Одержимый Райли (ЛП) - Олсон Иоланда. Страница 14

— Или ты мог бы просто отпустить меня, — в отчаянии ответила я. — Джекстон, я клянусь, что никогда никому не расскажу, что здесь произошло, если ты просто меня отпустишь!

— И куда бы ты пошла, Райли? — спросил он, укладывая меня на кровать.

Сев рядом со мной, он вытянул ноги и скрестил руки на груди.

— Вернулась в Шайенн, — прошептала я.

— И как бы ты туда добралась? Ты сама сказала, что у тебя нет паспорта, — ответил он.

— Мне не нужен паспорт для поездок по США, — ответила я сквозь зубы.

— Ты никогда не была хороша в географии, не так ли? Когда я сказал тебе, что Бонди-Бич находится в ста шестидесяти километрах южнее, ты сказала, что никогда не слышали ни о чем таком возле Вайоминга. А я сказал тебе, что ты не в Вайоминге, — терпеливо сказал он.

— Тогда где я, черт возьми? — Взорвалась я.

— Что я говорил тебе о криках в моем доме? — Резко спросил он. Я закатила глаза, и он прочистил горло. — Бонди-Бич действительно очень красивый пляж, и, как я уже говорил, у меня с ним связаны теплые детские воспоминания. Я могу намекнуть, где ты, Райли. Знаешь, где находится Тасманово море?

— Около Тасмании, я полагаю, — ответила я, снова закатив глаза.

— Не делай так, — резко ответил он, предупреждающе подняв палец. — Не отмахивайся с сарказмом от того, что я говорю. Это только разозлит меня. Спрошу еще раз: ты знаешь, где находится Тасманово море?

Я раздраженно выдохнула. Почему мне задали вопрос вместо того, чтобы ответить?

— Я думаю. А пока я думаю, могу получить хотя бы рубашку? — спросила я, взглянув на него.

— Нет. Ты потеряла привилегию носить одежду, когда пыталась сбежать. Ты сможешь заработать ее позже, — сухо ответил он.

— Знаешь, Джекс, все эти твои привилегии и правила, которые ты хочешь, чтобы я выучила, в конечном итоге только заставят меня тебя ненавидеть. Когда все закончится, я буду презирать тебя и никогда больше о тебе не вспомню, — сказала я.

— Понимаю, — тихо ответил он.

Я смотрела, как он стягивает свою рубашку через голову и помогает мне натянуть ее на себя.

«Я начинаю сомневаться, действительно ли все так плохо, как кажется. Кроме того, что ты заперта здесь. Хорошо, Райли, думай. Тасманово море. Эм-м...»

— Я была права насчет Тасмании, не так ли? Я имею в виду общее расположение, — спросила я, глядя на него и откидываясь на подушку. Он кивнул. — Хорошо, я знаю, что тасманийцев ошибочно принимают за авс…

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, мое сердце забилось в груди.

— Австралия? — прошептала я.

— Правильно! Я знал, что ты сообразишь, — сказал он с ухмылкой.

Он лжец. Чертов лжец! Он должен быть им! Как, черт возьми, он доставил меня сюда, что никто не заметил бессознательной девушки, которую он нес?!

— Частный самолет, — ответил он, подмигнув. — Видишь ли, Райли, я не просто псих, как ты, наверное, думаешь. Я невероятно дотошен и когда вижу то, что хочу, нахожу способ получить это. А тебя, моя дорогая Райли, я хотел очень давно.

Он встал и потянулся всем телом. Наблюдая за мышцами на его спине, я задавалась вопросом, как это возможно быть так увлеченным тем, кто держит меня в плену, в сексуальном заключении в своем доме?

— Итак, если ты не собираешься попасть домой вплавь, чего я, конечно, никогда не позволю, тогда тебе, вероятно, следует смириться с тем фактом, что на данный момент твоим домом является Ньюкасл (прим.: Ньюкасл — город в Австралии, в штате Новый Южный Уэльс), — сказал он, направляясь к двери.

— До каких пор, Джекстон? — спросила я, опасаясь ответа.

— До тех пор, я полагаю, пока ты не станешь мне равной или пока один из нас не умрет, — ответил он, пожав плечами. — Мне действительно неприятно оставлять тебя в этой комнате, Райли. Я думал об этом и понимаю, что ты действовала инстинктивно, потому что мы отстаем в наших уроках. Хотел бы я выпустить тебя из этой комнаты, но хочу кое-чего взамен.

Я посмотрела на свои лодыжки. Под веревками возникло жжение и там, вероятно, останутся ужасные следы. В конце концов, они сдерут кожу, и жжение превратится в боль. Я хотела выйти. Любой ценой.

— Хорошо, — тихо ответила я.

— Разве ты не хочешь сначала узнать, чего я хочу? — с любопытством спросил он.

Я покачала головой. Правда заключалась в том, что если бы сначала я услышала его предложение, я бы, вероятно, осталась гнить и умирать в этой комнате до конца своей жизни.

Он смотрел на меня мгновение, а затем кивнул и подошел к моим ногам. Я терпеливо сидела, ожидая, пока он развяжет веревки, а затем он поднял меня с кровати. Я вздрогнула, когда мое плечо прижалось к его груди. Джекс переместил меня немного, чтобы я не ощущала неудобства, и направился к двери.

— Сначала я, наконец, перевяжу это плечо, чтобы ты смогла должным образом поблагодарить меня за то, что выпустил тебя отсюда раньше срока, — сказал он, закрыв за нами дверь ногой.

— Хорошо, — повторила я.

Что он будет делать со мной? Или что заставит меня делать с ним? Как я могу сделать что-нибудь с больным плечом? Почему он просто не отпустит меня?

Это были мои последние мысли как нормальной, вменяемой женщины. После этого дня все изменилось. Все мои убеждения после этого дня были мертвы.

Глава 13

Три месяца спустя

— Райли? Подойди сюда, пожалуйста, — крикнул Джекстон.

Я сидела в коридоре на лестнице, пытаясь дышать. С тех пор, как он «позволил» мне носить одежду, я была затянута в корсет. Каждый гребаный день.

Нет, ложь. Не «с тех пор». Это началось в тот день, когда я, прикованная к изножью кровати, лежала, свернувшись калачиком от ужасной боли. Я не понимала, отчего у меня такие сильные желудочные спазмы, но он позвал кого-то, кто, по его словам, имел «большой опыт в области медицины», и попросил его осмотреть меня. Когда этот человек ушел, Джекс выглядел совершенно напуганным и сказал мне, что, как только боли пройдут, он начнет одевать меня в корсеты. Честно говоря, меня больше интересовало, кто этот человек и не считал ли он чудным или странным девушку, свернувшуюся в комок боли, прикованную к кровати.

Я, конечно же, спросила Джекса, но он сказал, что это не имеет значения. Через несколько дней, когда он успокоился и начал запихивать меня в корсеты, сказал, что тот человек был его старым другом, который делал то же, что и Джекс. Кажется, он использовал слово «наставник», но не могла сказать наверняка. Он также сообщил, что тому человеку хорошо платят за молчание и услуги.