

И он начал что-то делать, позвал каких-то ещё людей и немного отошёл в сторону. А я зависла.

Это что же получается мне Эридат просто померещился, ничего не было? Или мне сейчас Москва мерещится? Или вообще моя жизнь на Земле мне померещилась? Почему я вернулась в день аварии, в день своей смерти или я ещё не умирала? Сказать, что у меня был шок — это ничего не сказать. Меня разрывало от сотни противоречивых чувств: страх и счастье, боль и надежда. Хотелось плакать и смеяться, замереть на месте что бы всё не испортить и бежать скорее отсюда подальше, домой. Хотелось остаться жить на Земле и было жаль, того что я добилась на Эридате. Кажется, это и есть самое настоящее смятение чувств и что с этим делать я понять никак не могла и поэтому ничего и не делала. Тупо лежала и тупо пялилась на всё вокруг, впитывая буквально кожей привычную земную обстановку — авария на дороге с жертвами, толпа зевак, толпа врачей и шум города, специфический запах бензина, резины дорожного покрытия и голоса:

— Да он пьян! Вы что не видите?!

Взвизгивала какая-то сухенькая старушка из толпы в розовой вязанной кофте. Одна из тех, кого скука сделала очень активной.

— И откуда у народу столько свободного времени что бы с утра пораньше напиваться?

Поддакивала ей соседка в смешной панамке и с авоськой в руках. За хлебом она пошла что ли?

— Машину разбил. Теперь на бабки попал. Такую отремонтировать состояние нужно.

Бубнил какой-то неопрятный толстяк, дальнобойщик.

— Какая машина, какие бабки?! Вы о чём, вон человека угробили, а вы про деньги!

Отбрила его визгливая в кофте.

— Так она же живая!

— Кто живая?

— Ну вон женщина не видите, что ли?

И все уставились на меня. Меня к тому моменту на носилки погрузили, и пристегнул ремнями. Ко мне наклонился врач и странно так, каким-то доверительным шёпотом спросил, воровато оглядываясь по сторонам:

— Маргарита, а ты живая?

Не знаю почему, но испугалась я этой фразы до чёртиков, и заорала.

Ну как заорала? Мне показалось что я заорала, а что было на самом деле не помню. И что потом было тоже не помню. И вот что ещё странно я в мельчайших деталях знаю всё что видела во сне и машины и зевак и даже того урода что протаранил меня джипом и погоду, и природу. Но вот лицо того врача вспомнить не могу почему-то. Хотя по сути он был ко мне ближе всех остальных.

А теперь меня тошнит. Вокруг темно, пахнет сыростью, а я… Не знаю где именно я нахожусь, но определённо не на своей кровати. А меня это уже даже не удивляет однако. Шевелится не хочется, думать тоже, но остановить мечущиеся по черепушке мысли не получается.

Вот кто бы мне объяснил, что это со мной было только что. Сон или не сон? Нет я всё понимаю, у человека вообще-то крепкая психика, я читала о таком, но всему же есть предел. Нельзя так издеваться. Я реально в какой-то момент перестала понимать на каком конкретно свете я нахожусь в конце-то концов, вариантов многовато набралось.

В Москве? Типа в коме или психушке, не похоже если честно.

Или всё же на Эридате с его магическими приколами?

А может это загробный мир вообще, ещё бы понять в таком случае рай это или ад, или ещё что-то в этом духе. Но смущает то что не похож был что-то тот врач в спецовке на апостола Павла или ангела. А с другой стороны я не знаю, как должен выглядеть ангел. У кого бы ещё всё это спросить, а то тут нет никого похоже.

Ладно, а может заплакать вообще, всё легче будет.

Но куда там, слёз не было, а злость была и усталость тоже, а ещё раздражение. Не нужно быть семи пядей во лбу что бы понять, что это никакая не Земля и не лазарет даже, а значит я всё в той же заднице что и все предыдущие дни на чёртовом острове. И лежать тут бревном бессмысленно, никто не придёт и не возьмёт меня на ручки, а это значит нужно вставать, куда-то идти, что-то делать — не хочу. Но придётся.

Сделала над собой усилие и с кряхтением села, включила магическое зрение и осмотрелась. Ну и что мы тут видим — тоннель. Тёмный, земляной, узкий тоннель одна штука. В этом тоннели я сижу одна штука. Если верить моим татуировкам из наших на острове я теперь одна-одинёшенька осталась и здоровье у меня на семидесяти процентах застряло и, то хлеб. Серьёзных ран и травм на теле не видно, как и одежды, так лохмотья какие-то грязные, а ботинки мои вообще без остатка куда-то сплыли. Что ж мне не везёт-то так, всё что не найду всё теряю и одежду, и вещи и людей и даже пейзаж. Даже знать не хочу, что там на верху сейчас делается, но догадываюсь.

Так ладно, сидеть тут смысла нет, поэтому встали и пошли. И раз-два.

А куда идти-то налево-направо, или в тоннелях нужно говорить назад-вперёд? Да пофиг, направо, слева завал просматривается.

Как оказалось, дальше по тоннелю располагалось озеро или не озеро, короче водоём, ну не суть, зато хоть воды напилась от пуза. Мутить меня перестало ещё по дороге сюда, которая оказалась на удивление длинной. Я шла часа два, если верить ощущениям и ещё у меня сложилось такое впечатление что я всё это время спускалась вниз. Температура во всяком случае стала определённо ниже на пару градусов. Я правда на это практически не отреагировала, так отметила этот факт мимоходом и всё. Как и то, что водоём вообще-то большой, что называется от стены и до стены. Мостиков видно не было. Как на другую сторону перебираться-то а?

Эта лужа наверняка ещё и глубокая, и очень даже холодная. Не прорубь конечно, но всё-таки. Я так рассуждаю прям — можно подумать у меня выбор есть.

И я полезла в воду. Нет не для того что бы искупаться, а потому что засекла то что на противоположном берегу тоже есть тоннель и в отличии от того из которого я вышла, он был окультурен. Там даже вроде как ступеньки были и барельефы виднелись и вообще не назад же мне топать правильно.

Вода была ледяная, руки и ноги одеревенели, но страха утонуть не было, даже наоборот. Где-то глубоко в душе я по-тихому надеялась, что утону (понарошку) и всё это закончится. Эта «Зарница» у меня уже в печёнках сидела если честно. Но убеждённость в том, что самоубийство — это грех, не давала мне сделать этот шаг целенаправленно, а вот утонуть в ледяном озере при форсировании на другой берег это нормально. Всегда можно будет сказать всем недовольным в академии: — «Я честно старалась, но не смогла, ну не смогла и что теперь».

Фиг вам, переплыла. Вот как назло — когда надо не допросишься, а когда не надо… Закон подлости в действии.

И что же я вижу: тоннель — это понятно, а вот связка относительно свеженьких факелов сложенных у стеночки уже напрягает, если и тут кто-то кучкуется я за себя не ручаюсь. Подумала и прихватила с собой все факелы не зря же они тут лежат, если что зажгу потом и пошлёпала вверх по стёртым ступенькам, трясясь от холода. Кажется, идея купаться была не самой удачной как бы теперь воспаление лёгких не заработать.

Не знаю для кого тут эту лестницу делали, но ростом этот кто-то не блистал, даже мне было тут не особо комфортно, что уж говорить про взрослого мужчину — мастер Коерт со своей мускулатурой, пожалуй, тут и застрять мог. Да и лестница была какой-то странной, точнее её направление. Сначала она вела вверх, и я решила, что ведёт она на поверхность к солнцу и теплу, но вскоре она выровнялась и начала вилять, загибаясь то влево то вправо, а потом и вовсе пошла вниз. Через час или около того, когда я уже смирилась с тем что я тут умру от жажды и голода или замёрзну как цуцик эта лестница внезапно кончилась и я куда-то вышла.