Лейла (ЛП) - Гувер Колин. Страница 49

Мне пришло новое уведомление с форума. Я в спешке вожу пальцами по экрану, чтобы разблокировать телефон, и, кликнув по уведомлению, читаю сообщение.

«Я уже в пути».

Вот и все сообщение. Он даже ни о чем не спросил. Я испытываю облегчение, и вместе с тем не знаю, чего ожидать. Кого ожидать. Когда его ожидать.

Я закрываю глаза, прижимаю телефон ко лбу и шумно выдыхаю воздух из легких, которые словно затвердели. На меня давит груз всех событий, произошедших с тех пор, как я появился в ее жизни. Я ощущаю каждую его каплю, будто все мои неверные решения спрессовались в бетонный блок, и теперь этот блок давит мне на грудь.

Лейла издает удивленный вздох и кричит.

При виде начинающейся паники груз на моей груди увеличивается вдвое.

Она бешено озирается по сторонам. И кричит снова, увидев, что привязана к кровати. Она трет запястья друг о друга в попытке освободиться от веревки, но та не поддается.

Я осторожно прижимаю ладонь сбоку ее головы, чтобы она повернулась посмотреть на меня, но она уже в режиме «дерись или удирай». Упирается пятками в матрас, пытаясь отодвинуться от меня подальше, но ей некуда отползать.

— Все хорошо, все хорошо, — тихо повторяю я. — Не бойся.

Она жадно хватает ртом воздух, будто в комнате его недостаточно. Опять плачет. Каждая слеза, стекающая по ее щеке, словно удар ножом мне в сердце.

Возможно, мои чувства к ней уже не те, что прежде, но я по-прежнему ее люблю. И не желаю ей зла, пусть даже сейчас может казаться иначе.

Момент наполнен нездоровой иронией. Сейбл принесла в жизнь Лейлы много горя и боли. А сейчас Лейла страдает снова, чтобы помочь Сейбл.

Оно того не стоит. Я ни капли не должен беспокоиться или испытывать желание помочь Сейбл, но в моем понимании я помогаю не Сейбл. Я помогаю Уиллоу.

Мысль абсурдна, но мои решения словно не находятся всецело в моей власти. Все так, иначе я не принимал бы сейчас столь дерьмовое решение.

Я забираюсь на кровать рядом с Лейлой и обнимаю ее, понимая, что она нуждается в утешении, сколь бы напугана сейчас ни была. Или я нуждаюсь в том, чтобы утешить ее. Так или иначе, я обнимаю ее и держу, пока она бьется в истерике. Обнимаю, пока она не изматывается от криков, мольбы и плача и не успокаивается на достаточно долгий промежуток времени, чтобы я мог говорить без преград с ее стороны.

— Мне нужно кое-что тебе показать. Как только покажу, ты поймешь, почему привязана к кровати.

Она даже не смотрит на меня. Плачет слезами отчаяния, будто я лишился рассудка, и она ничего не может с этим поделать. Я открываю видеозапись и держу телефон перед ней. Она демонстративно отводит взгляд.

Я включаю запись, но она не смотрит на экран. Увеличиваю громкость до максимума, чтобы она могла расслышать мои слова сквозь плач. Лейла упрямо смотрит в потолок, пока не слышит себя на записи.

Услышав, как ее голос произносит имя Уиллоу, она опускает взгляд на экран. Лейла в немом ужасе наблюдает воспоминание о себе, которого сама не помнит.

И тут она кричит. Никогда в жизни не слышал такого крика.

От этого звука мое сердце раскалывается надвое.

Глава 21

После того, как я показал Лейле видео, она была в ужасе, смятении и стала еще более агрессивна по отношению ко мне. Прошло уже полтора дня с тех пор, как она посмотрела запись, и до сих пор она кричит наверху. Ее голос уже охрип. Недолгие вспышки истерики сменяются приступами ярости, после которых у нее вообще не остается сил что-либо чувствовать. И каждый час она переживает весь спектр эмоций.

Уиллоу завладела ее телом, дабы позаботиться о том, чтобы Лейла поела, но мы не знаем наверняка, когда приедет этот мужчина. Он сообщил, что уже в пути, но в пути откуда? За окном почти темно, а я не получал от него ни единого сообщения со вчерашнего дня. Каждую проходящую минуту я чувствую себя ужасно за то, что так мучаю Лейлу.

Иду наверх составить ей компанию. Время от времени я сижу с ней, пытаясь успокоить. Мне кажется, что, наблюдая мое спокойствие, она сама будет меньше бояться. Когда я показал ей видео вчера, она лишь повторяла: «Это не я, это не я, это не я».

Я не принуждал ее смотреть запись снова, потому что не хотел причинить еще больше страданий. Мне потребовалось несколько дней, чтобы принять вероятность существования Уиллоу. Не могу рассчитывать, что Лейла тотчас же примет ее, особенно когда ее привязали к кровати и держат силой.

Она замолкает, когда я открываю дверь. Неотрывно смотрит на меня, пока я подхожу к кровати. Она вздрагивает, будто я что-то ей сделаю. Я сажусь в кресло возле кровати и смахиваю прядь волос с ее глаз.

— Я не причиню тебе вреда. Я пытаюсь помочь.

Ее глаза опухли от нескончаемого плача.

— Если это правда, давай уедем, — умоляет она.

— Мы уедем.

— Когда?

— Уиллоу не хочет, чтобы мы уезжали, пока я не помогу ей обсудить ее положение с этим парнем. Надеюсь, он приедет сегодня.

— Уиллоу хочет с ним поговорить?

Я киваю в ответ.

Лейла смеется, но смех ее, учитывая ситуацию, звучит пугающе.

— Уиллоу, — произносит она шепотом. — Уиллоу. Я назвала себя Уиллоу на этой видеозаписи. — Она стреляет в меня взглядом. — Ты подмешал мне наркотики?

— Нет. Уиллоу — это дух, заточенный в этом доме, который иногда использует твое тело для общения.

— Дух, — безразлично повторяет Лейла, будто я тронулся умом.

— Ты видела запись, Лейла. Невозможно никак иначе объяснить то, что ты видела.

— Я видела запись, на которой ты накачал меня наркотиками и заставил говорить то, что я теперь не помню.

Вздохнув, я облокачиваюсь на спинку кресла.

— Я бы так с тобой не поступил, — говорю я, хотя теперь уже сам не уверен, что подобный поступок вышел бы за рамки моих моральных принципов. Честно говоря, сомневаюсь, что от этих принципов что-то осталось.

— Если отпустишь меня, я никому не расскажу, — говорит Лейла. — Обещаю. Я не пойду в полицию. Я просто хочу уйти. Даже машину брать не буду, пойду пешком.

— Я не буду вечно держать тебя связанной. Отпущу, как только этот человек приедет и сделает все, что нужно.

Она отводит взгляд с застывшим выражением лица.

По стене пробегает полоска света, привлекая наше с Лейлой внимание к окну спальни. Шторы задернуты и, подойдя к окну, я отодвигаю их в сторону.

Из белого пикапа вылезает мужчина. Крупный мужчина… высокий, но не тучный, с густой бородой. На голове у него кепка, сочетающаяся с логотипом на его рабочей машине. Бросив кепку в багажник, он проводит рукой по волосам и смотрит на дом. Видит меня в окне.

Он кивает и направляется к парадной двери.

— Помогите! — Голос Лейлы звучит отчаянно и громко. Очень громко.

— Пожалуйста, тише. — Я бросаюсь к кровати и зажимаю ей рот ладонью. — Чем тише будешь себя вести, тем скорее он сможет помочь. Пообещай, что будешь вести себя тихо.

Лейла продолжает кричать мне в руку. Я оглядываю комнату в поисках клейкой ленты, которую вчера принес сюда вместе с веревкой. Не хотел это делать, но придется. Я не смогу разговаривать с этим человеком внизу, пока Лейла орет во всю глотку. Оторвав два куска ленты, я заклеиваю ими ей рот.

Затем нежно беру ее лицо в ладони.

— Мне так жаль, Лейла. — Я целую ее в лоб и выхожу из комнаты.

Едва я спускаюсь к подножью лестницы, раздается звонок в дверь.

Я открываю ее, и, не знаю, кого я ожидал увидеть, но точно не этого парня. Ему около сорока. На нем рубашка с логотипом Jiffy Lube, и от него пахнет моторным маслом.

— Прошу прощения за запах, — говорит он, жестом указывая на себя. — Это единственное тело, что я смог найти по приезду в город.

Это единственное… что?

Он открывает дверь шире и протискивается мимо меня внутрь. Заметив выражение моего лица, он издает смешок.

— Вы думали, я такой, как вы? — Он обводит взглядом холл и заглядывает в Большой Зал. — Симпатичное местечко. Понятно, чем оно вам приглянулось.