Проклятое наследство - Хмелевская Иоанна. Страница 15

Там обнаружилось, что баллоны продырявлены. Вот тебе на! Владелец мастерской, помянув недобрым словом хулиганьё и вандалов, обещал в тот же день все сделать. Отремонтированные колёса мне привёз из мастерской знакомый, а мы с сыном поставили их на место.

Все это происходило в среду. А в субботу вечером, придя домой, сын с порога мрачно заявил:

— Ты это делаешь специально! Не понимаю только, зачем тебе надо, чтобы всю оставшуюся жизнь я ставил колёса?

Встревоженная, я бросилась во двор. Так и есть, опять два колёса, на сей раз правые, причём разрезы бросались в глаза. Ну что за мерзавец ко мне привязался?! Разъярённая, я помчалась звонить в милицию.

Мне очень помогла ссылка на близкое знакомство с капитаном Ружевичем. Дежурил в тот день поручик Петшак. Он лично приехал, чтобы осмотреть мои колёса.

— А может, это орудует пан Рокош, как вы думаете? — с надеждой в голосе спросил поручик. — Считает, что доллары свистнули вы, вот и мстит.

Его надежды я подавила в зародыше:

— Пана Рокоша можете сразу снять с повестки дня, он бы умер при одном виде режущего орудия. Скорей уж хмырь из «таунуса». С самого начала меня невзлюбил.

Естественно, поручик заинтересовался личностью хмыря. Вот тут я пожалела, что не рассмотрела его как следует. Описав поручику свои встречи с вишнёвым «таунусом» и сообщив его номер, — чисто механическая привычка запоминать номера машин — я, к сожалению, не могла объяснить причин неприязни хмыря ко мне, зато с пеной у рта требовала составления протокола тут же, немедленно! С трудом убедили меня подождать до понедельника.

В воскресенье утром я одолжила шестое колесо и назло преступным элементам поехала по делам. В последующие дни в надежде поймать негодяя на месте преступления я делала вылазки к машине в разное время дня и ночи, прихватывая с собой на всякий случай любимое оружие — колотушку для отбивания мяса.

Труды не пропали даром, моя бдительность явно действовала на нервы преступникам, так как они совершили ужасную ошибку — перепутали объекты вандализма. Выглянув из-за угла флигеля во время очередной вылазки, я увидела у машин незнакомого подростка. Он явно стоял на шухере, так как при виде меня отчаянно засвистел и бросился бежать. Услышав свист, из-за машин выскочил второй подросток, споткнулся о бровку тротуара, упал, вскочил и помчался за первым. Я тоже помчалась — к машине — и обнаружила ужасную вещь: воздух со свистом выходил из двух правых колёс, но не моего «фольксвагена», а стоящей рядом ни в чем не повинной «сиренки». Видимо, действуя в спешке и нервной обстановке, молодой преступник не проверил номер и проколол баллоны голубой машины, стоящей в указанном ему месте. Подумав о хозяине «сиренки», я кинулась прочь от неё с той же скоростью, что и хулиганы.

Тем не менее я тут же позвонила в милицию. Мои колёса сидели у неё в печёнках, и, желая раз и навсегда покончить с ними, милиция организовала в округе энергичные поиски. Поиски увенчались сомнительным успехом, в чем я сама виновата, ибо выслала в погоню за подростками сына. Высокий парень, подозрительно заглядывающий во все дворы и подворотни, был задержан милицией в спускающихся на Мокотов сумерках, а когда недоразумение разъяснилось, искать преступников было уже поздно.

Через неделю мне прокололи сразу все четыре покрышки. Скандал, который я устроила в милиции с активной помощью владельца «сиренки», не поддаётся описанию. С этого дня патрульная милицейская машина стала регулярно проведывать стоянку у нашего дома: днём в интервале тридцати минут, ночью — пятнадцати. Владельцы остальных машин были мне искренне признательны.

Милицейские рейды принесли плоды: были задержаны две подозрительные личности. Одной из них оказался страхагент, другой — сотрудник паспортного отдела. Страхагент, лично знавший меня и мою машину, выискивал её на стоянке, чтобы узнать, дома ли я, и не подниматься напрасно на четвёртый этаж. Проживающий неподалёку паспортист искал на стоянке потерянный накануне брелок от ключей.

Принимались и другие меры: проверялось алиби окрестных хулиганов, а мне, в порядке компенсации морального и материального ущерба, милиция устроила покупку в Лодзи четырех новых покрышек, которые я пока предусмотрительно приберегала. К делу подключили и дружинников.

Неизвестные преступники затаились. А может, просто выжидали, когда я пущу в ход новые колёса. Держите карман шире!

Через неделю я обнаружила, что за мной всюду ездил жёлтый «опель-комби».

Как-то днём, не найдя места у Политехнического института и обнаружив свободный кусок тротуара неподалёку, на аллее Независимости, я заняла его. «Опель» попытался втиснуться рядом, но у него ничего не получилось, только заблокировал по улице автомобильное движение. Возвратившись через час к машине, я увидела его приткнувшимся в запрещённом месте — у запертых железных ворот склада. И этот прицепился ко мне? На сей раз, наученная горьким опытом с «таунусом», сразу решила проверить. Объехала полгорода невероятно извилистым путём и убедилась: держится как приклеенный. Нервы мои были изрядно потрёпаны неприятностями с покрышками, и я решила спросить прямо, в чем дело.

Ехала я по Вейской, к тому времени на улицах уже стало свободнее, и мне без труда удалось остановиться за киоском «Рух». «Опель» проехал вперёд и тоже остановился. Выйдя из машины, я решительно направилась к нему, чтобы потребовать у водителя объяснений.

Ничего не вышло: «опель» от меня попросту сбежал. Когда до него оставался какой-то метр, он взревел и умчался, свернув на улицу Конопницкой. Так просто от меня не уйдёшь! Поехав следом, я обнаружила его перед магазином «Польская мода», притормозила рядом, а он опять сбежал. Похоже, теперь я его преследую. Заметив, что он помчался обратно на Вейскую, я двинулась следом, высматривая жёлтую машину, но её нигде не было видно. Испугался. Теперь, надеюсь, отвяжется. Я повернула домой.

На Бельведерской он появился вновь и опять ехал за мной. Чтоб тебе!.. Я быстренько придумала, как его перехитрить. Свернула в Променаду, доехала до конца и остановилась у киоска «Рух». Киоск не работал, на нем висела табличка: «Буду через полчаса». Выйдя из машины, я бегом кинулась к торговым павильонам и скрылась за магазином «Семена».

«Опель» притормозил рядом с моей машиной, водитель выскочил и побежал за мной. Я предстала перед ним внезапно, выйдя из-за магазина, и напугала его так, что он развернулся на месте и со всех ног бросился обратно к машине. Улепётывал, будто по пятам гнались бешеные волки. Допускаю, выражение лица у меня могло быть действительно не очень приветливым, но, в конце концов, я же не дракон огнедышащий! Удивлённая произведённым эффектом, я бросилась за ним, вспоминая, где могла видеть это злое красное лицо и рыжие волосики торчком…

Он уже был у своей машины, но сесть не успел. Ему помешали. Из-за киоска выскочил какой-то лысый мужчина, одетый прилично и даже элегантно, кинулся на моего преследователя, схватил его за горло и, яростно хрипя, принялся душить. Я окаменела на месте. Водитель «опеля» какое-то время покорно позволял себя душить, потом опомнился, схватил душителя за руки, вырвался и, размахнувшись, врезал ему по физиономии. Душитель отпрянул, угодив лысым черепом в боковое стекло киоска. Ухватившись за отвороты элегантного пиджака, водитель поволок его к машине, силой втолкнул внутрь, сел сам, и «опель» с диким рёвом умчался в сторону Бельведерской.

Длилось все это какие-то секунды. Ещё не совсем придя в себя, я дотащилась до киоска. Стекло, все в радиальных трещинах, еле держалось. Не успела я дотронуться до него, как оно вывалилось и со звоном разбилось. В этот момент рядом притормозила патрульная милицейская машина.

— Пани разбила стекло, — вежливо, но решительно констатировал сержант милиции. — Разрешите ваши документы.

Все во мне возмутилось от такой несправедливости.

— Стекло разбила не я, а какие-то мужчины! Они здесь дрались, и один из них головой вышиб окно!