30 чашек кофе (СИ) - Евдо Анна. Страница 3

— Неа. Но тоже на М, — подзадорила она.

— Маргарита?

— Один из двух, — согласие ресницами. — Классическая.

— И… Отвёртка?

— Мимо, — ей нравилась эта игра в угадайку. — Второй тоже на М.

— Мартини с тоником?

— Мартини, без тоника. Мартини Рояль.

— Не знаю такой, — он пожал плечами.

— Тогда не буду пока раскрывать другие ингредиенты.

— Загадка за загадкой, — закатил глаза.

— Легко разрешимая, стоит оживить телефон и набрать в поисковике, — она постучала ноготком по трубке.

— Так не интересно. Я лучше как-нибудь попробую по-настоящему — вдруг вычислю состав.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Пока пробуй свой кофе с молоком, — засмеялась Настя. Ему нравился её смех. Звонкий и от души.

— Ты не любишь именно кофе с молоком или молоко вообще?

— К молоку вообще равнодушна, кофе же только сам по себе. А ты пьёшь молоко?

— Мхм, пью. Люблю в нём печенье размачивать.

— О, почти коллега! Я тоже люблю размачивать печенье, но только в чае.

— Я уже понял, что кофе для тебя неприкосновенен, — Павел очертил пальцем невидимые границы вокруг чашки. — Что ещё тебе по вкусу в чистом виде?

— Фрукты по отдельности. Не люблю всякие фруктовые салаты-мешанки. Природа в чистом виде. Утро. Солнечный свет сквозь облака. Умные люди.

Она посмотрела на него.

— Секунду, отправлю себе на почту мыслишку.

— На следующую букву из списка?

— Ага.

Она отвлеклась на телефон, а он рассматривал её. Какие у неё изящные руки. Танцевальные, как говорила бабушка. Они словно всегда на своём месте, не мешают, не нужно придумывать куда их деть. И сама она вся изящная. Осанка, речь, шея, наклон головы. Можно нос назвать изящным? Плевать на правила. Её точно можно.

— Приоткрой завесу тайн своего вкуса, — вклинилась она в его откровенное рассматривание её самой, вклинилась изящно.

— Надеюсь, что он у меня есть, — пошутил он.

— Однозначно. Существует такое выражение, что если человек не уверен в своём вкусе — он у него точно есть.*

— Мне по вкусу кофе с молоком, как ты уже знаешь.

— Факт, — констатировала она.

— Не люблю пустозвонов, поэтому мне по вкусу люди по делу. Быстрая езда, чтобы ветер в лицо. Походить босиком по тёплой земле. Ощущение, когда получаешь результат, которого добивался. Мамина улыбка. Загадочные женщины. Честность.

— С тобой легко быть честной. Не просто в ответ, а потому что так будто и должно быть. Не нужно и совсем не хочется притворяться.

Они помолчали, глядя в глаза друг другу. Он поднялся.

— Сегодня пора мне, — взглянул на часы, — ещё нужно проскочить в центр к десяти часам.

Ей стало радостно. Она удивилась, что не только приятно, а именно радостно осознавать, что он приехал сюда в такую рань, чтобы выпить с ней кофе.

— Конечно. Успеешь. Основной поток тех, кому к девяти, как раз схлынул.

— Завтра на том же месте в тот же час?

Он задержался у табурета. Она ответила ему блеснувшими глазами.

— С удовольствием.

Настя провожала его взглядом. Он весь, как и его гипнотические для неё губы, уверенный и мягкий. В смысле, обходительный и с плавными, бесшумными, но очень чёткими, без суеты, кошачьими движениями. Он открыл дверцу автомобиля и обернулся, щурясь от солнца, и помахал ей. Она взмахнула пальцами и уткнулась в них, оперевшись локтем о столешницу и улыбаясь. Записала следующее четверостишие, глядя вслед его удаляющейся машине. Набросала заметки по работе. Выпила ещё одну чашку кофе и отправилась в садик.

День выдался чудесный. Яркий, но не обжигающий. Она замедлила шаг, подглядывая через забор за маленькими шкодными человечками, вышедшими на прогулку. Нашла дочку по жёлтой ветровке. Полина каталась с небольшой красной горки вместе с двумя другими девочками. Воспитатель сделала родительнице незаметный знак исчезнуть из поля зрения. Настя зашла с главного входа и присела на деревянную лавку под сиренью.

Вот они прелести работы по свободному графику. Она ждёт Полю, не спешит и спокойно корректирует черновик обсуждения на завтра, вдыхая майскую свежесть и ловя пригревающее солнце. Вечером нужно отправить новую статью Егору и обещанные пять необычных для себя поступков или действий для журнала Светки. Мысли тут же галопом умчались в кофейню. Запасть на губы случайного соседа за столиком — вот один. Ждать несвидания с бОльшим предвкушением, чем она ждала настоящих свиданий — вот два. Перейти на «ты» после одного кофе — немыслимо для неё — и это три. Хотеть поделиться идеей в процессе с другим человеком — четыре. Начинает нравиться имя на «-ша» — хотя всю жизнь морщилась на «Ма-ша, Са-ша, Та-ша» и вдруг за пару часов улыбаться про себя «Па-ша» — пять. Стоп! Этого она никому вообще не расскажет. Придумает для подруги другие пять пунктов. Да, матушка, давненько у вас мужика не было, чтобы так головушку засносило. Вроде ничего особенного не произошло, а внутри огонёчки…

Павел приехал в центр с запасом по времени. На одном из светофоров рядом остановилась машина, из открытых окон которой на всю улицу разносилось «Чашку кофею я тебе бодрящего налью!», и водитель громко подпевал. Павел рассмеялся, посигналил поющему. До самого офиса песенка не отпускала, заставляя ухмыляться и выстукивать мотив на руле. На подъёме пролетела первая половина дня, переговоры, вычитка спецификаций, даже спор с Михаилом, его партнером, о том, что аренда «в той дыре» завышена. Обед они пропустили, засидевшись за макетами разработок и получив доставку бизнес-ланча из рук его заботливого помощника. Ближе к вечеру смотались уже вместе оценить новое помещение. Павел непроизвольно задержался взглядом на окне кофейни, в котором что-то наперебой обсуждали три юные подружки.

— Хочешь сначала по кофейку? — раздался голос Миши.

— Нет, — ответил резковато, понимая, что это место только «их», их с Анастасией. С Настей — они же на «ты». Им не хотелось делиться ни с кем, даже с приятелем.

* «Если вы не уверены в своём вкусе, знайте: он у вас есть.» Уистен Хью Оден

3. Блюдо (15 мая)

Настя и Павел зашли внутрь одновременно. Так получилось. Она увидела его, выходящим из машины. Он приметил её в боковое зеркало, паркуясь. Она задержалась на крыльце, поджидая, когда он закроет автомобиль. Он придержал дверь, пропуская Настю перед собой и вдыхая волну весенней свежести, окружающую её. Таисия радостно им кивнула, обозначив уточняющее «один чёрный и один с молоком», и развернулась к кофемашине.

Они заняли свои уже привычные места у окна. Настя села вполоборота к нему и без дополнительных вступлений с выражением прочитала:

«А рбузное, ароматное,

знакомое, родное,

ажурное, не вечное,

щемяще вкусовое»

Он слушал, немного склонив голову. Причмокнул своими одурманивающими губами.

— Вкусовое, ммм. И снова «оно». Ощущение?

— Почти, — она улыбнулась.

— Вчера мы беседовали о вкусе. Сегодня ты выдаешь такой вкусовой кусочек, — он хлопнул ладонью по столу. — Чёрт возьми, я начинаю считать себя соучастником твоих четверостиший.

— Имеешь полное право. Так и есть. Ты не подсказываешь, но даёшь толчок, на который меня щёлкает.

— А после щёлкает меня. Теперь я хочу арбуз. Чтобы трещал, когда его режешь. Такой большой кусмань полумесяцем.

— Чтобы сок брызгал и таял во рту, — добавила она, подхватывая его азарт.

— Да-да, и стрелять косточками. Лопать его на открытом воздухе и выплёвывать их, метко, целясь куда-то.

Они рассмеялись.

— Даже запах арбузный завитал вокруг! — она втянула носом воздух.