Драконья незабудка 1 (СИ) - Сопилка Броня. Страница 46

А он не пишет.

О чем я спрашивала его в последнем письме?

Вот как раз о событиях тысячелетней давности я и спрашивала. Так почему он не ответил? Потому что обещал мне не лгать, а без лжи — моя миссия проповедника Новой истории будет провалена?

— Меня знаешь, что смущает? — неожиданный вопрос примолкшей было Тани заставил меня вздрогнуть.

— М?

Она чуть склонилась ко мне, я тоже немного придвинулась, и подруга зашептала:

— Что ты будешь делать, если он тебя не отпустит?

И таким чёрным вдруг стал мир вокруг, что не сиди я уже под стенкой, точно упала бы.

— Отпусстит! — я стиснула зубы покрепче. Отпустит. Даже если я…

— А ты этого хочешь?

Я снова вздрогнула — она словно прочла мои мысли.

— Я — да. Метка протестует, но она не имеет значения, — я постаралась, чтобы голос звучал твердо и бодро, но Тани, кажется, мне не поверила.

— И что ты будешь делать, когда отпустит?

— Уеду.

— Да, ты говорила. На Вольные острова…

Я кивнула. Немного удивлённо — подруга назвала местный вариант названия Архипелага Бурь, который я старалась не упоминать, чтобы не выдавать лишних знаний.

— Хм. Тебя там кто-то ждёт?

— Нет, но… Я постараюсь найти родственников.

— На Вольных? — Тани подняла голову, посмотрев мне в глаза. Её зрачки расширились.

— Где-то там у меня есть родня. Наверное. Моя бабушка и няня родом оттуда, — призналась я не слишком охотно. Эту информацию я тоже предпочитала не упоминать. Но Таните ведь можно…

А… почему ей — можно? — вдруг подумала я, и по шее поползли змейки холода.

Впрочем, то был всего лишь сквозняк — где-то позади нас открылась чердачная дверь.

— Видят крылатые, мне этого не хотелось, — пробормотала Тани себе под нос.

Я оглянулась, кожей чувствуя, как нарастает опасность. В тёмном зёве чердака удалось разглядеть лишь ползущие по полу смутные тени, да и то удивительно, что хоть что-то рассмотрела — после светлого тумана провала. Шаги были едва слышны, и я вспомнила, как почти бесшумно двигался дракон, от которого я убегала недавно.

— Кто-то идет! — Тани тоже услышала шаги. — Ползи сюда, спрячемся в проёме, — зашептала она в панике, и я перебралась на подоконник рядом с подругой, ещё до того, как поняла нелогичность предложения.

В светлом проёме окна мы словно в луче прожектора оказались, разве что закупорить собой проём полностью, чтобы ни лучика не пробивалось, но скорее всего нас уже заметили. Мы завозились, пихаясь локтями и коленями, бодаясь лбами, пытаясь то ли выбраться обратно, то ли герметично упаковаться в проем.

— Крылатые! А если они пришли убить и тебя? — ужас в голосе подруги оказался таким заразным, что я ещё больше заметалась.

— Надо выбраться на карниз и спрятаться снаруж-жи, — прошипела я, наконец подключая мозги. Но идея оказалась не лучшей в данных условиях. Я уже сделала шаг на карниз, попыталась удобнее ухватиться рукой, когда…

— Не делайте резких движений, — мужской голос, холодный, напрочь лишенный эмоций, заставил вздрогнуть. Пятка соскользнула, пальцы руки поймали воздух, а неудачно выставленный локоть Таниты сместил центр тяжести. Я, заррх побери, я — сорвалась.

— Не-е-ет, — закричала вслед Танита. — Сандра, нет! Крылатые! Сделайте что-нибудь!

Скользя вниз вдоль стены я, совершенно ошеломленная — как меня угораздило-то? — лихорадочно соображала, как спастись. Этажом ниже ухватилась за карниз, но выдохнуть с облегчением не успела — пальцы рвануло так, что в глазах заплясали звёздочки, а в следующий миг, с размаху приложившись коленкой в стену, я снова сорвалась. Больше зацепиться не получалось, пальцы дико болели, да ещё и скользили, словно измазанные мокрой глиной.

Я набирала скорость.

Восьмой этаж. Незабудки в витрине зимнего сада тусклой вспышкой. Седьмой, пятый… Так близко — но не ухватиться.

Два удара сердца и я — канула в туман провала, дно которого и в ясную погоду не увидеть. Поднесла к глазам саднящие руки — пальцы изодраны в клочья. Вот она, "мокрая глина". Капли крови встречным ветром бросало в лицо.

Крутанулась вокруг своей оси — серое марево со всех сторон, разве что там, куда я стремительно неслась, — тусклее. И даже Заррху неведомо, как скоро…

А я так и не узнала, что с Корвином.

Как жаль, что я его не увижу…

Увижу ли я её ещё когда-то?

Увижу! И не отпущу.

Шестым драконьим чувством я избежал очередной ловушки — провала шахты лифта. Я его не видел, хоть и понимал, что передо мной иллюзия. Понимал, но с трудом и не всегда. Особенно, когда казалось, что иду по обычному коридору древнего города, словно сумел вырваться из-под влияния дурманхана.

Заррх меня знает, как я умудрился вляпаться в сети местного алчного духа. С того случая в детстве, я ни разу не давал твари шанса. В подземелье мы таскали амулеты, разбивающие наваждения. Благодаря им, пока мы бодрствовали, достать нас было нельзя. Что же касается сна…

Раньше мы дежурили и спали по очереди, но, получалось, что всегда кто-то выпадает из рейда, а у меня всего пять человек, и все они мне нужны. В итоге, последний год мы спим два раза в сутки по три часа, на расстоянии друг от друга. Я, обладая природной сопротивляемостью, — ближе всего к "норе" твари. Меня опутать своей сонной паутиной дурманхан не успевал никогда. Вот только…

Из последнего моего сна так не хотелось уходить, — а может эмоции мои в нём оказались слишком лакомыми и питательными для голодного духа.

Видение трепещущей в моих руках Незабудки вылилось в сладкую муку тела, и я буквально ощутил, как дурманхан сделал большой судорожный глоток из моей силы, которой уже и так кот уже наплакал. Тварь и правда изголодалась по… любви.

За беспечность и идиотизм я на себя больше не злился, злость дракона слишком энергоёмкая штука, а силы таяли и без того. Чем дальше, тем сложнее было держаться на ногах, но если сесть — я неминуемо усну, а во сне тварь выпьет досуха. Сопротивление "поводку" — неслышному зову дурманхана — тоже выматывало, к тому же тварь была из разряда сообразительных, и когда "понимала", что жертва идет в обратную сторону зову, меняла его направление, в итоге получалось что я, сопротивляясь изо всех сил, шел прямо в "нору" дурманхана.

Но мне удалось "зацепиться и закольцеваться" в круглой комнате по пути, и теперь я брел вдоль стены по кругу, тщательно игнорируя двери и не поддаваясь панике и порыву куда-то бежать. Мне нужно просто дождаться.

Два раза сутки я должен выходить на связь. Если не будет письма, за нами вышлют спасателей. А если тварь не дотянулась до ребят, во что мне хочется верить, то помощь придет с минуты на минуту.

Под ногами чавкнуло, раз, другой. Глянул вниз — красный ручеёк сочился по склизкому полу. Начинается. Тварь сплела для меня очередной кошмар. Я скрипнул зубами — сейчас главное, не выйти из кольца, пока дурманхан атакует видением. Гадости для демонстрации с погружением у древнего монстра, пожравшего эмоции бессчетных смертей, накопилось достаточно. Чего только стоит последний кошмар, в котором мне пришлось умереть от удушья в адской бане с десятком паникующих смертников. Или массовая резня совсем юных людей. Потрясающая жестокость. Драконы на их фоне — ангелы крылатые.

Крови виделось уже по колено, помнить об иллюзорности всего вокруг становилось все сложнее. Стена, которой я держался, то и дело норовила проглотить меня в провал двери.

Тускло светившийся потолок постепенно стал… небом.

Странно, до сих пор все кошмары варились в тёмных переходах древнего человеческого города. Я моргнул. А открыв глаза, совершенно растерялся.

Реальность переменилась.

Я стоял по колено в пахнущей тиной зеленоватой воде. Вокруг шумел тропический влажный лес: лианы, пальмы, папоротники, диковинные цветы. Кричали птицы, стрекотали насекомые, что-то трещало, повизгивало, шуршало и цокотало. Оглушительно — после тишины подземелья, а после его затхлого духа хотелось дышать полной грудью, словно я бежал, летел, несся много дней без остановки. Горло пересохло, и я, зачерпнув воды и очистив её своей чии, напился из пригоршни. Огляделся, не понимая, как я тут оказался.